Чудесное наследство. Книга 2, стр. 16
И дядюшка, прошептав себе под нос нужное заклинание, стал невидимым. Я помог ему отворить тяжелую дверь и выпустил его на крыльцо.
– Счастливого пути, дядюшка!
– Лучше пожелай счастливого возвращения…
Раздалось тихое поцокивание подкованных дядюшкиных туфелек по мраморным плитам и вскоре наступила мертвая тишина. Я постоял еще немного на крыльце, полюбовался на белые облачка, плывущие в небе, и заросли желтой акации, густо разросшейся вдоль фасада замка, и вернулся в свою комнату. Подумал, подумал и лег спать.
Глава двадцать седьмая
Но отдохнуть мне толком, конечно, не дали. Не прошло и часа, как в холле над парадной дверью зазвякал колокольчик, и я, словно подброшенный сжатой пружиной, вскочил с постели и, не проснувшись еще до конца, побежал встречать новых гостей.
О, если бы вы знали, какое счастье и какую радость я испытал, когда увидел на пороге Ганса-Бочонка, Пугаллино, Кнедлика и чуть заметные призрачные тени рыцаря Ольгерда и Шнапса!
– Ура! – закричал я, подражая невольно любимому воплю Паулины. – Наконец-то вы приехали! И все, слава Богу, живые и невредимые!
– Дядюшку Ольгерда слегка деревом придавило, а так все в порядке, – сказал Пугаллино, дружески пожимая мне руку. – Вы тоже долетели нормально? Без особых приключений?
– Пустяки, не стоит об этом и вспоминать!
Я расцеловался с Кнедликом, Шнапсом, Ольгердом и Гансом-Бочонком и, проводив их в гостиную, поспешил сообщить им приятную новость:
– У Кэтрин Мюллер появился жених! Зовут его Рихард! Скоро, наверное, будет помолвка, а там не за горами и свадебка!
– Рихард? Какой Рихард? – переспросил меня озадаченный Ганс-Бочонок. – Откуда он взялся?!
– Из витрины магазина модных мужских сорочек. Он – манекен. Но фрау Луиза его оживила. «Влюбленным нужно помогать!» – сказала баронесса. Да вот и он! – и я показал своим друзьям на вошедших в гостиную Кэтрин и Рихарда.
После того, как все познакомились с бывшим манекеном и немного пришли в себя от такого известия, Ольгерд спросил:
– А где моя госпожа фрау Луиза? И где наша славная Паулиночка? Я так соскучился по ним в дороге, что не мог даже ничего есть!
– Я тоже соскучился, но это еще не повод морить себя голодом, – обиделся на приятеля Бочонок. – Думаешь, Шнапс не тосковал? Кнедлик не печалился о друге? Я уж не говорю о нашей бедняжке Улле – ей-то пришлось тяжелее всех.
Он достал из кармана куртки носовой платок и бережно развернул его на столе.
– Вот, – показал Ганс-Бочонок на горстку зеркальных осколков, – вот все, что от нее осталось нам на память!
И мужественный толстяк-привидение вдруг по-детски всхлипнул и разразился громкими рыданиями. Глядя на него, Ольгерд тоже заплакал, а Кнедлик и Шнапс жалобно завыли, поднимая морды вверх, словно взывая с мольбой к небесам.
К счастью, в этот момент вернулся мой дядюшка и рыдания прекратились.
– Вот кто нам поможет: господин Кракофакс! – обрадовался Ганс-Бочонок и, подлетев по воздуху к моему старику, сгреб его в широкую ладонь, похожую на совковую лопату, и перенес на стол, где лежали зеркальные осколки.
– Дружище, мы знаем, вы умеете немного колдовать….
– Немного? – перебил усатого толстяка тщеславный пуппитролль. – Немного колдовать умеют и Тупсифокс с Паулиной! Обратитесь к ним за помощью, а меня оставьте в покое!
Ганс-Бочонок смутился и начал нервно теребить свой нос-картошку. Он тер его так яростно, что в некоторых местах краска даже стала слегка осыпаться. Когда Ганс это заметил, то испугался и отдернул руку.
– Я не хотел вас обидеть, господин Кракофакс… Просто нам нужна ваша помощь. Вот посмотрите сюда: вы видите эту брошь?
Бочонок ткнул пальцем-сарделькой в один из осколков. Дядюшка машинально посмотрел туда, куда ему указали, и… Ноги его подкосились и он сел там, где стоял.
– Так-так-так… – забормотал он чуть слышно. – Клянусь, это высшая проба… А брилик потянет на восемь каратов… А, может быть, и на девять…
– Ну? – привел его в чувство бас усача-привидения. – Вы сможете нам помочь или нет?
– Что вы от меня хотите? – пролепетал дядюшка, пытаясь скрыть охватившее его волнение. – Брошка как брошка… Зачем она вам? А мне бы она пригодилась…
– Так достаньте ее!
– Но как?!
Дядюшка выкрикнул эти слова с таким искренним огорчением, что мне стало его очень жаль и я сказал:
Эх, если бы я знал такое заклинание, с помощью которого можно было бы вынуть брошку, я, конечно бы, ее вынул! Но такого заклинания я, увы, не знаю…
Услышав это, Кракофакс вдруг резво вскочил на ноги и хлопнул себя ладонью по лбу.
– Ну я и растяпа! Как же я сам об этом не догадался! Ведь мне приходилось уже однажды вызволять кое-кого из зеркального плена!
И он, склонившись над осколком, быстро-быстро забормотал нужное заклинание.
Но чуда, увы, не случилось. В крошечном кусочке стеклышка только на миг сверкнули серебристые искорки, которые тут же и погасли. А драгоценная брошь даже слегка потускнела и стала меньше в размерах. Поняв, что потерпел оглушительное фиаско, пуппитролль-чародей хрипло проговорил:
– Не сработало… А я-то надеялся…
Дядюшка медленно распрямился, посмотрел искоса на столпившихся вокруг стола гнэльфов и задумчиво произнес:
– Придется, видимо, обращаться за помощью к госпоже баронессе. Она в заклинаниях хуже меня разбирается, но… Вот отдаст ли фрау Луиза мне мою долю находки?!
– Она отдаст! – с жаром заверил я побледневшего дядюшку. – Гнэльфы – они не жадные! А фрау Луиза – баронесса, баронессы, тем более, не жульничают!
– У тебя, я вижу, накопился богатый опыт общения с аристократами, – хмыкнул ехидно старый пройдоха-пуппитролль. – Ну что же, давайте я попробую предложить ей провернуть совместно со мной выгодное дельце. Только, чур, не мешать! Вы меня поняли, господа?!
И Кракофакс обвел строгим и сердитом взглядом удивленные физиономии наших друзей.
Глава двадцать восьмая
Вслед за дядюшкой домой вернулись и фрау Луиза с Паулиной. Едва утихли радостные возгласы и приветствия, как мой хитрый старичок сразу же приступил к «важному дельцу».
– Уважаемая госпожа баронесса, – начал он издалека (со стола, если быть точнее), – хоть вы и не стеснены в финансовых средствах так, как мы с Тупсифоксом (тут он выкинул вперед руку и небрежным жестом указал на меня), однако и вы, надеюсь, не откажетесь заработать… Ну скажем, десять процентов от той суммы, что я получу в результате одной финансовой операции?
– А что я должна для этого сделать? – спросила немного озадаченная старушка.
– Порыться в памяти и откопать там нужное нам заклинание. Очень простенькое и незатейливое!
– Порыться в памяти? Да мне легче выкопать яму в сто мерхенфутов глубиной!
– У тебя есть блокнотик… – напомнила забывчивой бабушке умная внучка.
– Верно! – обрадовалась баронесса. – Ну-ка, принеси мне его, Паулина! Блокнот лежит в моей сумочке!
– А сумочка лежит у тебя на коленях, – снова подсказала бабушке внучка.
Фрау Луиза покачала сокрушенно головой и полезла в сумку за блокнотом.
– Вот видите… А вы говорите: «Поройтесь в памяти»… Я теперь только в сумочке и могу порыться, да и то не всегда с успехом…
Однако на этот раз баронессе повезло и она достала свой драгоценный блокнот в сафьяновом переплете.
– Какое заклинание вас интересует? – спросила фрау Луиза, взглянув на дядюшку.
– То, которое позволит мне извлечь из осколка зеркала эту… эту неказистую брошь. За свои пятнадцать процентов можете не волноваться!
– Достать брошь из зеркала? Из какого зеркала?!
– Уже никакого. А раньше оно было автомобильным. – Дядюшка помолчал, считая, что дал вполне исчерпывающие объяснения, и добавил: – Двадцать процентов за пустяковую работу, конечно, грабеж, но мне не привыкать – я согласен отдать двадцать процентов!