Толстый на кладбище дикарей, стр. 32
Деревня уже давно проснулась. Шустрые бабульки таскали огромные ведра и тяжеленные на вид тачки. Из-за калиток выходили на улицу козы и, недобро поглядывая на Тонкого, щипали травку, ими же затоптанную. Дети гоняли кур, петухи – детей, все жили своей жизнью, и никому не было дела до Ленки. Как она там, в одной машине с бомжом? Сестренка, вообще-то, просто так себя в обиду не даст. Что-что, а выскочить на первом же светофоре у нее ума хватит. Но что-то подсказывало Тонкому, что бомж-то наверняка тоже не промах. Девочек, которые любят выпрыгивать из машины на светофоре, можно привязать, оглушить, усыпить… В конце концов, Тонкий видел только содержимое бомжачьей авоськи, а карманов-то не обыскал… Да, да, я именно к тому: после всего увиденного, услышанного, понятого Тонкий практически не сомневался: бомж вооружен. Хотел с пафосом подъехать к вокзалу на машине старшего оперуполномоченного, а может, и взять в заложники и ее, и Тонкого с Ленкой. Но вышло немного не по плану, что ж поделать! Хватит в заложниках и одной Ленки, бомж переживет. А Ленку жалко.
Наконец показался знакомый забор с двумя щербинами, за ним живет Димон. Тонкий вошел и привычно постучал в окно. Он чувствовал себя занудным продавцом миксеров и чудо мазей от рака: впирается к человеку домой по нескольку раз в день, отдохнуть не дает…
В окне показалась жизнерадостная физиономия Димона, и Тонкому сразу стало легче. Физиономия сделала жест ладонью типа «подожди, я сейчас» и через минуту материализовалась рядом:
– Что художник, опять в город надо?
Нет, нужно обязательно взять адрес у этого парня, не забыть бы.
– Хуже, – честно ответил Тонкий. – Надо догнать одного подонка. Надеюсь, он еще не доехал до города. И Серегу возьмем, я с тетей.
Димон с уважением глянул на Тонкого и пошел за мотоциклом.
Через секунду они уже неслись к дому Сереги.
– Что-то серьезное? – крикнул Димон, как будто спрашивал о болезни.
На этот раз Тонкий ответил всю правду:
– Он угнал тетин «жигуль» и Ленку в заложники взял.
– Ого!
Сержа тоже не пришлось долго уговаривать. Едва увидев Димона с Тонким, подъезжающих на мотоцикле и вопящих:
– Заводи драндулет, кровь из носа! – Он рыбкой выскочил в окно и через секунду мотоциклы уже мчались рядом.
Напрасно Серегина бабушка высовывалась до половины из окна и вопила:
– Хоть пирожка с собой возьми, оглашенный! – Ребята были уже далеко.
Тетя ждала их у аптеки. Тонкий понял, наконец, почему она не пошла за ним, как освободилась: деревня хоть и не большая, а разминуться двум людям с разной скоростью передвижения недолго. Они бы сейчас вместо того, чтобы гнаться за бомжом, катались-бродили-хромали бы по деревне в поисках друг друга.
Серж (который вообще был не в курсе, зачем позвали, но отлично знал, что «Кровь из носа» – это аргумент, галантно затормозил рядом с тетей и протянул ей шлем:
– Пристегните ремни, не курите, взлетаем!
Тетя выкинула сигарету, сказала «Привет» и прыгнула Сержу за спину. Что она там ему говорила, Димон с Тонким из-за моторов не слышали, но Серж рванул так, что Сашка не усомнился: главную мысль она передала без проблем.
Не желая отставать, Димон тоже рванулся вперед, мотоциклы помчались рядом. От летящей в лицо пыли приходилось жмуриться и отплевываться. Толстый висел у Сашки на груди, как кулон, вцепившись в майку всеми четырьмя лапами, как будто схватил Сашку за грудки. А Тонкий ехал, плевался и прикидывал: сколько времени прошло с того момента, как уехал бомж? До города дорога одна, никуда он не денется, а вот в городе…Понятно, что тетя Муза бегала в аптеку не за валидолом, понятно, что все кому надо предупреждены, и даже если байкеры не успеют нагнать его до города, бомж спокойно без погони сможет доехать лишь до первого поста ГАИ. Понятно, а все равно страшно. У него Ленка, и он может быть вооружен.
Тонкий смотрел на дорогу во все прищуренные глаза: пусто. Ровная серая полоска, ни точечки впереди, ни облачка выхлопа, ни намека на «жигуль».
– Поднажать можешь? – без надежды спросил он у Димона. И услышал в ответ то, что ожидал:
– Выжимаю все, что могу. – Потом подумал и добавил:
– Я думал ты в городе остался…
Тонкий решил не расстраивать парня рассказами о своих ночных похождениях и ограничился простым:
– Оперативная необходимость!
Димон солидно кивнул, типа «Понимаю», а на горизонте показалась белая точка.
Байкеры и тетя заметили ее одновременно, и тут произошла странная вещь: мотоциклы, из которых Серега и Димон выжимали все, что могли, рванули вперед с новой силой, да так, что Тонкий едва не кувырнулся назад. Тетя же, которая тоже торопила погоню, рявкнула:
– Близко не подъезжать! Я скажу, когда хватит!
Тонкий понял: она тоже уверена, что бомж вооружен. А она тут без оружия в компании несовершеннолетних катается на мотоциклах.
Белая точка приближалась стремительно. Тетя, сидя на байке у Сержа за спиной, выполнила акробатический трюк третьей степени: одной рукой она держалась за седло, другой расстегнула пуговицы на широком пиджаке и достала бинокль. Настраивать его одной рукой и одновременно смотреть не было никакой возможности, поэтому тетя чередовала: глянула – не видно, опустила, подкрутила… Они уже были достаточно близко, и тетя крикнула:
– Хватит! – А сама все настраивала бинокль. Печально будет, если выяснится, что они ехали не за той машиной, старательно соблюдая дистанцию, а нарко-садовод, между тем, преспокойно уехал на свой вокзал.
Наконец, бинокль тетя настроила, глянула, кивнула сама себе и завопила:
– Тормози!
Тонкий чуть не перелетел через голову Димона – затормозили, ага. Судя по тетиному воплю, теперь точно известно, что бомж вооружен и Ленка все еще в машине.
– Близко не подъезжай, держи дистанцию! – вопила тетя, поглядывая в свой бинокль:
– Тормози!
На этот раз ученый Димон затормозил тише. А Тонкий подумал, что ничего страшного, что у них такая дурацкая погоня: с соблюдением дистанции и разглядыванием преступника в армейский бинокль. Скоро подъедем к городу, там уже ждет перехват. Может быть, даже бомж побоится открывать стрельбу в людном месте… Если и палить, то сейчас и здесь, где нет свидетелей и помех на пути к мишени…
А вот этого думать не следовало. Бомж явно прочел Сашкины мысли. Тонкий даже не сразу понял, что за ерунда, как будто на стройке уронили огромный железный лист…
– Тормози!
Вот теперь все понятно: бомж открыл стрельбу. За железным листом упал другой, третий… А бомжик-то дурак! Мало того что стреляет с огромного расстояния, так еще и патронов не жалеет… Тонкий насчитал четыре выстрела. Хотя, может, у него там склад…
Тетя Муза, похоже, забыла все слова, кроме одного:
– Тормози!
Байкеры ехали хорошо: на солидном расстоянии, но не упуская «жигуль» из виду. А впереди показался город.
Глава XVIII
Толстый – спаситель сестер
«Жигуль» выехал на фон коробочек-домов и сразу затерялся в потоке таких же белых точек. «Приехали», – подумал Тонкий, но тетя сохраняла невозмутимость, и это радовало.
– Не торопитесь, ребят, – сказала она почти спокойно. – В городе он сбавит скорость.
Байкеры и не думали торопиться. Звуки падающих железных листов они уже слышали, выводы сделали, юмор поняли и теперь тихонько подкрадывались к городу, без лишних рывков. Через пару минут рядом оказалась первая машина, вторая, третья, и вот уже мотоциклы едут в общем потоке. Тетя снова вооружилась биноклем. Тонкий вообще потерял «жигуль» из виду и поглядывал на нее с надеждой. А тетя смотрела и, похоже, видела то, что было надо.
– Прибавьте, а то потеряем. Еще… В городе он не станет открывать стрельбу. Надеюсь. – Она опустила бинокль и несколько секунд медитативно смотрела прямо перед собой. После шоссе городская скорость казалась смешной, не то что медитировать, спать можно. А тетя смотрела-смотрела, да и выдала: