Сладкая месть, стр. 55

Грэм знал, что ему делать. В первую очередь он обязан любыми средствами защитить своих близких от мести графа. Теперь у него была карта. Он вернется в Египет, чтобы выманить туда этого мерзавца под предлогом поиска сокровищ. А там он либо убьет графа, либо будет убит сам.

С тяжелым сердцем рассказывал он Кеннету о случившемся. Грэм посоветовал ему уехать с семьей в йоркширское поместье. Кеннет устало посмотрел на него и отказался.

– Зря ты не рассказал мне все раньше. Я отдам распоряжения об отъезде Бадры, Джиллиан и детей, а сам поеду с тобой в Египет.

У Грэма подступил ком к горлу. Он покачал головой.

– Со мной все будет в порядке, – сказал он угрюмо. Кеннет барабанил пальцами по столу.

– Ты мой брат. Однажды я уже бросил тебя, когда аль-хаджиды напали на наш караван. Больше этого не повторится.

– В этом не было твоей вины. – Грэм был ошарашен признанием.

Их взгляды встретились.

– Была. Родителям удалось меня спрятать, а тебя бросили. Ты был наследником, спасать надо было тебя, а не меня.

У Грэма сжалось сердце. Впервые за все это время он понял, что брат очень глубоко переживал его страдания.

– Сделанного не воротишь, Кеннет. Ты должен быть вместе с семьей. Лучшее, что ты можешь для меня сделать, – это обеспечить безопасность моей жены, – выдавил он из себя.

Младший брат провел рукой по волосам.

– Я бы многое отдал, чтобы наша жизнь сложилась по-иному.

– Я тоже, – ответил Грэм тихо.

Кеннет вышел, а Грэм уселся за свой письменный стол из красного дерева писать письмо графу Странтону.

«Хочешь найти меня, Странтон? У тебя есть такая возможность. Через десять дней я уезжаю в Египет искать сокровище фараона Хуфу при помощи карты, которую ты забрал у меня когда-то. Найди меня, если сможешь, подонок».

Грэм запечатал письмо и отдал его секретарю с указанием вручить лорду Хантли. Странтон наверняка поддерживал с ним отношения. Грэм был уверен, что граф свяжется со своим другом.

Ловушка расставлена, и сам он выступает в роли приманки. Странтон не устоит.

Неправда. Этого просто не может быть.

Джиллиан обнаружила горящую газету на каминной решетке в кабинете мужа; ужасный заголовок, казалось, выкрикивал новость, пока красные языки огня слизывали слова, превращая их в хлопья пепла. Ее отца обвиняют в таких отвратительных преступлениях… Полный абсурд.

– Джиллиан? Хорошо, что ты здесь. Я как раз тебя искал.

При звуках этого глубокого бархатистого голоса она виновато обернулась и внимательно посмотрела на вошедшего мужа.

– Грэм, что происходит в последнее время? Я виделась сегодня за чаем с тетей Мэри, и она сказала, что отца арестовали за непристойное поведение. Ты пытался скрыть это от меня? – указала она на почерневшую газету.

– Да. Сядь, пожалуйста. Нам нужно серьезно поговорить, Джиллиан.

Она села в кресло у огня и сложила руки на коленях. Грэм расхаживал вдоль камина, как запертый в клетку камышовый кот.

– Я поговорил с братом. Он, так же как и я, считает, что ты вместе с его семьей должна уехать в Йоркшир, пока не уляжется скандал. Это для твоей же собственной безопасности. А я поеду в Египет разыскивать сокровища фараона Хуфу, чтобы поправить наше финансовое положение. С копией, которую тебе удалось срисовать с карты отца, я обязательно найду сокровища.

Она смотрела на него как громом пораженная. И это он называет поговорить? Да он просто отдает приказы. Он явно чего-то недоговаривает. Грэм уезжает в Египет один, а ее оставляет среди сырых холодных болот. Видимо, настало ее время разыграть свой козырь. Она спокойно встретила взгляд мужа.

– Мне нужна копия карты, – сказал он.

– Ты ее не получишь.

– Как это?

Джиллиан вся сжалась, увидев, как кровь приливает к его лицу. В ярости он бросился было к ней, но она добавила:

– Я ее спрятала так, что тебе никогда в жизни ее не найти.

Грэм замер.

– То… то есть… – она сглотнула, – если ты хочешь найти сокровище, тебе придется взять меня с собой в Египет. Я единственный человек, который точно знает, где спрятан ключ.

– Нет, – сказал он непререкаемым тоном, – ты мне скажешь, куда спрятала карту. Я тебя никуда с собой не возьму.

Надежды Джиллиан рушились. Конечно, не возьмет. Раз он сказал «нет» – значит, нет. Но она не собиралась ему покоряться. Дело не только в сокровище – волшебная шкатулка означала для ее мужа нечто большее, чем просто богатство. Она сжала кулаки, сделала глубокий вдох, набираясь смелости, и сказала:

– Нет.

– Нет? – Герцог прищурился.

– Я тебе ни слова не скажу, пока мы не приедем в Египет. Только там я отдам тебе копию.

Она расправила плечи. Так вот каково это – постоять на себя. Было одновременно страшно и весело.

В какой-то момент она была готова сдаться при виде его гнева, сказать «да», как это делала другая, слабая, Джиллиан. Но если бы она это сделала, то потеряла бы гораздо больше, чем сокровище. Она потеряла бы все.

– Возьмешь меня с собой, Грэм, и получишь карту. У него на щеках ходили желваки.

– Джиллиан, мне надо еще кое-что сказать тебе. Моя поездка в Египет связана с арестом твоего отца. Он считает, что я виноват в этом, и поклялся мне отомстить. Я надеюсь заманить его в Египет, чтобы ты и мои близкие были в безопасности. У него есть карта, и… он будет знать, где меня найти. Ты должна остаться здесь ради твоей же собственной безопасности.

Она не шелохнулась. Ей сделалось дурно.

– Так что случилось?

– Это связано… с неприглядными обстоятельствами его задержания. Я был там, когда его арестовывали.

Она не отводила от него взгляда.

– Но его арестовали за непристойное поведение. Что ты там делал?

– Там были и другие лорды. Мы участвовали в полицейской облаве, – сказал Грэм твердо, – твой отец попал в весьма щекотливое положение.

Он пристально на нее смотрел, ожидая, что она спросит, о каких неприглядных обстоятельствах идет речь. Джиллиан закрыла глаза. Перед ее внутренним взором опять стояла закрытая дверь, из-за которой доносился тоненький жалобный плач.

– Я не хочу этого знать, – прошептала она.