По ту сторону света, стр. 20
– Неужели? – в голосе мальчишки звучал вызов. Его неприятно задели слова друга. – Давай, попробуй! Чего ждешь? Испугался?
Илья расхохотался, но тут же прикрыл рот ладонями – как-никак, стояла глубокая ночь, все в доме давно спали и видели очередной сон. Было бы крайне нетактично будить уставших за день хозяев и собственных друзей.
– Если хочешь знать, то у меня просто рука не поднимается на такую знаменитую личность. Ты же у нас сегодня просто супермен, герой дня! Сначала Рита тебя расхвалила сестренке так, что девчонка не может отвести от такого уникума восхищенного взгляда. Потом тебе попался счастливый вареник, хотя тому, кто его лепил, он не принес много счастья – скорее, наоборот: устроил по этому поводу целый скандал, объявил идиотскую голодовку! А девчонка теперь места себе не находит. В довершении ко всему, ты взял на себя всю вину нашего заговора. Между прочим, никто тебя об этом не просил! Мы вообще договаривались молчать об этом! А ты нарушил договор!
Повышенный тон постепенно переходил в крик. Илья так разозлился, что не замечал этого. Интернет зашипел на него:
– Тихо ты! Разорался! Я не мог больше молчать и скрывать все, как было. А ты в таком случае мог бы признаться, что тоже причастен к этому делу. Но наш хитрый Илья промолчал: как же, станет он портить свою репутацию! Ради чего? Угрызений совести?! А что это такое? И достойно ли это того, чтобы упасть в глазах этой малявки?
Интернет разошелся не на шутку. Он был рассержен всерьез – претензии и обвинения Ильи стали последней каплей в чашу терпения, наполнившуюся до краев за сегодняшний день. Мальчишки шипели друг на друга как мартовские коты. Еще немного – и они пустили бы в ход когти и зубы. Но тут в кухне зажегся свет и балконная дверь распахнулась: мальчишки, захваченные врасплох, одновременно повернули головы и застыли на месте. На них пристально смотрел дядя Витя, и в его взгляде явственно читался упрек. За его спиной стояли ребята, а в дверном проеме кухни иногда появлялась и тут же исчезала испуганное личико Олеси.
Дяде Вите не требовалось ничего говорить: любые слова заменял пронзающий насквозь взгляд. Нарушители спокойствия опустили головы и не решались пошевелиться.
– Ребята, вам известно, сколько сейчас времени? Половина третьего. Мне завтра, а точнее – уже сегодня в полседьмого вставать на работу. И, как любой нормальный человек, я хочу выспаться. Для разговоров и выяснений отношений есть утро, день и вечер, но никак не ночь – тем более, когда вы в квартире не одни…
Дядя Витя спросонья любил побурчать. Каждый, по чьей вине его сладкий сон бывал нарушен, автоматически попадал в Черный список, после чего дядя еще несколько дней относился к этому человеку с плохо скрываемой неприязнью.
Сейчас он был настроен на воспитательную мораль, но Илья, чей характер отличался извечной нетерпимостью, прервал его:
– Извините нас, Виктор Петрович, мы больше не будем разговаривать по ночам.
И решительно шагнул с балкона на кухню. Ребята расступились, Илья прошел мимо них, возле двери выразительно посмотрел на Олесю, прислонившуюся к косяку, и скрылся в спальне. Костя с удовольствием бы поступил аналогичным образом, но он не мог пойти по стопам своего неприятеля. Тогда мальчишка отвернулся и оперся руками о перила балкона.
Дядя Витя вышел к нему и прикрыл за собой дверь. О чем они говорили, для остальных осталось загадкой. Ребята решили не мешать им и разошлись по своим комнатам, обмениваясь на ходу краткими, но емкими определениями, которых по их мнению виновные были достойны. Всем слишком хотелось спать, а утомленность не располагает к продолжительным дискуссиям.
Катя и Рита вернулись в комнатку Олеси, где они ночевали втроем, разложив диван и заняв им все свободное пространство. Девочка ушла раньше, но ее кровать была пуста.
– Рита, а где Олеся? Мне показалось, что ее не было на кухне, когда мы уходили, – сказала Катя.
– Да, точно не было. Я еще хотела утащить ее с собой, – думала, что она зависнет там до утра. Интересно, куда это она подевалась?
Девочки с минуту молча смотрели друг на друга. Катя вышла из комнаты, но через минуту вернулась и забралась в постель:
– Я нашла ее в ванной, она сейчас придет. По-моему, она слишком всерьез приняла это ночное происшествие. Мне кажется, что с Олесей что-то происходит. Я, конечно, не могу утверждать, потому что совсем не знаю ее характера. Тебе как сестре виднее. Но и постороннему человеку понятно, что она ведет себя как-то странно.
Рита отмахнулась и рухнула на диван рядом:
– Она у нас с детства со странностями. Тихоня тихоней, а иной раз такое выкинет! Я никогда не знала наверняка, что у этой молчуньи в душе, о чем она думает…
– Ну что ты, – возразила подруга. – Наверно, ты просто не обращала на нее внимания, поэтому ее поступки казались тебе странными. На Олесю достаточно взглянуть, и все сразу понятно. У нее же на лице все написано!
– Да ну? – недоверчиво сказала Рита. – И что ты прочитала на сей раз? Может, тогда объяснишь, что с ней такое творится?
– Может быть, – задумчиво проговорила Катя. – Мне кажется, что твоей сестре понравился наш Интернет.
– Вот прикол, – зевнула Рита. – Ну Леська и дурища! Нашла в кого влюбиться! Нашего эрудита ничто и никто не заботит, кроме как родной комп.
– Не хочешь поговорить с ней? Мне как-то неловко – я для нее посторонний человек.
– Сейчас я больше всего на свете хочу спать, – сонно пробормотала Рита, поворачиваясь к стенке. – Завтра…
Глава 9
Наперекор всему
Весь завтрашний день ребята слонялись по городу, осматривая местные достопримечательности. На роль гида безоговорочно была назначена Олеся. Девочке пришлось поискать карту-путеводитель города, чтобы не оплошать и не упустить что-нибудь интересное из его истории.
Памятных мест в Севастополе оказалось так много, что, ограничившись поверхностным осмотром или созерцанием некоторых из окна маршрутки, ребята только к вечеру вернулись домой. Уставшие мальчишки без задних лап валялись на диванах, Рита отправилась на кухню и занялась чисткой картошки, а неутомимая Олеся потащила Катю в большую светлую комнату к пианино.
– Ты обещала, что мы сыграем что-нибудь дуэтом! – заявила она, едва ребята переступили порог квартиры.
Катя не могла отказаться от столь соблазнительного предложения. В музыкальной школе она всегда исполняла фортепианные произведения, и только однажды попробовала аккомпанировать одной флейтистке. Первый опыт камерной ансамблевой музыки ей очень понравился, поэтому Катя без сомнений согласилась сыграть с Олесей что-нибудь дуэтом.
В большом стенном шкафу – там, где хранилась библиотека дяди Вити, пополняемая поколениями – была специальная полочка, на которой хранились нотные издания. До Олеси в семье никто не занимался музыкой, поэтому и нотную литературу начала собирать именно она. Среди немногочисленнных экземпляров можно было найти и пьески для скрипки соло и фортепиано.
Олеся вытащила тоненький сборник и протянула его Кате.
– Здесь легкие вещицы, посмотри пока и выбери парочку, которые больше всего понравятся, а я пойду помогу Рите с картошкой.
«Посмотреть» на языке музыкантов означало не просто пролистать ноты и полюбоваться на разнообразие фактуры. Катя открыла крышку инструмента, поставила ноты и прикоснулась к клавишам. На зазвучавшую музыку, как мухи на мед, слетелись мальчишки – валяться в зале было не менее удобно, чем в спальне. Пьески действительно оказались несложными, но играть вдвоем гораздо труднее, чем одному, поэтому Катя проиграла весь сборник от начала до конца.
Под звуки фортепианной музыки, долетающие на кухню, чистить картошку было интереснее, чем просто так. Девочки сидели друг напротив друга, между ними стояла кастрюля с водой, в которую они с легким бульканьем опускали очищенные картофелины. Олеся, ловко орудуя ножом в такт, прислушивалась к исполнению и не могла не восхититься мастерством Кати: