Возвращение в Эдем, стр. 39
– Темное дело. – Тело ее шевельнулось от недоброго воспоминания. – В город пришла незнакомка. Мне было велено принести вести о ней…
Тут она осеклась и жестом выразила сомнение.
– Опсотеси, ты обращаешься ко мне с темным вопросом, – строго сказала Вейнте". – Почему?
– Извинения! Сомнения из-за глупости. Ты тоже незнакомка, но ты не можешь быть такой же. Она была…
Тут Опсотеси снова умолкла, уже от страха. Сделав дружеский жест, Вейнте" выразила любопытство. Она уже кое о чем догадывалась. Опсотеси все еще не могла заговорить, и Вейнте" подбодрила ее:
– Я знаю о них, об отверженных. И презираю их. Я не из их числа. Итак, говори – ты должна доложить о Дочери Жизни?
– Так. Извинения за страх. Ты, Вейнте", выше меня, первая во всем. Я говорила об этом…
Вейнте" успокоила ее и похвалила умение говорить. Она уже решила, что делать.
– Я пришла издалека, подруга Опсотеси, и устала. Но не настолько, чтобы пренебречь долгом и не выразить эйстаа своей благодарности за те удовольствия, которыми меня одарил ваш город.
Опсотеси разинула рот, словно фарги.
– И ты сделаешь это? Станешь говорить без ее приказа?
– Она будет говорить со мной, если захочет. Я просто дам знать о своем присутствии.
Вейнте" гордо выпрямилась, полнота знания светилась в ее глазах. Опсотеси простилась с ней, как нижайшая с высочайшей. Вейнте" ответила ей неприметным движением и направилась к эйстаа. Иилане" умолкали и расступались перед ней. Дойдя до сверкающего мостика, она громко похвалила его и пошла дальше. Те, кто стоял вокруг эйстаа, заметили ее, но даже не пошевелились, чтобы пропустить ее: все были горды своим положением и не хотели ронять достоинство. Вейнте" не стала возмущаться, а просто опустилась на хвост и развела руки в знак почтительного внимания.
В конце концов любопытство победило, и незнакомку заметили и оценили ее достойную позу. Толстая иилане" с пурпурными узорами на руках и груди, стоявшая поблизости, холодно взглянула на Вейнте" одним глазом. Потом повернула голову и высокомерно произнесла:
– Объяснить присутствие, высочайшая к нижайшей.
Вейнте" бросила на нее пренебрежительный взгляд и повернулась к эйстаа. Гребень толстухи зарделся – к таким дерзостям она не привыкла. Саагакель, будучи мудрой эйстаа, видела все и обрадовалась. Смотрела, но не вмешивалась. Остуку стала слишком жирной и ленивой, и крохотные уколы ей только на пользу.
– Отвечай на требование, незнакомка! – приказала Остуку.
Вейнте" холодно посмотрела на нее и презрительно ответила:
– Мною распоряжаются лишь обладающие властью. Я говорю только с благородными.
Остуку в гневе и смятении разинула рот. В уверенности гостье не откажешь, ее присутствие производило впечатление. Она отвернулась от Вейнте", не желая продолжать перебранку.
«Искушенная Иилане"«, – подумала Саагакель, что немедленно было замечено окружающими. Вейнте" тоже поняла и ответила жестами почтительной благодарности и удовольствия.
Все взоры устремились на гостью, та вдруг стала центром внимания. Заметив это, Вейнте" поднялась и заговорила:
– Прости, могущественная Саагакель. Я не намеревалась навязывать своего присутствия, хотела лишь испытать удовольствие от пребывания на амбесиде возле тебя. И если я помешала, то уйду.
– Приветствую тебя, ибо дневные события стали скучнее самой скуки. Стань передо мной и расскажи о себе. Как ты попала в Йибейск?
Выслушав повеление, Вейнте" шагнула вперед, поближе к эйстаа.
– Я Вейнте", бывшая эйстаа Алпеасака.
Произнеся название города, она сделала жесты, изображающие тьму и завершение.
– Знаю, слыхала о твоем городе и всех, кто там погиб. Устузоу-убийцы. Событие великой печали.
– Но счастье вернулось. Устузоу изгнали, и город опять принадлежит иилане". Ведь в Алпеасак пришел Икхалменетс.
Саагакель сделала жест «помню-знаю».
– Я слышала об этом великом событии. Весть о нем привез урукето из Икхалменетса. Слышала я и о той, что выгнала устузоу. Совпадение великой важности: ведь та иилане" тоже носила имя Вейнте".
Вейнте" опустила глаза и, попытавшись изобразить смирение, что ей почти не удалось, произнесла:
– Есть только одна ничтожная иилане", которую зовут Вейнте".
Саагакель казалась ошеломленной.
– Дважды приветствую тебя, Вейнте", в моем городе. Расскажи мне о новой земле Гендаси за океаном и обо всем, что там случилось. Садись поближе, возле моих больших пальцев, и говори. Подвинься, толстая Остуку, уступи место новой подруге.
Глава 22
Теперь каждый день Вейнте" приходила на амбесид и присоединялась к кружку наперсниц возле эйстаа. Как приятно снова следить за течением жизни великого города, видеть, как приходят к Саагакель с делами, как она разрешает их. Поручения Саагакель давала охотно и всегда четко определяла: подготовить такое-то поле, перегнать отсюда животных в другое место, наловить больше рыбы. Отдав распоряжение, она не обращала внимания на его исполнительниц до тех пор, пока они не докладывали об успешном завершении дела. Поручения исполнялись блестяще, ибо иилане", осмелившаяся небрежно отнестись к повелению эйстаа, уже никогда не появлялась на этой половине амбесида. Это восхитило Вейнте", как и второй, уже не слишком заметный, факт. Каждой исполнительнице даровались права не более чем в одной области, и лишь на короткое время. Саагакель была эйстаа и следила, чтобы никто не посмел покуситься на ее место.
Закончив дневные труды, эйстаа освежалась в теплом пруду, окруженном деревьями, позади ее трона. Пока она смывала дневную грязь, приносили мясо, и она с огромным удовольствием принималась за еду. Потом, как обычно, жестом приказывала Вейнте" начинать рассказ о далекой заморской Гендаси, о городе Алпеасаке, который рос, как подобает городу иилане", а потом его сожгли и запакостили устузоу, и как он вновь возродился в конце концов.
Вейнте" было что рассказать, и речь ее лилась свободно и непринужденно. Она рассказывала о своих похождениях день за днем, стараясь ничего не упустить. Слушательницам было интересно, они ужасались, восхищались и были ей благодарны. Как и Вейнте", им хотелось, чтобы повесть ее жизни была бесконечной.
Вейнте" же старалась поподробнее разузнать о городе и об эйстаа. После долгих унылых дней полузабытья было так приятно говорить и слушать. Избегая болезненных воспоминаний, она словно исцелялась.
Хорошо было в Йибейске. Центр его, как и повсюду, – на амбесиде. А вокруг и над ним широко раскинулось дерево города, под густыми ветвями которого кипела городская жизнь. С одной стороны лежало море – на его берегу размещались родильные пляжи. В остальные стороны простирались поля и рощи – до самых границ города. Рубежом служила живая стена из деревьев и колючих растений. Рядом с ней жили ископаемые гиганты – могучие ненитески и онетсенсасты. Они защищали город от диких зверей. За стеной – горы, пустыни, сухие равнины, не пригодные для жизни. Пустынные просторы не знали ни планов, ни карт, однако иилане" умели искать в них дорогу. Там, где почва и климат вновь оказывались пригодными для жизни, возвышалась другая стена, а за нею был другой город, и так по всему огромному континенту Энтобану – города и безжизненные просторы между ними.
Однажды из непроходимого леса вышла искуснейшая охотница по имени Фафнепто. Она была не из Йибейска и не из другого города, потому что бродила между городами по собственной воле. Фафнепто пришла издалека, и все с радостью встретили ее.
– Ты вернулась, Фафнепто, – проговорила Саагакель с жестами одобрения и обещания награды.
– Я вернулась, эйстаа, как и обещала.
Охотница прикоснулась ногой к стоявшей возле нее емкости. Высокая, сильная, с кожей, выдубленной ветрами странствий, она напоминала Вейнте" ту, что когда-то была ей ближе всех, – Сталлан, подругу и надежную союзницу. И тоже охотницу. Совпадение не могло быть случайным. Впрочем, один шрам делал Фафнепто ни на кого не похожей. Какая-то тварь, о которой она никогда не рассказывала, чем-то хлестнула ее по голове и груди, оставив длинный след. Он пересекал все лицо, левого глаза у Фафнепто не было. Правда, все говорили, что одним глазом она видит лучше, чем иные двумя. Сомневаться в этом не приходилось.