Мисс Прайс и волшебные каникулы, стр. 22

— Я в любой момент мог бы вас навестить, — объяснял он, — если бы вы только за мной приехали.

Но мисс Прайс эту идею не одобрила.

— Что угодно, — говорила она, — только не болтаться между двумя веками. Каждому человеку нужна оседлая жизнь. По-моему, разумнее всего вам оставить вашу практику в Лондоне и обосноваться в доме вашей тети в Пеппериндж-Ай. А мы время от времени будем ходить туда на прогулки, и нам приятно будет думать, что вы там живете. Будет казаться, что вы рядом.

Эмилиус обдумал ее слова.

— Это хороший участок земли, — сказал он, но голос его звучал печально.

Присутствовавшая при сем Кэри, желая утешить Эмилиуса, пообещала:

— Мы будем часто туда ходить. И сидеть на камнях в гостиной, там, где был камин, совсем-совсем как будто рядом с вами...

Эмилиус взглянул на нее.

— Мне бы хотелось, чтобы вы увидели дом, — сказал он. — Таким, какой он был в мое время.

Кэри обернулась к мисс Прайс.

— Можно, мы съездим разочек? Мисс Прайс поджала губы.

— Вечно этот «разочек», Кэри. Вы уже съездили «разочек», а теперь надо возвращать мистера Джонса домой.

— А если мы обещаем не задерживаться ни минуты, ни секунды, когда будем его отвозить, можно нам тогда как-нибудь съездить его навестить и посмотреть дом его тети?

Эмилиус заглянул в лицо мисс Прайс и грустно уставился на лужайку.

— Не то чтобы я не была рада съездить повидать мистера Джонса, особенно в этом милом домике, — начала мисс Прайс, явно испытывая неловкость, — но...

— Но что? — спросила Кэри.

— Я же за вас отвечаю. Нельзя предугадать, что может случиться во время этих отлучек...

— Ну какая же это отлучка, — рассудительно сказала Кэри, — просто съездить и навестить мистера Джонса в его тихом домике. В Пеппериндж-Ай, не больше двух миль отсюда.

— Я знаю, Кэри, — заметила мисс Прайс. — Но вспомни тот тихий денек, который мы планировали провести на море.

— Так то был людоедский остров. Это совсем другое дело. А то хорошенький домик тети мистера Джонса. В Пеппериндж-Ай...

— Всего один раз, — попросил Эмилиус. — Скажем, через неделю после моего отъезда. Просто взглянуть. А после вы сможете приходить туда мысленно...

— Мысленно? — с сомнением спросила мисс Прайс.

— Я имею в виду прогулки туда, где стоял дом. И где мы будем вспоминать друг друга.

Мисс Прайс долго сидела молча. Невозможно было понять, о чем она думает.

— Мне не нравится летать вопреки природе... — внезапно сказала она.

— А разве метла... — удивилась Кэри.

— Нет, — отозвалась мисс Прайс, — это другое дело. Это допу­скается: ведьмы всегда летали на метле. — Она помолчала. — Нет, я не знаю, как это сформулировать, и вообще мне не хотелось бы об этом упоминать, но невозможно обойти тот факт, что, насколько нам известно, мистер Джонс уже давным-давно умер и похоронен.

Эмилиус хмуро уставился на траву у себя под ногами. Этого он не мог отрицать.

— Я говорю вовсе не в упрек ему, — продолжала мисс Прайс. — Рано или поздно это случится со всеми нами. Но мне кажется неразумным и неестественным поддерживать отношения с тем, кого больше нет.

Эмилиус вздохнул.

— Но на кладбище нет записи о моей смерти, — заметил он. Мисс Прайс поджала губы.

— Это ничего не доказывает. Мы не смотрели в пристройке за новой оградой.

— Давайте не будем, — поспешно сказала Кэри.

МНЕНИЕ ИЗМЕНИЛОСЬ

Мисс Прайс так и не отказалась от первоначального плана. Как только прибыла из чистки одежда Эмилиуса, его отвезли домой. Они высадили Эмилиуса в Козлином переулке, ночью, и не остались там ни минуты. Мисс Прайс никогда не любила долгих прощаний, а на этот раз, стараясь щадить общие чувства, держалась почти по-де­ловому. Она не пожелала «заглянуть наверх» отведать вишневой наливки. Она загнала ребят обратно на кровать с почти неприличной поспешностью и оставила мрачного Эмилиуса, облаченного в темную мантию, одного на освещенной луной улице.

Это событие, по-видимому, взволновало мисс Прайс и расстроило; она была резка с ребятами, когда они вернулись домой, а на следую­щий день рьяно принялась за консервирование, словно пытаясь утопить память о печальном, бледном лице Эмилиуса в абрикосовом компоте и томатной пасте. Она не участвовала больше в ребячьих экспедициях, а шишечка вновь исчезла.

Счастливая атмосфера домика куда-то улетучилась. Ребята бродили в полях или сидели на воротах, молотя по ним пятками, жевали длинные травяные стебли и лениво ссорились, а конец каникул неумолимо приближался.

Никто ни разу не упомянул об Эмилиусе, пока однажды, совер­шенно неожиданно, мисс Прайс сама не затронула эту тему за чаем.

— Я все думаю, — сказала она, уставясь на коричневый заварной чайник, — правильно ли мы отвезли мистера Джонса домой.

Обстановка мгновенно накалилась. Кэри уронила чайную ложку. Все три пары ребячьих глаз нацелились на мисс Прайс.

— Но мы же его отвезли, — сказала, наконец, Кэри.

— Я имею в виду, — пояснила мисс Прайс, — бросив его так, на улице. Это получилось довольно грубо.

— Да уж, — заметила Кэри. — Его дом мог сгореть во время пожара, да мало ли что еще. Может, ему в ту ночь негде было ночевать.

Мисс Прайс забеспокоилась.

— Но мы же так договорились — разве нет? — не задерживаться.

— Да, — сказала Кэри. — А помните, мы вас просили, если мы обещаем не задерживаться ни минуты, ни секунды, когда будем его отвозить, чтобы вы разрешили нам потом приехать и навестить его как следует.

— Я ничего не обещала, — поспешно ответила мисс Прайс и налила себе еще одну чашку чая. Размешивая чай, она неуверенно прогово­рила: — Но я полагаю, с ним все в порядке, а вы? Он всегда может поехать в Пеппериндж-Ай...

— Да, — отозвалась Кэри, — надеюсь, ему это удастся.

— И все же, — продолжала мисс Прайс, — в некоторых отноше­ниях мистер Джонс довольно беспомощен. Этот пожар... знаете, говорят, после него были беспорядки, — мисс Прайс, не замечая, что делает, положила в чай лишнюю ложку сахара. — Если бы ему можно было написать...

— Но мы же не можем, — заметила Кэри.

Чарльз откашлялся.

— Вы не хотите, чтобы мы с Полом быстренько слетали на него взглянуть?

Кэри даже рот раскрыла.

— Без меня? — возмутилась она.

— Нет, нет, — вмешалась мисс Прайс. — Было бы несправедливо оставлять Кэри. Возможно... возможно, нам всем следовало бы съездить.

Ребята молчали. Они не отваживались настаивать. Кэри скрестила большие пальцы и неподвижно глядела на скатерть.

— Мы могли бы просто подлететь к его дому и заглянуть в окно. Просто взглянуть, все ли с ним в порядке. Мы не станем его беспокоить. Я думаю, — сказала мисс Прайс, — так будет веж­ливо.

Ребята не проронили ни слова.

— Как только мы увидим, что у него все хорошо, — продолжала мисс Прайс, — мы вернемся и снова заживем припеваючи.

— Да, — осторожно сказала Кэри.

— Правда ведь? — спросила мисс Прайс.

— О, да, — отозвался Чарльз.

— Хотя это мимолетный визит, — объявила мисс Прайс, — мы, я думаю, должны быть готовы ко всяким непредвиденным случаям. — Она сняла со стены саблю и попробовала лезвие пальцем. Кэри и Чарльз складывали одеяла, а Пол разворачивал водонепроницаемую пленку. Было девять часов утра, и все они собрались в спальне мисс Прайс, чтобы приготовиться в дорогу.

— Видите ли, — продолжала мисс Прайс, — хотя теперь я абсо­лютно убеждена в том, что ехать — наш долг, сейчас, в конце каникул, на меня ложится огромная ответственность. Я не уверена, что риск оправдан. Нас могут разоблачить...

— Как это? — удивился Чарльз.

— Мы выглядим слишком из двадцатого века, — пояснила мисс Прайс. — А на этот раз будет день.

— Придумала! — воскликнула Кэри. — Давайте возьмем напрокат какие-нибудь костюмы; мы так делали, когда ставили пьесу в школе.