Сладкая месть, стр. 73

Наутро у нее болело все тело и ехать никуда не хотелось. Немного вздремнув, они вновь предались любовным утехам. Снова и снова она с радостью падала в его объятия, и он раз за разом доводил ее до состояния исступленного блаженства. Он вел себя словно одержимый.

Они наскоро позавтракали парным верблюжьим молоком, кумысом и лепешками. Потом Джиллиан оделась в свободные хлопковые брюки темно-синего цвета, которые ей сшила Кэтрин. Сверху она надела просторную рубашку и натянула темно-синий куфтан, к которому прикрепила свои золотые часики. Затем пришла очередь хлопковых чулок и мягких кожаных туфель. Грэм обвел ей глаза сурьмой, объясняя, что так глаза будут меньше страдать от яркого солнца, и повязал на голову белый тюрбан. Закончив приготовления, он пригласил ее полюбоваться на себя в зеркало.

– Я похожа на ожившую мумию, – сказала Джиллиан, разглядывая свое отражение.

– Но так ты, по крайней мере, не обгоришь на солнце. – Грэм открыл маленькую коробочку с белой мазью и намазал все незащищенные одеждой участки ее кожи.

– Не забудь взять с собой это, – сказал он, отдавая ей коробочку. – У тебя очень светлая кожа. Если ты не будешь ее смазывать, сразу обгоришь.

С собой они взяли финики и высушенный сыр из верблюжьего молока – если размочить его воде, получалось очень питательное блюдо. Закончив сборы, Джиллиан вышла из шатра и отдала свой дорожный мешок мужу.

Пришедшие их проводить хамсины стояли неподалеку. Среди них был и шейх. Джабари не сводил с Джиллиан пристального взгляда своих темных глаз. Она почувствовала, что мучительно краснеет. Еще бы, наверное, все племя слышало их ночью.

Но больше всех ее удивил Рамзес. Куда только подевалась его манера вечно подшучивать. Внешне спокойный, он помогал, Джиллиан как следует навьючить поклажу на верблюда, но в его янтарных глазах сквозило беспокойство.

– Спасибо, что помог убедить его взять меня с собой, – тихо прошептала она.

Рамзес прислонился к верблюду и так пристально посмотрел на нее, что она покраснела.

– Это для его же блага, Джиллиан. Наберись терпения. В пустыне ему понадобится вся твоя сила.

– Но во мне нет никакой силы, – попыталась возразить она.

– А вот тут ты ошибаешься, – ответил он. – Ты обладаешь самой могущественной на свете силой – силой любящей женщины.

Джиллиан закусила губу.

– Откуда ты знаешь?

Рамзес посмотрел на Кэтрин, которая принесла им с собой в дорогу мешочек с травами, и его взгляд смягчился.

– Я просто знаю, – сказал он и, глядя на Джиллиан, добавил: – Ступай, и да хранит тебя Аллах, леди Джиллиан. Будь осторожна: пустыня может забрать жизнь даже самого сильного мужчины, но тот мрак, который царит в душе человека, может похитить его душу.

Джиллиан твердо решила не быть мужу обузой и отправилась за ним в глубь бескрайней западной пустыни с легким сердцем. Правда, ее решимость скоро растаяла под палящим солнцем, превратившись в мрачное упорство.

Они переправились через Нил, оставили позади его плодородную зеленую равнину и вот уже несколько часов неторопливо ехали по пустыне, раскачиваясь на спинах верблюдов. Помимо верховых, у них было два вьючных верблюда: один вез поклажу, а второй – бурдюки с водой. От немилосердно палящего солнца не было никакого спасения. На плоской бесплодной равнине не было даже намека на тень. С непривычки к деревянному седлу у Джиллиан болели ягодицы и бедра. Она облизала пересохшие, покрытые песком губы и вдохнула запах хлопка, исходящего от шарфа, которым была замотана нижняя часть ее лица. Джиллиан отогнала назойливую муху, вившуюся возле ушей Шебы. Странно, вокруг на долгие мили нет ничего, кроме песка, а мухи откуда– то берутся…

Грэм предложил остановиться на привал, и Джиллиан с облегчением слезла с седла. Усевшись на расстеленном мужем коврике, она рассматривала окружающий песчаный пейзаж. Вокруг ни деревца, ни даже камня. Только песок, бесконечный песок до самого горизонта. Джиллиан с удовольствием съела бы что-нибудь горячее или выпила бы чашку горячего чая, но пришлось ограничиться консервами.

Грэм выудил что-то из своей сумки и кинул Джиллиан. Она подобрала с коврика два небольших гладких камня и деревянную палочку.

– При помощи камней надо высечь искру, чтобы она попала на палочку.

– А топливом что у нас будет? Песок?

– Насчет топлива не волнуйся, его тут в избытке.

Ей очень не понравились лукавые искорки, плясавшие в его глазах. Грэм вытащил из другого тюка еще один мешочек, в котором оказались небольшие коричневые брикеты.

– А вот и топливо.

Джиллиан с любопытством нагнулась, пытаясь рассмотреть, что это такое.

– Торф?

– Верблюжий навоз.

Он расхохотался при виде ее брезгливой мины и аккуратно, стараясь не испачкать руки, выложил брикеты на землю.

– Сухой верблюжий навоз очень хорошо горит. Кочевники им постоянно топят. Он немногим уступает углю.

– Но я бы все же предпочла уголь.

Грэм занялся установкой небольшой треноги, на которую подвесил закопченный котелок с водой.

– Пора пить чай, – сказал он весело. – Осталось только разжечь огонь.

Глядя на него с осуждением, она вздохнула и начала высекать огонь. Удар, два, три – ничего не выходило. Джиллиан чувствовала себя неловко под взглядом мужа, но упрямо продолжала свои попытки.

Наконец ее терпение было вознаграждено: палочка затлела от искры. Она поднесла палочку к брикетам сухого навоза и с удивлением заметила, что те моментально вспыхнули. Вскоре костер уже весело горел.

Довольная своим успехом, она взглянула на мужа. Его глаза светились лукавством.

– Ну и пришлось же тебе повозиться.

– Полагаю, ты справился бы с этой задачей куда быстрее, – раздраженно фыркнула она.

– При помощи вот этого – да. – Он бросил на песок коробок английских спичек.

Джиллиан недобро прищурилась:

– И ты смотрел, как я… Ох и весело тебе, наверное, было смотреть, как я тут выставляю себя полной дурой!

Он посерьезнел:

– Я верил, что ты сможешь разжечь костер. Просто тебе надо было научиться делать это самостоятельно.