Чудовище, стр. 54

Как только они ступили на порог оранжереи, Луиза застыла как вкопанная, увидев столики с лотками, из которых торчали знакомые веточки. Оранжерея была полностью заполнена «Жасмином брачной ночи». Некоторые из веточек уже выбросили первые побеги. Форма листьев, их фактура, цвет… все выглядело так же, как на той веточке, которую она вытащила из своей мусорной корзины в каюте. У Луизы закружилась голова.

Ее волновало множество вопросов. Покупал ли Шарль другие растения и рассаду у человека, который продал ему этот жасмин? Как далеко живет тот торговец? Как ее муж познакомился с ним? Как они поддерживают связь друг с другом? Где сейчас этот человек? И может ли ее муж встретиться с ним?

Между тем лекция по садоводству продолжалась. Луиза никак не могла вставить слово в поток специальных терминов.

Шарль никак не мог остановиться:

– Ты приехала в самое интересное время года. Завтра я покажу тебе фабрику, а здесь я провожу небольшой эксперимент, который проходит весьма успешно. – К оранжерее примыкала экспериментальная лаборатория – маленькая комнатка в задней части дома. Туда он и повел ее. – Мы используем несколько способов, в том числе и с оливковым маслом. Оно сравнительно дешевое, поскольку его производят прямо здесь, но дороже, чем очищенное свиное сало. – Луиза понятия не имела, о чем он толкует, окончательно потеряв нить рассуждений. – Как бы то ни было, вскоре мы увидим, можно ли получить больше экстракта с оливковым маслом и каково будет в этом случае качество эфира. Эксперимент проводится уже несколько месяцев.

Они вошли в лабораторию. Луиза застыла и тут же отпрянула назад. Аромат.

– Не правда ли, впечатляет? – улыбнулся Шарль.

Впечатляет? Да это ужасно! Тяжелый воздух насквозь пропитан тем самым запахом, который источали цветы у нее в волосах в памятный день. Этот запах привел ее через темный коридор к той двери, и так день за днем, все пять дней, все глубже и глубже затягивая ее в бездну… «Какая же ты идиотка, – пронеслось у нее в голове. – Тебя разыграли, как последнюю дуру».

– Но как же… Что… – пролепетала она.

К Луизе медленно возвращалось ощущение реальности. Ее муж собрал увядшие цветки с купленных им веточек, и теперь она, Луиза, должна была оценить аромат, созданный Шарлем д'Аркуром. И в то же время маленькая лаборатория была наполнена его запахом. Запах темноты. Другого человека. Не цветы, а сам ее возлюбленный с корабля лежал на стеклянных рамах, окантованных деревом. Их – ее и его – ночи любви погружались в помаду из очищенного жира. Они же, их ночи, покрывали полотно, натянутое на проволочный каркас. Их поместили в пузырьки. Они превратились в белые лепестки с розовой сердцевинкой и плавали в оливковом масле.

Муж говорил и говорил, подробно описывая каждый процесс, и у нее начала кружиться голова. Она вместе со своим возлюбленным отстает со стекла, потом расплавляется при самой низкой температуре…

Шарль сунул ей под нос открытый пузырек, и Луиза похолодела. Что с того, что она мысленно похоронила его? Что с того, что она зла на него? Что она ненавидит его за то, что он ее бросил? Любимый восстал из мертвых и обвился вокруг нее сладким запахом. Он здесь. Призрак качающейся тьмы. Человек, который проник в ее душу, а потом бросил. Мужчина, пробудивший в ней желание близости и разбивший ей сердце, Рядом раздался голос мужа:

– Он цветет только ночью.

Луиза оперлась ослабевшей рукой о край стола и выпалила:

– Я хочу вернуться в Ниццу.

Шарль удивленно поднял на нее глаза:

– Что?

– Прошу тебя, вернемся в Ниццу.

– Но я же работаю здесь, – попытался возразить он.

– Прошу тебя, пожалуйста. – Ну как его уговорить? Луиза промолвила умоляющим тоном: – Я соскучилась по родителям, по семье, по друзьям.

Она слушала себя: в голосе отчаяние – да, убедительно. Скорее прочь отсюда. Хватит с нее цветов и ароматов.

– С тобой все в порядке?

– Я тоскую по дому. – Луиза прикусила губу. О Господи, этот запах сведет ее с ума. «Прочь, прочь отсюда». – Поедем в Ниццу, – прошептала она. – Я хочу вернуться в Ниццу как можно скорее.

Муж нахмурился. Но когда она услышала его ответ, то мысленно возблагодарила Бога за то, что князь ее так обожает и потакает ее капризам.

– Хорошо, – сказал он. – На один день. Послезавтра мы снова вернемся сюда. Это тебя устраивает?

Луиза кивнула.

– А сейчас я хотела бы вернуться домой, чтобы подготовиться к отъезду.

Шарль вернулся с Луизой домой, где она тут же принялась складывать вещи, как будто собиралась обратно в Америку, а не в Ниццу. Потом – даже не пообедав и не поиграв со своим щенком, – отправилась спать до наступления темноты. Впервые Шарль видел женщину, которая так много спит.

После обеда Шарль собрал свой дорожный саквояж – правда, с меньшим энтузиазмом – расческа, бритвенные приборы, пара любимых брюк. Его дом в Ницце полон одежды, да и не только одежды, поэтому ему не надо было долго собираться. Открыв ящик комода, он увидел плоский бархатный футляр. Жемчужное ожерелье, которое он хотел подарить Луизе после первой брачной ночи. Шарль вынул прямоугольный футляр – длинный и широкий, как его рука, – и открыл его. Черные жемчужинки, большие и маленькие. Тонкая работа. И стоит бешеных денег – больше, чем весь этот дом. Он тайком ездил за ожерельем в Париж.

Крупные жемчужинки напоминали широкую ленту – шесть нитей будут украшать шею Луизы. Каждая третья черная бусинка заменена граненым бриллиантом чистой воды в оправе из платины – по величине он такой же, как и бусинки. Ожерелье застегивалось сзади на застежку, с которой на спину Луизы будет свисать цепочка из бриллиантов поменьше. С ее помощью она сможет пристегивать оставшуюся часть ожерелья, представляющую собой каскад струящихся блестящих жемчужных нитей и бриллиантов, постепенно уменьшающихся по размеру и в конце концов сравнимых по величине с бусинками ожерелья, которое она порвала.

После первой брачной ночи Шарль не стал дарить ей это украшение по вполне понятным причинам: экстравагантность такого дорогого подарка была совершенно необъяснима. Но потом подходящего случая не представилось. Он ждал, когда ему самому захочется сделать этот подарок, символизирующий доверие, любовь, вечную преданность. Непомерное счастье, которое они могли бы обрести вдвоем, если бы только… Но дарить это сейчас глупо. Этот дар предназначается возлюбленной.

Несколько мгновений Шарль разглядывал жемчужное ожерелье, потом положил его в футляр, защелкнул крышку и сунул футляр в саквояж – вероятно, только затем, чтобы увезти его из этого дома.

Глава 22

В Ницце Луиза переносила свое замужество гораздо легче. Даже теперь, когда курортный сезон закончился, город жил роскошной светской жизнью, к которой она привыкла. Под опекой родителей, окруженная родственниками и друзьями, она вновь почувствовала себя той Луизой, которую она всегда знала, хотя и не очень любила.

Неделю спустя после ее возвращения в Ниццу (с тех пор она ни разу не побывала в Грассе, несмотря на свое обещание) Луиза сидела за матушкиным письменным столом и составляла благодарственные письма. Продолжали прибывать свадебные подарки – большей частью от людей, которые и понятия не имели, что свадьба уже состоялась. Она была одна в комнате. Все остальные (кроме Шарля – он еще не приехал из Грасса, но его ожидали с минуты на минуту) заканчивали приготовления к пикнику, который должен был начаться через полчаса.

Луиза посадила чернильную кляксу на последний за этот день конверт. С помощью матушки она написала более пятидесяти благодарственных посланий – та заказала открытки и составила список: подарок, имя, степень родства, адрес.