Болезные сказки, стр. 25

Незнакомец искал Незнакомку. О ней уже сложили стихи, и ее надежно заБлокировали, пустив на рекламу дешевых питейных заведений. Однако про Незнакомца никто таких стихов не написал, хотя он намного чаще бывал в трактирах и кабаках. Это казалось обиднее тем паче, что Незнакомец считался поэтом. Он был горд и не набивался в соавторы к Блоку, чтобы Незнакомка ходила меж пьяными не одна, а с Незнакомцем. А то, дескать, всегда без спутников. Что мешает? Поэт-Незнакомец решил отомстить за всех юнкеров по фамилии Шмидт и написал свое, персональное стихотворение, "Незнакомец". Прогулявшись по привычным кабакам в поисках Незнакомки, он угодил на некий бал, куда его вовсе не звали, но пропустили по причине болезненного, художественного вида - всего в лихорадке, с черными локонами: вероятно, просто перепутали с каким-то пианистом.

Там, осушив немало бокалов, он вылетел на балкон.

На балконе стояла какая-то дама. При виде взволнованного Незнакомца она стала ждать объяснений, но так и не дождалась.

- Что же вы молчите? - спросила она капризно. - Мы представлены?

Они стояли, овеваемые петербургскими ветрами разной ориентации и направленности.

- Хотите, я прочту вам стихи? - Незнакомец тянуть не стал и говорил без обиняков.

- Конечно, - дама поджалась, как птичка.

Тот расправил длинный шарф, отвел руку с широкополой шляпой. И прочел:

Средь шума бала, женщин света, Он брел нехожеными тропами, Но свет не принимал Поэта, Тесня бессовестными жопами.

...Его долго топтали; особенно постарался старичок-генерал, чего от него давненько не ожидали: выбил все зубы.

Потом свезли в пролетке и сбросили с башни Вячеслава Иванова в тот самый миг, когда Бальмонт одолевал подъем, бормоча: "Я на башню всходил, и дрожали ступени..."