Розы после дождя, стр. 57

– Йен, это правда? – сквозь слезы спросила Талия, неожиданно засияв от счастья. – А как же твоя мать? Она тоже будет жить с нами?

– Нет, моя мать вернется в Америку, – сказал он и, оглянувшись через плечо, посмотрел вдаль, – если мы ее не уговорим остаться с нами. – Он опять посмотрел в глаза Талии. – Конечно, если ты не возражаешь.

– Думаю, это будет великолепно, – ответила Талия, улыбаясь ему. Когда на дороге появился Беркут, Талия отошла от Пола. Гордый и высокий, абориген подошел к Йену и обхватил его плечи.

– Все закончилось, – сказал Беркут. – Победа за нами.

Талия видела, как в глазах Йена сверкали слезы, и это тронуло ее душу. Она вытерла с лица слезы, когда Йен и Беркут крепко обняли друг друга. А когда они разомкнули объятия, их лица сияли радостью.

– Мои люди хотят продолжить шествие к морю, – сказал Беркут, расправляя плечи. – Ты пойдешь? Ты возьми мисс Талию!

Йен улыбнулся Беркуту.

– Да, я возьму мисс Талию, – сказал он и опять через плечо Талии посмотрел вдаль. – И мать свою тоже возьму. Она с радостью присоединится к празднику. – Сверкая глазами, он улыбнулся Талии. – А как ты вообще сюда попала? Куда подевался Кеннет? Как тебе удалось сбежать от него?

– Дорогой, у меня достаточно хитрости – или ты еще не заметил? – дразнила его Талия.

– Не заметил ли я? – спросил Йен. Он откинул назад голову и рассмеялся, но тут же утих, когда их с Талией окружили полные восхищения аборигены. Вдруг Йен почувствовал, как оказался на их плечах.

Из глаз Талии ручьем катились слезы. Ее охватило чувство гордости за Йена, когда аборигены, держа его на своих плечах, запрыгали вокруг, захлопали в ладоши, запели и громко закричали, глядя на Йена полными восхищения глазами.

С одной стороны к Талии подошел Беркут, с другой – Хонора.

– Мой друг Йен – герой, – с гордостью сказал Беркут. – Он хорошо относится к моим людям. Они хорошо к нему относятся! Мы празднуем больше, чем ежегодный сезон лебединых яиц. Мы чествуем Йена Лейвери!

– Это так здорово, – сказала Талия, смахивая с глаза слезинку. – Так здорово.

Она посмотрела на Беркута, потом на Хонору.

– Надеюсь, во время битвы твоих людей погибло немного, – негромко сказала она.

– Только несколько отважных мужчин умерли, – хмуро сказал Беркут. Он посмотрел на Талию и на его толстых, темных губах заиграла улыбка. – Но бушрейнджеров погибло много!

– Но не все? – настороженно спросила Талия, вспоминая угрозы Пола.

– Да, не все, – сухо подтвердил Беркут.

– Но они в испуге разбежались, – вставила Хонора. – Мы никогда не увидим их больше.

Талия тяжело вздохнула, ощутив, как страх сдавил ей сердце.

Глава 25

Вместе с Йеном Талия ехала на его жеребце к океану. Огромные эвкалипты с ободранной волнистой корой возвышались над ними. Она услышала рев волн, разбивающихся о берег, и наконец-то увидела тот самый полуостров, где аборигены должны были собирать яйца. На полуострове не было ни одного лебедя, недавняя перестрелка напугала их, и птицы покинули свои гнезда.

Очень скоро полуостров огласится неистовым смехом и громкими голосами аборигенов, наполняющих свои мешки из шкур кенгуру хрупкими белыми лебедиными яйцами.

Не доезжая до гнездовья лебедей, Йен остановил лошадь. Спрыгнув на землю, он помог Талии слезть с жеребца и тут же повернулся, заслышав за спиной стук приближающихся копыт и голос своей матери. Он с благодарностью кивнул своему другу, который специально ездил за Кеннетом и матерью.

Донна бросилась в объятия сына, слезы ручьем лились из ее глаз.

– Сынок, я так рада, что ты не ранен, – сказала Донна, крепко обнимая его. – Все то время, когда я слышала свист пуль, я молилась, чтобы ни одна из них не попала в тебя. Бог услышал мои молитвы!

– Ничего другого быть не могло, – сказал Йен, улыбаясь своей матери, когда Донна опустила руки и сделала шаг назад, с любовью глядя на сына, Йен кивнул в сторону аборигенов.

– И с Беркутом и Хонорой все тоже в порядке.

Он посмотрел на Талию.

– И с Талией. Благодаря ей я остался жив, – с гордостью произнес Йен.

Донна удивленно вскинула брови.

– Благодаря Талии? – спросила она, глядя на девушку. – Моя дорогая, что ты сделала?

Талия опустила глаза и вспыхнула, потом опять посмотрела на Йена, когда тот пальцем поднял ее подбородок.

– Она тебе попозже расскажет об этом, мама, – сказал он. – А теперь давайте присоединимся к остальным. У нас много причин для праздника.

Улыбка исчезла с лица Йена.

– Пол Хэтуэй мертв, – сказал он. – Больше он уже никому из нас не причинит никаких неприятностей.

Он взглянул на радостно возбужденных туземцев.

– И посмотри на них, – сказал он, – наконец-то они получили возможность относительно спокойно радоваться празднику ежегодного сбора яиц. Их принудили ждать этого момента очень долго.

К ним подбежала Хонора. Ее темные глаза были широко распахнуты и наполнены радостным волнением. Она схватила Талию и Донну за руки.

– Пойдемте, – сказала она, запыхавшись, – присоединимся к женщинам, которые готовят пищу для вечернего празднования. С восходом луны сегодня начнется великий пир.

Донна негромко рассмеялась и освободила свою руку.

– Вы, две молодые особы, идите, а я скоро присоединюсь к вам, – сказала она, проводя рукой по утомленной спине. – Я буду только обузой, без меня вам будет гораздо веселее.

– Да, вы идите вдвоем, – сказал Йен, заботливо обнимая мать, – я позабочусь, чтобы мама чувствовала себя уютно.

Талия понимающе и весело улыбнулась Йену и его матери и, взявшись за руки, они, смеясь, побежали с Хонорой к одному из множества костров, уже разведенных на полуострове.

– Для моих людей это время великой радости и благодарения! – сказала Хонора, увлекая за собой Талию на берег. – С детства мне всегда очень хотелось попасть на этот праздник. Но много лет злые белые люди не давали аборигенам попасть на полуостров. – Она бросила в огонь несколько веток. – Но не в этом году! Мы принесем в наши деревни много яиц! И накормим этой сытной пищей многих людей, давно уже лишенных ее!

Талия устроилась перед костром, обложенным вокруг камнями. Она дотронулась до камня, но тут же отдернула руку, почувствовав сильный жар, исходивший от него.

– Вы не собираетесь готовить яйца на костре? Вы не будете есть их сегодня вечером? – спросила она и повернула голову, заметив приближающегося к ним аборигена с убитым кенгуру.

Она тут же встревоженно вскочила, когда к аборигену подошел еще один человек, и они, стоя напротив нее и Хоноры, поднесли кенгуру к огню и начали быстро поворачивать тело животного над костром, пока с него не исчезла вся шерсть.

– Нет, мы сегодня едим не яйца, – сказала Хонора, вскакивая на ноги. – Сегодня вечером мы будем есть кенгуру и другие – как это сказать по-английски – великолепные, очень вкусные блюда. Позже в наших деревнях мы разделим яйца с теми, кто не смог принять участие в шествии к морю.

Талия с восхищением наблюдала, как Хонора высыпала на камень семена нарду из маленького пакетика и при помощи другого камня растерла их в порошок. Потом начала добавлять воду в получившуюся муку до тех пор, пока не получилось тесто, чтобы сделать лепешку и положить в золу для жарки.

Вытирая руки о свою юбку из шкуры кенгуру, Хонора встала на ноги.

– Пойдем, – позвала она Талию и опять схватила ее за руку. – Посмотрим, как разделывают кенгуру.

– Я не уверена, что мне хочется… – сказала Талия, съежившись от страха, когда Хонора потащила ее вслед за мужчинами, которые отвечали за приготовление кенгуру. Она только что успела оправиться от того факта, что Хонора плюнула в пищу, которую ей скоро предложат отведать, удивляясь, что так делают аборигены, когда начинают готовить еду. Ее охватило чувство тошноты, когда острым камнем в форме лезвия топора распороли живот кенгуру и внутренности бросили в огонь.