Холостяки умирают одинокими, стр. 21

Продолжая двигаться легко и непринужденно, она исчезла из кадра – ровно на столько, сколько нужно, чтоб позвонить в полицию. И вот она вновь вертится перед зеркалом.

Бог знает, как ей удавалось поддерживать острую напряженность спектакля. Я со своим биноклем чуть не забыл о Томе-соглядатае, таким захватывающим было представление.

Мужчина у окна весь обратился в зрение. Он буквально окаменел – неподвижный силуэт на светлом фоне окна.

Даффидилл Лоусон по-прежнему стояла у зеркала, проводя полную инвентаризацию своих красот.

Внезапно картину дополнили новые детали. В освещенном прямоугольнике вырисовались еще два мужских силуэта. Том-соглядатай, вспугнутый шорохом за спиной, развернулся, вскрикнул и кинулся прочь.

Даффидилл Лоусон подошла к окну, послала еще один воздушный поцелуй в сторону моего наблюдательного пункта и опустила штору.

Итак, я поставил капкан, и он сработал, кто-то попался. Кто – об этом можно узнать из завтрашних газет, если только до той поры мне удастся избежать ареста.

Я сидел в темноте, перебирая накопившиеся факты. Бернис Клинтон под псевдонимом Агнес Дейтон и ее квартира в «Коринфиан-Армс» в Санта-Ане, таинственный Том-соглядатай на задворках мотеля, убийство Герберта Даулинга, Айрин Аддис со своим малолетним отпрыском в детском доме близ Баннинга... Не следует ли отыскать ее, узнать, все ли в порядке?

И вдруг раздался стук в дверь.

Я замер. Видимо, ненадежное мне попалось укрытие. Но тянуть резину было бесполезно.

Я прошел к двери и гостеприимно распахнул ее в предчувствии, что тотчас меня схватит за грудки Фрэнк Селлерс, вытащит в холл, шмякнет спиной о стену и спросит, с кем, черт побери, я осмелился шутить.

На пороге стояла улыбающаяся Даффидилл Лоусон.

– Ну как у меня получилось? – спросила она.

Глава 13

– Что ж, ловушка сработала, – рассуждала Даффидилл, – но скажи, Дональд, теперь будет у меня реклама?

– Будет, – заверил я. – А пока лучше расскажи, что там происходило.

– Что происходило? – воскликнула она огорченно. – Разве ты не наблюдал за мной в бинокль, бес тебе в ребро?! Это один из лучших моих стриптизов.

– Стриптиз я видел, но что было потом?

Она приникла ко мне, правой рукой обвив мою шею, левой теребя шевелюру. Лицо сияло триумфом победительницы ярче, чем от страсти. Именно такими глазами и должна смотреть заштатная актриса, дождавшаяся появления своего имени на первой полосе.

– О, Дональд! – вымолвила она в упоении и поцеловала меня.

Тот еще был поцелуй.

– Дональд! – повторяла она, пока я возился с дверью. – Ты гений, ты...

– Рекламная сторона дела – это Колли Норфолк.

– Чушь, – возразила она. – У Колли не хватило бы извилин, мне-то не пудри мозги. Я знаю, кто все придумал. А теперь скажи, Дональд, как я смотрелась?

Она пересекла темную комнату и застыла у окна, глядя на строения мотеля. Потом схватила бинокль и направила его на свою освещенную комнату.

– Держу пари, ты видел все, – сказала она и рассмеялась. Этот горловой смех звучал очень маняще. – Как я смотрелась, Дональд?

– Ты была восхитительна.

– Профессиональная работа, Дональд. Любая женщина может сбросить с себя одежду – так или иначе. Но раздеться, доведя публику до белого каления, это, скажу тебе, чего-то да стоит.

– Ты сработала блестяще.

– Проняло?

– Еще как!

– Держу пари, тебе с этим биноклем казалось, только протяни руку – и дотронешься до меня.

– Одна беда – оконное стекло здесь и оконное стекло там, в мотеле.

Она снова рассмеялась:

– Но сейчас-то нет никакого стекла.

– Если рассчитываешь на утренние газеты, – сказал я, – побыстрей рассказывай, что там произошло. Тогда я позвоню Колли, а он настропалит репортеров. Полицейские задавали тебе вопросы?

– Очень немного. Им так хотелось заполучить этого Тома-соглядатая, что ни на что другое они не обращали внимания. Он им взаправду был нужен.

– Кем же он оказался?

– Странная такая личность по имени Росситер Бэнкс.

– Второе имя у него есть?

– Дадли. У него были при себе водительские права. Полиция взялась за него основательно. Они приволокли его ко мне на опознание, после того как я оделась.

– И ты опознала его?

– Конечно.

– Ты успела разглядеть его лицо?

– Успела, а что тут удивительного? – рассмеялась она. – Он за это же время успел разглядеть гораздо больше. Он так таращил глаза! И потерял всякую осторожность, вылез на самый свет. Челюсть у него отвалилась аж на целый фут. За какую-то минуту он загипнотизировался до полного обалдения.

– Бэнкс... – повторил я. – Ты что-нибудь о нем узнала?

– Я о нем проведала все. Прежде чем увести, полицейские его допросили, и он выложил им свою историю... насчет тебя, Дональд.

– Насчет меня? Я же сказал, именно Колли...

– Не о том речь. Он крутился под окнами мотеля из-за тебя.

– Ого? – удивился я.

– Ага! Он управляющий местным телеграфом. Не такая уж большая контора, но стратегически важная, потому что расположена в районе, где живет полицейский чин по имени Селлерс.

Я внезапно сел. Как сигнал опасности по позвоночнику потянуло холодком. Тепло от ее поцелуя вмиг испарилось, словно в жилы влили ледяную воду, а бешено колотившийся пульс пришел вдруг в норму.

– Что дальше? – потребовал я продолжения.

– Кажется, этот Селлерс дал телеграмму в Сан-Франциско, в какую-то компанию по электронике, переслав твой портрет и сообщив имя. Он хотел узнать, не приобретал ли ты за последние сорок восемь часов подслушивающее устройство для автомобилей. И получил ответ – приобрел.

– И что сказал по этому поводу Бэнкс?

– Ну, Бэнкс сказал, что ты затеваешь интрижку с одной телеграфисткой из его подчиненных, и ему показалось, ты назначил ей свидание в мотеле «Плавай и загорай». Дело в том, что Селлерс отправил куда-то еще телеграмму, а в ней сказано: некто Роберт С. Ричардс оформился в мотеле на ночь, когда случилось убийство, а по описанию он смахивает на тебя... Кажется, Ричардс явился в мотель один, без жены или женщины, способной сойти за жену, администраторша этому удивилась и в точности запомнила странного постояльца. В результате, когда полицейские поинтересовались, не произошло ли в ночь убийства чего необычного, она припомнила, что ты был без жены. Селлерс знал, что в мотеле останавливался ты.

– Продолжай, – попросил я.

– Ну, Бэнкс видел эти телеграммы и вообразил, будто ты собираешься провести в мотеле ночь с его сотрудницей. Ее имя... подожди минутку, Дональд... честное слово, я вечно забываю имена...

– Хайнс, – подсказал я.

– Вот-вот, Хайнс, – подтвердила она, – а зовут Мэй. Короче, он отправился в мотель поразнюхать и сразу же напоролся на мой стриптиз в окне – он, правда, не догадался, что это стриптиз. Ему показалось, просто хорошенькая женщина раздевается перед сном, а больше он ни о чем сообщить не может. Такова его версия.

– И полиция купилась на эту легенду?

– Честно говоря, не знаю. Они вытянули из него показания и быстро увезли.

– Тебе они не задавали вопросов?

– Нет. Посоветовали опустить штору и похвалили, что у меня хватило нервов продолжить раздевание после звонка в полицию. Здорово, говорят, получилось, как, мол, пришло мне такое в голову, ну а я в ответ, что не было другого способа удержать его до приезда полиции.

– А Селлерс там был?

– Был ли он там! – воскликнула она. – Еще как был! Он, кстати, звонил кому-то... Твоей партнерше... похоже на название сигарет... Кул. Точно! К-у-л.

– Совершенно верно. Так что же?

– Селлерс позвонил ей и закатил настоящую сцену ревности. Сказал, что ради нее выгораживал тебя тысячу раз, пока позволяла совесть. А теперь все кончено. Ты сыщик, Дональд?

– Ага.

– Сразу почуяла, что все не просто так, – заявила она. – Но ты меня накормил, обогрел и поднял мой моральный облик на небывалую высоту. Я совсем доходила, когда ты появился на сцене. Честно, Дональд, я даже о снотворных таблетках уже подумывала, только их у меня не оказалось. Вот до чего дошло. А сейчас я в норме, аж мурлычу.