Шел по осени щенок, стр. 10

— Послушай, Тая, я вовсе не против, чтобы ты кормила голодных животных, я просто хочу, чтобы ты поменьше упрямилась, — сказала, мама, выходя из комнаты.

— Мамочка, ты мне обещала рассказать сказку про маленькую упрямую ведьмочку… — Таюшка умоляюще смотрела на маму.

— Я тебе обещала рассказать эту сказку, только если ты будешь послушной. А ты опять влезла в драку, — напомнила мама.

— Но, мамочка, не я же побила этих мальчишек, — захныкала Таюшка.

— Тая, мы же с тобой только что договорились, и я попросила тебя поменьше упрямиться.

— Мамочка, ведь это несправедливо, я же сама никого не била и ничего плохого не сделала, просто заступилась за голодного щенка. Дрались ведь мальчишки!

— Ну хорошо, — сказала мама примирительно и опять присела на краешек кровати. — Я расскажу тебе эту сказку, если ты мне пообещаешь, что будешь поменьше упрямиться и будешь немного посговорчивее, когда я тебя о чем-то прошу. Обещаешь?

— Мамочка, я обязательно… Я тебе… Я тебя… Я постараюсь слушаться тебя, — запинаясь и путая от волненья слова, поклялась Таюшка.

— Запомни, данное слово всегда надо держать, — сказала мама.

— А если это не всегда получается? — прошептала Таюшка.

— Значит, получается, что ты меня обманываешь. И потом, когда вырастешь большой, тоже будешь меня, старенькую, обманывать, — грустно произнесла мама.

Таюшке стало очень жаль свою мамочку, которая будет старенькой и обманутой. Ну уж нет, она ни за что не станет ее обманывать. И Таюшка твердо решила, что если снова подерется с мальчишками или заупрямится, то сама, добровольно, встанет в угол, хотя и ужасно боится стоять в темном углу.

— Ну хорошо, значит, ты обещаешь быть послушной, — улыбнулась мама, видя, какие страдания написаны на Таюшкиной конопатой рожице. — Тогда слушай сказку.

Мамина сказка

Далеко-далеко, в самой чащобе густого леса, пряталась большая глубокая пещера, в которой жили сестры-ведьмы. И была у них маленькая сестричка по имени Шиша. Ох, и доставалась же этой Шише от старших сестер! Они ее то за уши потащат, если большой костер потухнет, то за волосы таскать начнут, если пол не успела подмести, а то и за ноги повесят на высокий сучок, если Шиша у них под ногами путается. Висит Шиша на сучке, плачет, а сестры посмеиваются над ней. А когда сестры разлетаются по своим делам, Шиша слезает с сучка и бежит к своей знакомой зайчихе — пожаловаться и поплакаться. Та пригревает Шишу, успокаивает, и Шиша засыпает у зайчихи под теплым боком. Но там под вечер сестры ее находят и за уши приносят домой в пещеру.

Но вот однажды присмотрела себе Шиша пустое птичье гнездо и спряталась там от сестер. Сидела-сидела в гнезде и нечаянно заснула. А когда проснулась, кругом было уже темно. Видимо, сегодня сестры не смогли ее отыскать, подумала Шиша. А это заброшенное птичье гнездо было на самой макушке высокой старой березы, и макушка мерно покачивалась, так что Шишу чуть было опять не укачало в сон.

— Эх, надо идти домой, — вздохнула Шиша и начала уже было спускаться, да так и замерла, открыв рот от неожиданности: на самом краю леса она увидела крохотный, но яркий огонек, он то мерцал, то снова исчезал во тьме.

Долго так висела Шиша, замерев, и рассуждала:

— Что это за огонечек? Упавшая звезда? Так почему же тогда она не погасла? Чей-то зажженный костер? Но почему же тогда он такой маленький? Эх, какая жалость, что у меня до сих пор нет своей летающей метлы! Была б у меня сейчас своя метла, я бы вмиг слетала туда и обратно!

Сестры обещали ей подарить такую метлу, но только на праздник, который будет через четыре луны. В эту ночь все ведьмы слетятся на праздник, и каждая из сестер выдернет из своей метлы по волшебному прутику и подарит Шише, и у нее таким образом соберется своя метелочка. Но это будет еще не скоро, надо, чтоб по небу прокатилось четыре круглых луны…

И Шиша горестно вздохнула…

Таюшка уже крепко спала. За окном, во тьме, празднично мерцал своими многочисленными фонарями ночной город. Мама поправила на дочкиной кроватке сбившееся одеяльце и тихонечко вышла.

Рыжик

Когда Таюшка проснулась, то услышала шкворчанье, доносившееся из кухни: мама готовила завтрак. Обычно она просыпалась, когда мама уже убегала на работу, но сегодня было воскресенье. И Таюшке показалось, что сегодня должно случиться что-то необычное и очень-очень хорошее. Она быстренько надела приготовленное мамой платье, взяла расческу и, как всегда, начала расчесываться, да не тут-то было: едва она провела расческой по голове, как начали болеть синяки и шишки, полученные во вчерашней драке. Таюшка долго возилась с волосами, но все-таки управилась, косичка была успешно заплетена.

— Таюша, иди завтракать, — позвала из кухни мама.

— Ма-а-амочка, а можно я сразу после завтрака пойду на улицу? — спросила Таюшка и запрыгала на одной ножке к столу.

— Таюша, веди себя поприличнее! — строго сказала мама.

— Мамочка, у меня сегодня очень хорошее настроение, мне кажется, что сегодня произойдет что-то хорошее-прехорошее, — сказала Таюшка. Это необыкновенное предчувствие чего-то радостного не покидало ее с самого пробуждения.

— Ну ладно, Таюша, завтракай и иди гулять. Только сначала верни оторванную у чужой куклы ногу, хорошо? И попроси у той девочки извинения, поняла?

— Угу, — отозвалась Таюшка, заталкивая в рот последний кусочек яичницы с помидорами. Потом она отыскала в своих игрушках ногу от чужой куклы и понеслась, весело прыгая по ступенькам.

Девочку, с которой они подрались из-за куклы, она нашла быстро — та сидела в песочнице и играла.

— На, возьми, — миролюбиво сказала Таюшка, подойдя к песочнице и протягивая девочке куклину ногу.

— Спасибо, — поблагодарила девочка. — Меня зовут Мариша, а тебя как?

— А меня Тая. Ты прости меня, Маришка, что сломала твою куклу, просто мне тогда очень хотелось поиграть с такой куклой, — призналась Таюшка.

— Мне сейчас папа ее починит, и мы с тобой поиграем с ней по очереди. Хорошо? — И Маришка радостная побежала домой.

А Таюшка забралась в песочницу и стала лепить при помощи разных формочек из песка красивое печенье, да такое, что у самой слюнки потекли. Вскоре вернулась Маришка и предложила:

— Давай поиграем в кондитеров: ты будешь делать пирожные, а я буду их продавать. А потом я буду делать пирожные, а ты станешь продавцом. Ладно?

— Ладно! — обрадовалась Таюша. — Я уже вон сколько их напекла.

— Кому пирожных, покупайте! Пирожные всякие: с кремом, с джемом, с фруктами! Самые вкусные пирожные! — начала кричать, как заправский продавец, Маришка, и к ней сразу же потянулись девочки, игравшие неподалеку.

Но вот начал накрапывать дождик, и все дети стали помаленьку разбредаться по домам. Таюшка тоже отправилась домой, но у нее развязался шнурок, пришлось присесть и завязывать. Возясь с непослушным шнурком, она услышала неподалеку от себя тихое и жалобное «мяяяууу». Она оглянулась, но поблизости никого не увидела. Но стоило ей опять нагнуться, чтобы довязать шнурок, как она опять услышала это «мяяяууу». Таюшка позвала «кыс-кыс-кыс», но ей никто не ответил. Тогда она на цыпочках (чтобы не спугнуть) подошла к подвальной дырке и снова позвала «кыс-кыс-кыс». Но больше никто не мяукал. Тогда она решила заглянуть за угол дома. И что же? Там сидел, прижавшись к стене, ярко-рыжий, с растопорщенной шерсткой, крохотный котенок.

— Ой, какой же ты неприглаженный… — рассмеялась Таюшка и погладила его.

— Мяяякакау! — запищал котенок и сам подошел к Таюшке.

Таюшка взяла его в руки, и котенок своим маленьким шершавым язычком начал облизывать Таюшкины пальцы.

— Ой-е-ей, мне же щекотно! Ха-ха-ха! — расхохоталась Таюшка, посадила котенка в карман джинсового сарафана и побежала к Маришке.

— Маришка, Маришка, посмотри, что у меня есть! — закричала она и высадила котенка из кармана в песочницу.