Крыса из нержавеющей стали, стр. 2

Лестницей на крышу, грязной и плохо освещенной, никто не пользовался. Неделю назад я тщательно проверил ее. Аппаратов для подслушивания и тайного наблюдения на ней не было. Пыль лежала нетронутой, за исключением моих собственных отпечатков. Была надежда, что аппаратов нет и сейчас. Оправданный риск в таком деле всегда имеет место.

Прощай, Джеймс ди Гриз, вес девяносто восемь килограмм, возраст около сорока пяти, округлый животик, мощные челюсти типичный бизнесмен, чей портрет вместе с отпечатками пальцев известен полицейским тысяч планет. В первую очередь долой отпечатки. Когда надеваешь их, они словно вторая кожа. Несколько капель растворителя, и они слезают, словно пара прозрачных перчаток.

Теперь очередь одежды, а затем и целого пояса, тщательно укрепленного вокруг поясницы и содержащего двадцать килограмм свинца, смешанного с термитом.

Пригоршня отбеливателя из бутылки и мои волосы и брови приобрели естественный коричневый цвет. Вставлены подушки за щеки и расширители в ноздри. Затем пошли в ход контактные линзы голубого цвета. Я стоял, в чем мать родила, и чувствовал, что будто родился заново.

Это было недалеко от истины. Я стал новым человеком на двадцать килограмм легче, на десять лет моложе и с совершенно другой внешностью. В большом кейсе лежал полный комплект одежды и темные очки, которые можно было использовать вместо контактных линз. Все деньги были аккуратно уложены в коробку.

Когда я выпрямился, то и вправду почувствовал, как будто сбросил десять лет. Тут все дело в весе. Я не замечал пояса, пока его не снял, а сейчас чуть не подпрыгивал на каждом шагу.

Термит должен уничтожить все улики.

Я свалил все в кучу и запалил. Бутылки, одежда, сумка, ботинки и все остальное вспыхнуло и сгорело в ослепительном пламени. Полиция, может быть, отыщет щепотку цемента, да микроанализ даст пару молекул, но это будет все, что они смогут найти. Пламя горевшего термита еще отбрасывало вокруг меня тени, когда я спустился на три пролета к сто двенадцатому этажу.

Удача пока не покидала меня. Когда я открыл дверь, на этом этаже никого не было. Минутой позже скоростной лифт, подобрав по пути несколько других бизнесменов, доставил меня в вестибюль.

На улицу вела единственная дверь, над которой была установлена портативная телевизионная камера. Но не было заметно никаких попыток остановить входивших и выходивших из здания людей. Большинство из них даже не замечали камеры и небольшой группы копов около нее. Я направился туда.

На мгновение я оказался в поле зрения этого холодного стеклянного глаза.

Ничего не случилось значит, я был чист.

Эта камера должна была иметь связь с главным компьютером полицейского управления. Если бы мое описание хотя бы в основном сошлось, было бы мгновенно дано указание этим роботам, и я не успел бы и шагу ступить. Мы не можем состязаться в скорости с комбинацией компьютер-робот, так как ее реакция измеряется микросекундами, но мы можем перехитрить ее, что я и проделал снова.

Я взял такси через десять кварталов отсюда. Отъехав на значительное расстояние, я взял второе, но только в третьем почувствовал себя в безопасности и направился к космопорту. Звуки сирен позади меня становились все слабее, и только один случайный полицейский кар промчался навстречу.

Они устроили страшную суету вокруг такого пустякового воровства, но так всегда бывает в этих сверхцивилизованных мирах. Преступление это сейчас такая редкость, что полицейские действительно «землю роют», когда что-то нащупают. Я не мог порицать их за откровенное служебное рвение. Я искренне считал, что они должны быть мне благодарны за то небольшое удовольствие, которым я нарушил однообразную тупость их жизни.

Глава 2

Поездка в космопорт, расположенный, конечно, далеко от города, проходила спокойно. Я мог, наконец, предаться течению своих мыслей. Было время даже пофилософствовать. Наконец-то я мог снова наслаждаться хорошей сигарой. В своей предыдущей жизни я курил только сигареты и никогда не нарушал этого правила, даже находясь в одиночестве. Сигары были отличные, хотя и пролежали полгода в специальной коробке в сумке с одеждой.

Я глубоко затянулся, посматривая с удовольствием на мелькавший мимо пейзаж.

Хорошо быть свободным от работы, но так же хорошо быть и при деле. Я, пожалуй, затруднился бы ответить, какой из периодов доставляет мне большее удовольствие, у каждого были свои прелести.

Моя жизнь настолько отличается от жизни большинства людей нашего общества, что, боюсь, даже не смогу им этого объяснить. Они существуют в богатом, очень богатом союзе миров, где практически уже забыли, что означает слово «преступление». Однако, несмотря на века генетического контроля, есть очень небольшое число недовольных и еще меньшее число тех, кто вообще не принимает существующий социальный порядок. Некоторые из них выявляются рано и быстро приводятся к норме, другие не показывают своей слабости, а когда становятся взрослыми, понемногу приворовывают – ночные квартирные кражи, кражи в магазинах или что-то в этом роде. Потом они исчезают на неделю или на месяц в зависимости от степени своей сообразительности. Но, благодаря последним достижениям техники, полиция отыскивает и вылавливает их.

Вот это, пожалуй, и все преступления в нашем организованном прекрасном мире, точнее, девяносто девять процентов их.

Но есть еще последний, самый главный процент, ради которого и содержат полицейский департамент. Этот один процент есть Я и горстка людей, рассеянных по всей галактике. Теоретически мы не существуем, а если и существуем, то не можем действовать, но мы действуем. Мы – крысы в пределах общества, мы живем вне его запретов и правил. В обществе тем больше крыс, чем мягче его законы, так же, как в старых деревянных строениях крыс больше, чем в железобетонных, поставленных позже. Но они есть и там. Сейчас все общество это железобетон и нержавеющая сталь, все меньше остается щелей и зазоров, и крысе нужно быть очень шустрой, чтобы найти их. В такой окружающей среде нормальным явлением в доме будет крыса из нержавеющей стали.

Быть крысой из нержавеющей стали странно и почетно, особенно если вы шатаетесь по галактике. Эксперты-социологи не приходят к соглашению о причине нашего существования, а некоторые в него просто не верят. Наиболее распространенная теория говорит, что мы жертвы некоторых психологических расстройств, которые не проявились в детстве, когда могли быть легко исправлены, а обнаружились лишь позже. У меня на этот счет своя точка зрения, не совпадающая с теорией.

Несколько лет назад я написал небольшую книгу по этому поводу, под псевдонимом, конечно. По моей теории это отклонение как психологическое, так и нет. На определенной стадии интеллектуального размышления индивидуум должен сделать выбор: либо жить вне условностей общества, либо умереть от абсолютной скуки. У окружающей жизни нет ни будущего, ни свободы, альтернативой может быть только другая жизнь с полным игнорированием законов. Нет такого варианта для авантюристов и джентльменов удачи жить как внутри, так и вне общества. Сегодня надо делать выбор: все или ничего.

Чтобы сохранить свою нормальную психику, я выбрал ничего.

Негативная часть моих размышлений была прервана прибытием в космопорт. В наших делах очень опасной является праздность и бездеятельность. Она вместе с жалостью к себе может полностью вывести вас из строя. Активность всегда помогала мне, ощущение опасности и погони всегда прочищало мои мозги. Когда я расплачивался за проезд, я обдурил водителя, спрятав в рукав одну из отсчитанных ему кредиток. Он был слеп, как корабельная переборка, его доверчивость потешила меня.

Сделал я это только от скуки, тут же дав ему двойные чаевые.

За окошком билетной кассы сидел робот-клерк, у которого роль камеры исполнял третий глаз в центре лба. Пока я покупал билет, он слабо пощелкивал, регистрируя мою личность и место назначения нормальная полицейская предусмотрительность. Я был бы удивлен, если бы этого не случилось. Целью моей поездки была внутренняя система. На этот раз я не собирался совершать межзвездного прыжка, как обычно поступал после большого дела: в этом не было необходимости. Для большой работы мономир или небольшая система маловаты, но Бета Цигнус имела около двадцати планет с атмосферой, похожей на земную. Только на планете III сейчас было жарковато, на остальных погода была в самый раз. Коммерческая конкуренция внутри системы отсутствовала, а полицейский департамент по моим данным работал неважно. Они должны были за это поплатиться.