Адольф Гитлер. Легенда. Миф. Действительность, стр. 66

7 — 8.11.1942 г.:

Высадка союзных войск в Северной Африке.

18.11.1942 г.:

Сталинградская битва.

2.2.1943 г.:

Состояние войны с Ираком (16.1), Боливией (7.4), Ираном (9.9), Италией (правительство Бадольо, 13.10) и Колумбией.

13.5.1943 г.:

Капитуляция остатков немецкой военной группировки в Северной Африке.

6.6.1944 г.:

Высадка союзников во Франции. Состояние войны с Либерией (26.1), Румынией (16.8), Болгарией (8.9), Сан-Марино (21.9) и Венгрией (31.12).

20.7.1944 г.:

Покушение Штауфенберга.

25.6.1944 г.:

Создание ополчения «Фольксштурм».

16.12.1944 г.:

Начало наступления в Арденнах.

30.1.1945 г.:

Последнее выступление по радио.

Состояние войны с Эквадором (2.2), Парагваем (8.2), Перу (12.2), Чили (14.2), Уругваем (15.2), Венесуэлой (16.2), Турцией (23.2), Египтом (24.2), Сирией (26.2), Ливаном (27.2), Саудовской Аравией (1.3), Финляндией (3.3) и Аргентиной (27.3).

29.4.1945 г.:

Заключение брака с Евой Браун. Составление частного и политического завещания.

30.4.1945: г.

Самоубийство в бункере рейхсканцелярии.

ГЛАВА 7

ЖЕНЩИНЫ

«Что мне… приходится терпеть от фюрера, я не могу тебе описать», — жалуется Ева Браун своей подруге Герте Остермайр 22 апреля 1945 г., а на следующий день она просит свою сестру Гретль упаковать в водонепроницаемую оболочку и зарыть письма, которые Гитлер писал ей на протяжении многих лет. Множество соперниц и поклонниц отравляли жизнь ей, многолетней возлюбленной фюрера, которая в последние часы жизни стала его женой. За весь период их связи Гитлер не всегда был верен ей. Верность он хранил лишь одной ее предшественнице: родственнице Гели Раубаль. Она была родом из Линца, где он впервые тайком влюбился в девушку, которая узнала об этом более чем четверть века спустя. Своим секретаршам и бывшей мюнхенской экономке фрау Винтер, которым он 2 мая 1938 г. завещал «пожизненно по 150 марок в месяц», он рассказывал порой, что уже в Линце искал знакомства с симпатичными девушками, даже если они находились в сопровождении матерей. Действительно ли дело обстояло так, сказать трудно, к тому же сам Гитлер 10 мая 1942 г. рассказывал, что даже в Вене был еще очень застенчивым и ему не хватало смелости показать себя. Нет никаких данных о его близких знакомствах с девушками ни по периоду проживания в Линце, ни в Вене и Мюнхене до 1914 г. Его собственное утверждение, что он в Вене (до 1913 г.) «встречался со многими красивыми женщинами», не позволяет сделать каких-то конкретных выводов. Кубицек рассказывает, что во время жизни в Линце у Гитлера была романтическая любовь, которая ничем не закончилась. Гитлер, который с неохотой посещал школу и уже в 1904 г. ходил в Линце слушать доклады в «Обществе отлученных от стола и постели», испытывал тайную страсть к симпатичной светловолосой девушке по имени Штефани, с которой он не обмолвился ни единым словом. Эта девушка, которая в 1904 г. окончила школу, казалась 17-летнему Гитлеру идеалом женской красоты. В отношении ее он давал волю своей фантазии, еще не испорченной опытом. Этой девушке, охотно флиртовавшей с молодыми офицерами, [214] он открыл свои чувства, однако не напрямую, так как знал, что это не увенчается успехом. Он написал ей только одно письмо, в котором заявил, что он студент, что обожает ее и будет просить ее руки, как только закончит учебу. Отношение Гитлера к Штефани не отличалось от романтических чувств других юношей в возрасте 15–17 лет к девушкам, которые казались им недоступными. Однако предвзято настроенные и недостаточно информированные публицисты превратили этот повседневный и ничего не значащий эпизод в любовное приключение и утверждали, что он оказал существенное влияние на характер Гитлера. [215] То, что испытывали молодые люди всех поколений и времен, то, что постоянно воспевали поэты, в отношении Гитлера изображалось почти без исключения как болезненные, извращенные и «ненормальные» влечения.

Имеются свидетельства очевидцев о периоде жизни Гитлера в Линце и Вене, где, как он сам рассказывал, окружающие считали его «чудаком». К их числу относятся Кубицек, Грайнер, доктор Блох, Преватцки-Вендт, Ханиш, Хониш, а также одноклассники и учителя. Однако к «женской» теме они, за исключением Кубицека, ничего добавить не могут. Кубицек рассказывал, что однажды в Вене они после представления «Пробуждения весны» Ведекинда по инициативе Гитлера с целью приобретения опыта навестили Шпиттельберггассе, где полуголые и голые проститутки из-за полуоткрытых окон завлекали проходящих мужчин. По его словам, это был первый и единственный поход в «это гнездо разврата», хотя некоторый опыт в этом отношении они приобрели еще раньше, когда Кубицек пытался найти себе комнату в Вене. Кубицек описывает это так: «И тут мы увидели на одном доме (на Цоллергассе. — Прим. автора)… объявление: "Сдается комната". Мы постучали, нам открыла очень прилично одетая служанка и провела нас в элегантно обставленную комнату, где стояла роскошная двуспальная кровать. "Госпожа сейчас придет", — сказала девушка и удалилась. Мы оба сразу поняли, что для нас это слишком шикарно. Но тут в дверях как раз появилась хозяйка, не слишком молодая, но очень элегантная. На ней был шелковый халат, перчатки, изящные домашние туфли с меховой опушкой. Она с улыбкой поздоровалась с нами, внимательно посмотрела на Адольфа, потом на меня и предложила сесть. Мой друг спросил, какую из комнат она сдает! "Вот эту самую", — ответила дама и указала на кровати. Адольф покачал головой. "Тогда одну из кроватей придется убрать, потому что моему другу нужно будет поставить рояль", — сказал он. Дама была очевидно разочарована и спросила, а есть ли уже комната у Адольфа. Когда он сказал, что есть, она предложила ему пустить меня вместе с роялем в его комнату, а самому снять эту. Пока она все это оживленно объясняла Адольфу, она нечаянным движением развязала поясок, который удерживал полы халата… Этого момента было достаточно, чтобы увидеть, что под ним на ней не было ничего, кроме маленьких трусиков. Адольф побагровел, встал, взял меня за руку и сказал: "Пойдем, Густль!" Я не помню уже, как мы выбрались из квартиры. Я вспоминаю только, что, когда мы вышли на улицу, Адольф в бешенстве процедил сквозь зубы: "Ну и шлюха!"».

Кубицек в своих воспоминаниях настолько последовательно ориентируется на «Майн кампф» Гитлера, что его сведения имеют лишь второстепенную ценность. Как доказывают протоколы и записи научных сотрудников бывшего Главного архива НСДАП, относящиеся к 1938 г., между Кубицеком и архивом было заключено соглашение, что Кубицек во всех деталях и максимально приближенно к устной речи запишет «свои воспоминания о фюрере». Достаточно красноречива запись, которую сделал один из сотрудников архива, подробно побеседовав с Кубицеком: «Если Кубицек сможет записать свои воспоминания о фюрере так же, как рассказывает… то эти сведения станут самыми значительными в центральном архиве». Там же он пишет под впечатлением от беседы с Кубицеком: «Можно смело утверждать, что в юношеском романтизме фюрера уже просматривался цельный образ Великой Германии». После разговора с Кубицеком сотрудник архива вынес следующее заключение: «Все не постижимое для нас величие фюрера проявлялось уже в молодости». Рассказы Кубицека о Гитлере — это заметки наивного и довольно односторонне ориентированного жителя маленького городка, с большим чувством и богатой фантазией подтверждающие то, что Гитлер в «Майн кампф» (проходящей красной нитью через весь рассказ Кубицека) зачастую лишь отмечал мимоходом. Нигде в своем повествовании Кубицек не отходит от согласованной между ним и национал-социалистскими историками договоренности.