Время для мятежника, стр. 42
Трой заколебался, но выбора у него не было.
– Да, я буду с вами.
Быть может, эта минута была неизбежна. С того момента, когда он отправился сквозь время за Мак-Каллохом. Быть может, История уже написана – раз и навсегда.
Так или иначе, а завтра это узнается.
Они поднялись на рассвете, и Джон Браун собрал их в столовой для последней службы. Сперва он прочитал те места из Писания, что обещают утешение рабам, затем пригласил их к общей молитве Господу о помощи в освобождении угнетенных.
Потом он стал излагать боевые задачи, и Трою захотелось, чтобы было меньше молитв и больше конкретики. Не надо знать истории, чтобы понять обреченность задуманного. План состоял в нападении на федеральный арсенал и его захвате. И все. Даже маршруты отхода на случай контратаки милиции или федеральных войск не разработаны. Все уповали на то, что рабы восстанут и освободятся, – не было ни попытки оповестить рабов, ни тем более попыток как-то организовать их. На все попытки убедить Джона Брауна принять меры предосторожности или разработать запасные варианты ответ был один: «Господь – наш щит и оплот».
Желание Троя возглавить нападение на винтовочный завод не вызвало возражений. Там было единственное в городе подразделение федеральных войск, и никто из добровольцев туда не рвался. К нему присоединились Шоу и несколько человек, назначенных им в помощь.
Все. Планы составлены, жребий брошен. Напряжение нарастало целый день; около восьми вечера Джон Браун собрал всех снова.
– Люди, время настает. Молю вас, не проливайте кровь без нужды, но, не колеблясь, защищайте свою жизнь. Некоторые из вас могут быть убиты, и все мы можем умереть, пытаясь нанести наш удар в защиту свободы и справедливости в этой проклятой стране рабства. У нас одна жизнь и одна смерть. Умирать так, как мы можем умереть сегодня, значит умереть ради нашего дела.
Головы склонились в последней общей молитве. Потом поднялся Джон Браун и выступил перед ними, воздев руки к небесам, и сверкнул глазами, и белая борода его развевалась, и был он похож на ангела Гнева Господня, каким себя, впрочем, и считал.
– Братья! – воззвал он. – К оружию! Вперед, на Харперз-Ферри!
Глава 32
Джон Браун вел отряд, правя фургоном, в котором лежали пики – ими собирались вооружить освобожденных рабов. Остальные, серьезно и торжественно, как похоронная процессия, шли по проселочной дороге вдоль Потомака. Была холодная темная ночь, пошел дождь, мелкая морось, от которой еще сильнее пробирал холод. Дорога круто вилась вниз с холмов, мимо какой-то фермы и потом вниз, в долину. Впереди видны были огни Харперз-Ферри. Робби ясно видел их из фургона, куда его посадили из-за раненой ноги. Он прижимал к себе седельные сумки и дрожал от холода.
Каждый участник знал свою роль в атаке. Они молча шли вдоль канала, проложенного рядом с Потомаком, потом, у моста, остановились. Двое – те, кто должен был перерезать телеграф, исчезли в темноте. Едва они ушли, Браун махнул рукой, и еще двое быстро перебежали мост и схватили охранника.
Путь свободен. Мост пересекли в молчании и быстро пошли по улицам, осторожно обходя огни салуна и гостиницы. Выставив охрану на мосту через Шенандоа, атаковали основными силами арсенал и завод, который охранял единственный пожилой сторож. Его схватили и бросились проверять здание. Ни охранников, ни сторожей не было. Браун повернулся к перепуганному пленнику и поднял палец:
– Этот штат был рабовладельческий – и я освобождаю всех негров этого штата. В моих руках – оружейный завод Соединенных Штатов, и, если жители попытаются мне помешать, я сожгу город, и прольется кровь.
С этими словами он махнул Трою и его людям, которые должны были захватить винтовочный завод Холла – единственное здание, которое еще не было проверено. Они быстро продвигались по улице Шенандоа. Наконец Трой увидел то, что искал; он поднял пистолет и остановил свою группу.
– Главные ворота охраняются, и, может статься, нам не удастся застигнуть охрану врасплох. Вы, ребята, пойдете прямо на них. Если они отгонят вас огнем, отступайте и открывайте ответный огонь, для прикрытия. А я возьму лодку и попытаюсь зайти с фланга. Теперь пошли.
– Я с тобой, – сказал Шоу.
Трой покачал головой:
– Нет, Робби, будет больше пользы, если ты останешься здесь. Проследи за сумками. Я не знаю этих людей, но в тебе я уверен, и я рассчитываю, что ты останешься здесь и отвлечешь огонь на себя. В этом случае мне, может быть, удастся проникнуть на завод. Сделаешь?
– Конечно. Сколько времени тебе надо?
– Несколько минут, чтобы подобраться поближе. – Когда подошли остальные, он понизил голос, чтобы его слышал только Шоу: – Мак-Каллох знает о налете, по крайней мере может знать. Так что у нас хороший шанс влететь в западню. Береги себя.
– И ты тоже. Удачи.
Трой раскрыл нож и перепилил чалку, потом оттолкнул лодку от берега и прыгнул внутрь. В холодной воде на дне лодки он нашарил весло, единственное. Этого достаточно. Он выгреб на течение, и лодку понесло к острову. В темноте виднелся берег, то ли песчаный пляж, то ли грязевая отмель за домом. Туда он и направил лодку. Она ткнулась в берег и остановилась. Когда он прыгнул из лодки, раздался треск выстрелов. Атака началась. Цепляясь за прибрежные кусты, он привязал веревку к одному из них. Тем временем стрельба нарастала, слышались отдаленные выкрики. Сопротивление оказалось серьезным. Задняя же сторона дома пока была погружена в темень и тишину. Окна в ней маленькие и слишком высоко. Не годится. Должен быть другой путь. Трой побежал вдоль стены с пистолетом в руке. Огонь резко усилился и вдруг затих. Атакующие прорвались? Да нет, были бы слышны случайные выстрелы внутри. Надо прорываться в дверь.
Она была заперта, эта дверь из твердого дерева, и даже не дрогнула, когда он ударил в нее всем своим весом. Оставался только один способ. Шумный, так что придется двигаться быстро.
Он два раза выстрелил в замок и снова налег на дверь. Та затрещала, послышался скрежет разбитого металла, и дверь поддалась. Трой широко распахнул ее, нырнул внутрь и перекатился за штабель реек. Ответного огня не было. Пока.
Он оказался в большой комнате, заложенной штабелями ящиков. На противоположной стене висела лампа, дававшая тусклый свет. Тихо. Весьма вероятно, что в комнате он был один. В любом случае надо двигаться. Лежать здесь не имело смысла.
Он встал и пошел с револьвером наготове к двери в дальней стене. Она вдруг распахнулась, и в проеме появилась темная фигура.
Не успев подумать, чисто рефлекторно он отбросил тело в сторону. Сильно ударившись, перекатился по пыльному полу, держа перед собой оружие.
Раздался треск выстрелов, пули высекали щепки из половиц. Он успел поднять револьвер и нажать на спуск, стреляя, пока не опустел барабан, на вспышки выстрелов. Он ждал ответного огня.
Его не было. В наступившей тишине раздался шорох ткани по дереву и затем звук падения тяжелого тела на пол. Лампа оказалась прямо над покойником и отразилась в немигающих глазах.
И в стали автомата, который все еще висел у него на груди.
Трой действовал, не рассуждая. Сунув пистолет за пояс, он нырнул вперед, выхватив «стен» из пальцев убитого. Развернулся, охватив взглядом пустой коридор с закрытой дверью в конце. Секундная передышка. Привычно держа перед собой автомат, палец на спуске, он левой рукой обыскал труп. Выдернул два магазина из-за пояса убитого и ощупал их пальцами – полные. Засунув их за пояс, он рванулся вперед и выбил дверь ногой.
Это была бойня. Люди у окон оказались вооружены винтовками и пистолетами и стояли к нему спиной. Они начали оборачиваться, лишь услышав выстрелы.
Веер пуль скосил их на пол, магазин опустел. Он вставил новый и повернулся к раненому, что пытался дотянуться до винтовки. Сбил его. Видел, как пули рвали мундир армии Соединенных Штатов и входили в тело.
Это были солдаты. Он убил солдат армии Соединенных Штатов, растерзал их, как мясник. Стиснув зубы, он заставил себя вспомнить, что они – предатели, нарушившие присягу правительству, которому служили. Все они на стороне южан, все участвовали в заговоре. Он выбросил пустой магазин и вставил новый.