История Востока. Том 2, стр. 107

Разумеется, официальные руководители ООП всегда открещивались от действий боевиков. Но свое дело эти боевики, подчас смертники, сделали. Они заставили весь мир со вниманием отнестись к палестинскому делу. ООП была признана в качестве руководителя палестинского движения практически всеми государствами мира, установившими с ней отношения и предоставившими ей право представительства в своих столицах. Ближневосточный конфликт на долгие годы оказался в центре внимания мировой прессы. Проблема палестинцев стала объектом заботы многих держав, включая и великие. Было принято решение об организации международного совещания по ближневосточной проблеме с участием всех заинтересованных сторон и так или иначе озабоченных решением проблемы великих держав. Практически проблема долгие годы упиралась лишь в то, чтобы на такого рода совещание согласился Израиль.

Но как раз в этом пункте, что называется, нашла коса на камень. Сумевший защититься от ударов палестинских боевиков, Израиль не без оснований обвинил в терроре всю Организацию освобождения Палестины и наотрез отказался иметь с ней дело, считать ее официальным и тем более единственным представителем народа Палестины. Формально в этом Израилю помогал и отказ ООП признать право Израиля на существование, для чего необходимо было публично заявить о принятии соответствующей резолюции ООН, с чем Арафат долго не торопился. Если задаться вопросом, почему ООП не торопилась официально признать право Израиля на существование, которое и сегодня многие из арабских стран не признают, то окажется, что здесь сыграли свою роль разногласия и в мире арабских стран, и в рядах самой ООП по поводу того, как вести дела с Израилем.

Аннексировав Кувейт, Ирак в 1990 г. неожиданно для многих обрел горячего союзника в лице Арафата. Неожиданно потому, что несколько сотен тысяч палестинцев работали в Кувейте и жили за счет кувейтских нефтедолларов, что, казалось бы, подразумевало их лояльность по отношению именно к Кувейту. Решительный выбор противоположного характера означал, что палестинцы во главе с Арафатом меньше всего были озабочены долгом благодарности по отношению к приютившему и давшему хорошие заработки немалой их части Кувейту. Их мечты сводились к одному: наконец-то нашелся лидер, проявляющий решимость, имеющий силу, пользующийся доверием людей и к тому же явно намеренный решительно покончить с Израилем, о чем Хусейн не стеснялся громко напоминать. Стоит добавить к этому, что ряд лидеров ООП считают Арафата весьма, умеренным, за что он постоянно критикуется сторонниками более жесткой линии по отношению к Израилю.

Сказанного достаточно, чтобы понять, сколь накалена обстановка вокруг Палестины и как велика ненависть к Израилю не только и не столько как к агрессору, захватившему принадлежащие палестинцам земли, сколько как к государству, само существование которого недопустимо. И любой диктатор, берущийся помочь в уничтожении Израиля, – друг и брат палестинцов. Такова неприкрашенная реальность, даже если она порой смягчается явно вынужденными обстановкой заявлениями о готовности признать право Израиля на существование при определенных условиях. К такого рода заявлениям лидеры ООП вынуждены были прибегнуть после провала авантюры Хусейна в Кувейте, благодаря чему международный рейтинг Израиля, проявившего сдержанность, резко повысился, а рейтинг ООП, Арафата и соответственно палестинцев и их дела явно понизился (причем понизился в глазах не только внешнего мира, но и наиболее богатых арабских стран – можно вспомнить о том, что Совет сотрудничества арабских стран Персидского залива приостановил в связи с поведением палестинцев регулярную помощь им). Конечно, палестинское дело по-прежнему осталось в глазах всех арабов делом правым и касающимся всех арабов. Но престиж его на некоторое время упал.

На этом новом фоне сразу же после победы над Ираком США и СССР предприняли меры для решения сложной палестинской проблемы. Однако многосторонние переговоры, проходившие на виду у всего мира и постоянно осложнявшиеся непредсказуемыми политическими поворотами, не могли дать и тем более быстрого результата. Зато к ошеломляющему и никем не ожидавшемуся результату привели конфиденциальные встречи представителей Израиля и ООП, проходившие в Осло под патронажем норвежского министра иностранных дел и завершившиеся в сентябре 1993 г. торжественно подписанным соглашением: ООП и Израиль официально признали друг друга, а сектор Газа и город Иерихон были переданы под управление ООП. Конечно, окончательное решение палестинской проблемы еще далеко, но соглашение 1993 г. – политический прорыв, который не случайно сравнивается с падением берлинской стены.

Проблема Палестины долгие годы была и еще будет одной из острых на Ближнем Востоке. Однако стоит заметить, что в том же регионе есть и не менее острые другие проблемы, например курдская, привлекшая внимание мира вскоре после поражения Хусейна, когда иракские курды попытались было еще раз открыто выступить против иракского господства вообще и диктатуры Хусейна в частности. Под покровительством держав-победительниц, в первую очередь США, в иракском Курдистане летом 1992 г. были проведены выборы в парламент. Во всю остроту встал вопрос об автономии. Как будут развиваться события дальше, пока неясно. Но стоит напомнить, что проблема курдов имеет отношение далеко не только к Ираку и даже не только к арабам, ибо немалая часть 20-миллионного курдского народа проживает и в Иране, и в Турции. Проблема Курдистана еще не поставлена перед миром достаточно определенно, ибо слишком многие из стран, поделивших между собой курдские земли и население, не заинтересованы в этом. Но она, проблема, все же существует и время от времени дает о себе знать. Чаще и больше всего – в арабском Ираке, где курды подверглись в последние годы особо жестокому обращению.

Глава 6

Турция, Иран, Афганистан

На всем Ближнем, а также и Среднем Востоке лишь эти три страны не принадлежат к числу арабских, являясь вместе с тем странами традиционной исламской культуры [17]. Общее между ними и в том, что все они в прошлом не были – в отличие от арабских государств – колониями, хотя каждая из них достаточно ощутимо зависела от Запада. Отсутствие колониального статуса позволило сохранить в этих странах традиционную государственность, что, впрочем, не помешало ей в наши дни претерпеть серьезные испытания, а подчас и существенно трансформироваться. Особо выделяются из интересующих нас в данной главе стран две, Иран и Афганистан, судьбы которых в 80-х годах оказались в некотором смысле близки. Турция в этом плане стоит особняком, да и о ее недавней истории уже было достаточно сказано в предыдущей части работы. Поэтому ее проблемам мы уделим сравнительно немного внимания.

Турция

Как о том уже шла речь, современная Турция (ок. 55 млн. чел.) достаточно уверенно развивается по капиталистическому пути, причем динамика ее развития (почти регулярные военные перевороты с последующим выходом на передний план парламентского демократизма) свидетельствует о том, что страна в целом достигла достаточной зрелости в процессе модернизации и трансформации. Ни фундаментализму, ни социальному экстремизму – ради пресечения влияния которых, собственно, и брали власть военные – уже не одолеть наметившейся тенденции поступательного развития капиталистических методов в экономике и парламентарных в политике. В этом смысле у страны, несмотря на недавно еще характерную для нее нестабильность, вполне надежные позиции, чего нельзя сказать ни об Иране, ни об Афганистане.

В конце 80-х – начале 90-х годов эта тенденция была уже ощутима практически во всем – ив экономике, и в политике, и в социокультурных стандартах. Экономические реформы, совершавшиеся рывками, но в конечном счете давшие желаемый результат, привели к преобразованию хозяйства страны. Упорядочены валютно-финансовые связи: только за пять лет, 1986—1990, объем зарубежных инвестиций превысил их сумму за предшествовавшие 30. Этому способствовали и явно наметившаяся наконец политическая стабильность в стране, и либеральное законодательство, и конвертируемость турецкой лиры, и сравнительно дешевая рабочая сила.