Месть и любовь, стр. 73

Дункан нежно обнял сестру и мать. Леди Феннимор стояла чуть в стороне, слезы радости выступили у нее на глазах.

Найл, криво улыбаясь, смотрел на своего шурина, которого еще совсем недавно собирался убить. Дункан за три года совсем не изменился – все так же строен и широкоплеч. Только теперь на нем мундир капитана, а не лейтенанта.

Дункан наконец высвободился из объятий любящих его женщин и посмотрел прямо на Найла. В серых глазах светились решительность и угроза.

– Я намерен разобраться с тобой, Кэрри. Ты ответишь за все то зло, которое причинил моей семье.

Найл сделал шаг ему навстречу.

– Ты один будешь разбираться со мной? – язвительно спросил он.

– Дункан! – воскликнула Фиона, хватая брата за руку. – Дункан, прекрати. Не нарывайся на неприятности, он же убьет тебя.

Капитан Макфи мягко отстранил сестру.

– Черта с два! – резко произнес он. – Этот негодяй похитил тебя, держал в плену, и он дорого заплатит за это.

Найл широко улыбнулся. Он обещал Фионе не убивать Дункана, но ничто не мешает ему как следует поколотить зарвавшегося шурина. Все же лучше, чем ничего.

Фиона, понимая, что брата ей не остановить, бросилась к мужу. Она всем телом прижалась к нему и проговорила:

– Прекрати это, прошу тебя.

Леди Макфи решила, что ей пора вмешаться, и вышла на середину комнаты.

– Дети, – повелительно произнесла графиня, – хватит. Я потеряла одного сына, но приобрела зятя и не хочу новых трагедий.

Ее слова подействовали на мужчин как ушат холодной воды. Дункан и Найл словно застыли, а Фиона обеспокоенно переводила взгляд с одного на другого.

Найл, испытывающий огромную симпатию к своей теще, первым начал переговоры:

– Твоя мать права, Макфи. И Фионе я обещал не драться с тобой.

Дункан, прищурившись, посмотрел на бывшего сослуживца, а потом нехотя кивнул.

– Согласен с тобой. Похоже, моя сестра стала бы оплакивать тебя. Она всегда сочувствовала униженным и отверженным.

Найл покраснел, плечи его напряглись. Он хотел немедленно наброситься на обидчика с кулаками, но сдержал свой гнев. Ради Фионы. Ради графини Колонсей.

– Лучше не задевай меня, Макфи. Я разделяю твое горе, связанное с тяжелой утратой, но это не дает тебе права безнаказанно оскорблять меня.

– Довольно! – решительно заявила Фиона, становясь между мужчинами. – Вы ведете себя как бойцовые петухи, но я не позволю вам заклевать друг друга до смерти.

– О, Дункан, дорогой, – запричитала леди Феннимор, решившая, что настал ее час, – пойдем со мной, я провожу тебя в твою комнату.

Бросив злой взгляд на Найла, капитан Макфи повернулся к крестной и преувеличенно веселым голосом спросил:

– Надеюсь, вы определите меня не в розово-лиловую спальню?

Найл усмехнулся. Похоже, Дункану хорошо известны цветовые пристрастия леди Феннимор. Он надеялся, что бравому капитану достанется именно розовая комната, и эта маленькая месть развеселила его и вернула хорошее настроение.

Когда гостиная опустела, Фиона обвила руками шею мужа и нежно прошептала:

– Спасибо тебе, любимый.

Найл, глядя в ее синие сияющие глаза, понял, что готов сделать для этой женщины все возможное и невозможное.

Ночь перед дуэлью Фиона провела без сна. Под утро она почувствовала, что Найл беспокойно зашевелился, и потянулась к нему. Девушка коснулась его груди и взмолилась:

– Не ходи, Найл.

Он взял ее руку и поднес к губам.

– Не могу, дорогая. Я поклялся отомстить и сделаю это. Зло и несправедливость должны быть наказаны.

Фиона вздохнула.

– Но ведь ты решил не драться с Дунканом, – с робкой надеждой произнесла она, – может быть, можно отказаться и от дуэли со Скалторном?

– Нет, родная, – прошептал он, прижимая ее голову к своему плечу, – я дал тебе слово не убивать Дункана, потому что люблю тебя и не хочу, чтобы ты страдала, а Скалторна ты даже не видела никогда. Так что это совершенно другое дело. Ему я должен отомстить! Я заставлю его признать мою невиновность и хочу слышать, как он произносит эти слова.

Пытаясь сдержать слезы, Фиона закусила нижнюю губу.

– Не убивай его, Найл, прошу тебя. Не делай этого ради самого себя, не бери грех на душу.

Найл, поглаживая ее волосы, тихо произнес:

– Не буду. Раньше я мечтал пристрелить его, как собаку, но теперь все иначе. Я хочу быть рядом с тобой, а не скитаться, прячась от правосудия. Мы муж и жена и должны жить вместе.

Слова Найла тронули Фиону до глубины души. С каждой минутой она влюблялась в него все сильнее и сильнее.

Найл еще раз нежно поцеловал руку любимой и сказал:

– Спи спокойно, моя милая. Я вернусь. Фиона отвернулась к стене, с трудом сдерживая рыдания. Найл настроен очень решительно, и никакие уговоры его не остановят. Остается только ждать и молиться. Хоть бы Скалторн не пришел на эту встречу!

Найл быстро оделся и вышел из комнаты. Как только за ним захлопнулась дверь, Фиона тут же вскочила и бросилась к окну. Отодвинув штору, она выглянула на улицу. Уже светало, и девушка смогла рассмотреть всадника, который держал на поводу другую лошадь. Это был Митчелл, готовый выступить в роли секунданта. Несколько секунд спустя появился Найл.

Он ловко вскочил на Принца Чарли, что-то сказал Митчеллу и, пришпорив жеребца, скрылся за углом.

Фиона прижалась лбом к холодному стеклу окна. Улица была пуста, и только густые хлопья снега падали с затянутого облаками неба.

Найл и Митчелл молча ехали к месту встречи. Найл был благодарен другу за то, что тот не тревожил его разговорами. Он даже не сказал Митчеллу о возвращении Дункана, это известие явилось бы только очередным поводом для размолвки.

Молчание и неизвестность тяготили Митчелла, и он, не выдержав, спросил:

– Твоя жена сказала мне, что ты не станешь вызывать Макфи на дуэль. Это правда?

Найл раздраженно дернул поводья. Следовало бы догадаться, что Митчелл так просто этого не оставит.

– Да, – буркнул он, бросив на него желчный взгляд.

– Что? – вскричал Митчелл, резко останавливая своего скакуна. Он считал, что Фиона обманула его, рассказав о решении Найла, поэтому ответ друга явился для него полной неожиданностью. Щеки мужчины покраснели, и он негодующе заговорил: – Это из-за нее, да? Я знал, что эта женщина принесет нам одни проблемы. За какие-то пару недель она убедила тебя отказаться от плана, который ты вынашивал три года. Она сделала то, что никогда бы не удалось мне. Так-то ты ценишь мою дружбу и преданность!