Пылающая башня, стр. 56
Тут супермен нужен. Ты, брат, не дотягиваешь.
Хорошо, когда человек знает пределы своих возможностей. Не хочешь, значит, чтобы Телец достался Алефу?
– А что я с этого поимел бы?
– Ас меня надеешься поиметь?
– Десять процентов. Разве много?
– Если говорить начистоту… Ты ведь не сообщил мне ничего нового.
– Ага, конечно, – усмехнулся Дорогин.
На пухлом лице с детскими чертами оскорбление выгнулась бровь.
– Думаешь, беру тебя на дешевый понт? Ты ведь не один собирался на охоту. Ты нашел себе пару, правильно?
– В том-то и дело, что нет у меня сейчас толкового напарника. Иначе я бы горы свернул.
– Но попытка была? Хотел ведь привлечь кого-то?
Стропило решил про себя: если Дорогин назовет имя Веры, значит, он догадывается, что ничего плохого ей не сделают. Значит, с какого-то момента разгадал ее игру. А если разгадал и сделал вид, будто клюнул на удочку… Тогда он хитер, как черт, и ни одному его слову нельзя верить.
– Да никого я не хотел привлечь. На хрена?
Думаешь, ментов?
– Ну нет. Я не считаю тебя идиотом.
– Спасибо. Времени в обрез, а ты копаешься во вчерашнем барахле.
– Приходится. Чтобы не пролететь завтра.
Мелкая ложь по поводу Веры успокоила Стропило. Раз Дорогин хочет прикрыть бабу, значит, ничего не заподозрил. Вполне нормальное желание для нормального мужика.
В качестве одного из вариантов Дорогин предложил пролезть по трубам в посольский двор.
– Через канализацию?
– Под Москвой много всяких дорог проложено.
– Ориентируешься хорошо?
– Если тебе кто-нибудь скажет, что досконально знает там все ходы и выходы, плюнь ему в глаза. Попробую найти дорогу, если дашь добро.
– Допустим, выйдем мы где надо. Тельца он в посольстве не держит… Хотя почему? Место подходящее – спецслужбам туда вход запрещен, таким, как мои ребята, тем более. Если наш дипломат спит в отдельной комнате.., хотя о чем я говорю? Там не заводская общага. Дипломат… мать его!
– Неплохо бы выяснить планировку здания.
Черт, времени мало.
– Только не нужно насилия. Мы просто объясним ему, что к чему, – продолжал размышлять вслух Стропило. – Эх, если бы в прошлый раз…
Он жалел, что возле «Баобаба» слишком церемонились с дипломатом. Кто ж знал, что чертов канадец окажется таким осторожным и слиняет так резко.
– О чем ты?
– Ничего, проехали. Ты у меня смотри: не дай бог, с ментами маршрут согласовал.
– Опять будешь прессовать на пустом месте?
Глава 43
Муму понятия не имел о том, как выйти из-под земли во двор посольства. Знания подземных коммуникаций Москвы хватило только на то, чтобы свести две враждебные команды в одном месте и в одно время.
Сам он собирался идти с Кащеем и еще двумя «хлопцами» Стропила. Алефовским только набросал схему.
– Дело ваше, верить мне или нет. Боитесь, менты повяжут, – сидите дома.
Ему опять напомнили о Тамаре. Человека, больного раком, никуда не спрячешь, эта болезнь на дому не лечится.
– В случае чего она ответит по твоим долгам.
Даже к суровым мерам прибегать не придется: оставим ее без лекарств – и ей конец.
Сколько раз ему угрожали Тамариным благополучием – не перечесть! Он научился не сжимать кулаки, не скрипеть зубами. Но нервов это стоило с каждым разом все больше.
Со сводчатого потолка капала вода с тухлым гнилостным запахом. Такая же чавкала под ногами. В посольство должны были пробраться двое из четверых. В закрытых пакетах они несли с собой комплект одежды – переодеться перед выходом на поверхность.
Фонарики шарили по стенам с черными и серыми пятнами плесени. Чтобы совладать с нервным напряжением, все старались шепотом разговаривать друг с другом.
– Чем старее кирпичи, тем добротней. Теперешние давно бы рассыпались. А эти стоят и не одну еще сотню лет простоят.
Дорогин поднял руку. Они приближались к назначенному им месту встречи. Что если алефовские перестраховались, отменили поход? Решили, пусть дипломат пока летит куда хочет. Может, Алефу сподручнее достать канадца в Европе или по месту жительства?
Нет, «бойцы» олигарха остались здесь, в изгнание с ним укатили единицы. И новых он себе вербовать не станет, они не заменят многократно проверенных людей.
И все-таки уверенности в успехе не было.
Пятьдесят на пятьдесят. Как же тогда с визитом в посольство? В крайнем случае он разведет руками: заплутал, запутался. Не поставит же его Стропило к стенке, тем более все его люди вернутся живыми и здоровыми.
– Что там? – кто-то выдохнул прямо в ухо.
– Как будто шум, – тихо ответил Дорогин.
– Точно? Лично мне ни хрена не слышно.
– Кончай базар, – Кащей ткнул товарища в бок.
– Пойду гляну, – собрался Сергей.
– Ни хрена подобного, вместе пойдем. Деловой нашелся. Сейчас слиняешь, а мы здесь, как три тополя на Плющихе…
– Вместе так вместе, нет вопросов. Только фонарики пока погасите. Двигаться будем медленно, на ощупь.
Ни один лучик не просачивался в подземный коллектор. Он находился на глубине в полтора десятка метров.
Послышалась тихая матерщина. Выругался один, потом другой.
– Твою мать. Хуже, чем у негра в жопе.
Несколько падающих капель вспыхнули отраженным светом и тут же погасли. Откуда отблеск, от чужого фонаря?
За спиной занервничали, кто-то шагнул не туда, ткнулся лбом в стену и сплюнул в сердцах.
В ответ темноту неожиданно прорезал узкий луч слепящего света. Никого не нашел, уперся в кирпичную кладку. Дернулся вправо и тут же погас. Но перестрелка все равно началась. Стреляли вслепую, торопясь выпустить обойму, зацепить противника шальной пулей раньше, чем она достанет тебя.
С обеих сторон вспыхивали фонарики, слепили глаза и делали врага невидимым. Пули визжали на разные голоса, рикошетили от потолка и стен. Запах порохового дыма быстро заполнял тесное пространство, перебивая букет гнилостных «ароматов».
Кто-то застонал от боли, кто-то плюхнулся на дно коллектора, подняв брызги. Противники пятились назад, никому не хотелось ложиться здесь костьми. Дорогин почти не стрелял. Пригнувшись, он пытался различить нужные приметы. Наверняка хоть один из убийц Лиды сейчас здесь, на стороне алефовских. Хоть один…
Впереди сверкнула вспышка. Дорогин тут же посветил туда фонарем – мигнул светом, будто выстрелил. Но стрелявший успел отшатнуться в сторону.
Сергей и сам боялся попасть в луч света. Если его опознают, всему конец. Фонарь и пистолет Дорогин удерживал в одной руке – правой. Левой прикрывал лицо – благо ладонь широкая.
Наконец луч его фонаря выхватил из темноты знакомое по описанию лицо: усы полностью прикрывают нижнюю губу, нос наползает на усы «Никаких особых примет», – вспомнил Дорогин слова Олега.
– Уходим, блин, – послышался сдавленный голос Кащея уже на приличном расстоянии, шагах в пятнадцати от Сергея.
Не сейчас, чуть позже. Пуля полетела точно по белому расширяющемуся лучу, в котором вспыхивали падающие с потолка капли и плавал пороховой туман. Прежде чем выключить фонарик, Дорогин успел увидеть темную точку под подбородком, мгновенно превратившуюся в красное, не правильной формы пятно. После скоротечной стычки обе стороны отступили, волоча с собой раненых. Только Дорогин не спешил. Затаив дыхание, стараясь не плескать водой, он шел следом за алефовскими, как охотник-одиночка за звериной стаей, способной в любой момент вернуться и сожрать его с потрохами.
Дорогин хотел расквитаться с убийцами Лиды Муму не знал эту девушку, видел только фотографию в траурной рамке, но поклялся отомстить негодяям. Любимый человек позволил им надругаться над ней и убить, а чужой шел теперь по их следу, чтобы воздать им по заслугам.
Свой фонарь Дорогин больше не включал. Ему достаточно было шума, который создавала удаляющаяся стая. Алефовские почти не таились, уверенные, что их не преследуют – противная сторона сейчас тоже зализывает раны. Время от времени их фонари включались, помогая разобрать дорогу Наконец они остановились передохнуть, выплеснуть накопившуюся ярость.