Бездна, стр. 13

– Великолепно! – кивнула Карен.

Японец молча протянул руку за вознаграждением.

Карен встала и вытащила из внутреннего кармана пачку купюр. Она увидела, что Оши заметил ее кобуру, и подумала: «Хорошо, пусть все сразу встанет на свои места». Она отсчитала половину оговоренной суммы, а остальные деньги сунула обратно.

– Вот, – сказала Карен, протягивая купюры капитану. – Остальное – после того, как вернемся в Наху.

Несколько секунд капитан выжидающе смотрел на нее, а затем сунул деньги в карман джинсов и проворчал что-то себе под нос. Карен вернулась к лавке и села.

– Что он сказал? – спросила она.

Миюки хитро улыбнулась.

– Сказал, что вы, американцы, все одинаковы: никогда не держите своего слова и поэтому сами никому не доверяете.

– Я не американка! – с отчаянием в голосе проговорила Карен.

Миюки похлопала ее по колену.

– Если у тебя светлые волосы, ты говоришь по-английски и беззаботно швыряешься деньгами, для него ты – американка.

Карен попыталась изобразить обиженный вид, но не сумела, поскольку была слишком возбуждена этим приключением. Вскочив с лавки, она потащила подругу за собой.

– Пойдем! Если уж я американка и заплатила за экскурсию, то имею право на места получше.

Они подошли к носовым поручням. Судно в это время огибало южную оконечность Окинавы и проходило мимо крохотного островка Токасикидзима. Цепь островов Рюкю протянулась широкой дугой почти до северной оконечности Тайваня. Драконы были расположены у острова Йонагуни, который находился в часе пути, но все же относился к префектуре Окинава.

Один из матросов поставил перед женщинами поднос с двумя крохотными фарфоровыми чашечками зеленого чая и блюдцем с печеньем. Поблагодарив его по-японски, Карен взяла чашку и стала греть о нее руки. Миюки откусила кусочек печенья. Они молча смотрели на медленно проплывавшие мимо зеленые острова. Заросли кораллов окрашивали прибрежное мелководье в аквамариновый, розовый и изумрудный цвета.

Первой заговорила Миюки.

– Что на самом деле ты хочешь найти там, куда мы плывем? – спросила она.

– Ответы. – Карен оперлась на поручни. – Ты читала диссертацию профессора Масааки?

Миюки кивнула.

– Да, он пишет, что когда-то эти острова были частью затонувшего впоследствии континента. На мой взгляд, весьма спорная теория.

– Вовсе нет. В период голоцена, примерно десять тысяч лет назад, уровень моря был на триста футов ниже, а это означает, что многие из нынешних островов могли быть соединены между собой сушей.

– Однако из своих собственных исследований ты знаешь, что острова южной части Тихого океана были заселены не десять, а всего пару тысяч лет назад.

– Знаю. Я не пытаюсь доказать, что ты не права, Миюки. Я просто хочу увидеть эти пирамиды собственными глазами. – Карен крепче вцепилась в поручень. – А вдруг найду подтверждение теории профессора Масааки? Можешь себе представить, что это будет означать? Это перевернет всю современную систему воззрений на историю региона, приведет к единому знаменателю множество теорий, которые сегодня противоречат друг другу! – Поколебавшись, Карен добавила: – Это, наконец, может даже объяснить загадку затерянного континента Му.

– Му? – сморщила носик Миюки.

Карен кивнула.

– В начале двадцатого века полковник Джеймс Чёрчуорд заявил, что он обнаружил письмена племени майя, в которых говорилось о затерянном континенте, аналогичном Атлантиде, но расположенном в центральной части Тихого океана. Чёрчуорд назвал его Му и написал о нем целую серию книг и эссе. А потом его опорочили и обозвали лжецом.

– Опорочили? – переспросила Миюки.

– Да, – передернула плечами Карен, – никто больше не хотел верить моему прадеду.

– Прадеду? – еще больше удивилась японка. Глаза ее округлились. – Это был твой прадед?

Карен почувствовала, что краснеет. Она еще никогда и никому не рассказывала об этом.

– Полковник Чёрчуорд был моим прадедом по материнской линии. Когда я была маленькой, мама часто рассказывала мне о нашем печально известном предке и иногда, укладывая меня спать, даже читала мне отрывки из его дневников. Именно эти истории поманили меня впоследствии в южные районы Тихого океана.

– И ты полагаешь, что Драконы могут подтвердить теорию твоего родича?

– А почему бы и нет? – пожала плечами Карен.

– Сумасбродная идея! Все равно что искать вчерашний день.

«Искать вчерашний день? – с грустью подумала Карен. – Это вполне в духе нашей семьи». Двадцать лет назад ее отец бросил жену и дочерей, движимый идеей отыскать нефть на Аляске, и больше о нем не было ни слуху ни духу, если не считать заявления на развод, пришедшего по почте год спустя. После его бегства на семью обрушился целый ворох невзгод. У ее матери, брошенной с двумя дочерьми, не осталось времени для мечтаний. Ей пришлось взяться за скучную работу секретарши, а потом вступить в не менее скучный второй брак. Старшая сестра Карен, Эмили, получив высшее образование и забеременев двумя близнецами, переехала в маленький городок Муз-Джоу.

Что касается Карен, то она унаследовала от отца его страсть к путешествиям и не могла усидеть на одном месте. Она откладывала чаевые, работая официанткой в ресторане «Летающая форель», занималась репетиторством и в итоге сумела скопить достаточную сумму, чтобы поступить в университет Торонто. Дипломную работу она писала уже в Британской Колумбии. Поэтому знающие ее люди не удивились бы, услышав, что в конечном итоге Карен Грейс занесло в самую сердцевину Тихого океана. Однако Карен все же извлекла кое-какие уроки из исчезновения отца: каждый месяц она отправляла матери чек на приличную сумму. Так что если в Карен и было что-то от отца, то только непоседливость, но никак не холодное сердце.

От воспоминаний ее отвлек крик, раздавшийся от капитанской рубки. Капитан показывал в сторону большого острова, южную оконечность которого сейчас огибало их судно, и что-то кричал по-японски.

– Приплыли, – коротко сказала Карен, прикрыв глаза ладонью. – Остров Йонагуни.

– Но я ничего не вижу, – растерянно проговорила Миюки. – А ты?

И тут из-за прибрежных скал, примерно в сотне метров от берега, из воды выросли две величественные пирамиды, широкие ступени которых были покрыты водорослями. По мере того как рыбацкая шхуна подплывала ближе, стали различимы детали: по террасам пирамид вышагивали белые журавли, выклевывая из водорослей морских ежей и крабов.

– Они настоящие! – выдохнула Карен.

– Этого не может быть! – благоговейно прошептала Миюки.

Туманная дымка рассеялась, позволив лучше рассмотреть открывшееся их взглядам зрелище. Позади пирамид из воды возвышались ряды покрытых кораллами колонн и сооружений без крыши, а в отдалении виднелась так же укутанная водорослями базальтовая статуя женщины в широком одеянии. Словно взывая о помощи, она воздела вверх свою каменную руку. Еще дальше просматривались непонятные нагромождения каменных обломков и разрушенных обелисков.

– Боже ты мой! – ошеломленно воскликнула Карен.

Рядом с Драконами из морской пучины поднялся целый древний город.

3

Обломки

25 июля, 12 часов 15 минут

В 82 морских милях к северо-западу

от атолла Эневак, Океания

Джек развалился на капитанском месте в рубке «Фатома», положив босые ноги на соседнее кресло. Он был в белом махровом халате и красных плавках «Найк». Утро выдалось погожим, и с каждой минутой становилось все теплее. Хотя в рубке имелся кондиционер, Джек не стал его включать, ему нравилась влажная океанская жара.

Его правая рука лежала на корабельном штурвале. Со вчерашнего дня, когда «Фатом» покинул место гибели «Кайо-Мару», судно шло на автопилоте, но Джек ощущал себя увереннее, держа руки на штурвале. В глубине души он испытывал недоверие к разного рода автоматике и предпочитал лично контролировать любую ситуацию.

В уголке его рта торчала кубинская сигара «Президент», и дым от нее лениво поднимался к открытому окну. Из стоявшего позади него CD-проигрывателя «Сони» плавно текли звуки: Моцарт, Концерт ля мажор для кларнета с оркестром. Обычно это было все, что ему нужно: открытое море и красивый корабль, чтобы странствовать по нему. Но сегодня этого оказалось мало.