Дело супруга-двоеженца, стр. 22
– Сейчас, Пол, пойдем к вам в кабинет и начнем работать. Я бы сэкономил время, если бы можно было просто унести эти отпечатки, вместо того чтобы их фотографировать, мистер Мейсон.
– Нет, – не согласился Мейсон. – В таком случае мы теряем преимущество в том, что они останутся на месте, где взяты. Так что проявляйте ваши фотоснимки, а потом сравните их с теми отпечатками мистера Икс, которые есть у Пола, и сообщите мне.
Оба вышли из кабинета, и Делла Стрит спросила:
– Перри, а что будет, если все это окажется ошибкой?
– Много чего, – ответил Мейсон с довольной улыбкой. – Мы играем в азартную игру. Но, думаю, играем наверняка. Все обстоятельства дела складываются в определенную картину.
– Вообще-то да. Только… это же все косвенные улики.
– Это косвенные улики, – подтвердил Мейсон, – но они-то, как правило, и бывают самыми весомыми доказательствами… хотя присяжным мы не всегда об этом докладываем.
Мейсон был в превосходном расположении духа.
Зазвонил телефон. Делла Стрит сняла трубку и сказала:
– Да, Герти? – Потом повернулась к Мейсону: – Ваш Бакстер в самом деле на ходу подметки рвет. Судебный исполнитель хочет вручить вам какие-то бумаги, шеф.
– Пусть войдет. Мы всегда рады получить бумаги.
Делла Стрит вышла и вернулась с судебным исполнителем.
– Спасибо, что впустили меня, мистер Мейсон, – поблагодарил тот. – Люди обычно пытаются избавиться от судебных исполнителей. Но, в конце концов, мне платят за то, чтобы я вручал бумаги.
– Вручайте, – сказал Мейсон. – Что за бумаги?
– Запрос Джорджа Белдинга Бакстера об аннулировании повестки в суд и гражданский иск вам за нанесение убытков на сумму в сто тысяч долларов, где утверждается, что вы умышленно нарушили судебную процедуру, чтобы помешать его работе и причинить массу неудобств.
– Да-а, – протянул Мейсон, – уж если Бакстер берется за дело, он его делает на славу. Должно быть, вы поджидали его прямо здесь, у входа?
– Да, сэр, – ответил судебный исполнитель. – Я был, что называется, под рукой. Я ждал у лифта.
– Ну, вот вы мне все вручили, и прекрасно.
Судебный исполнитель вышел. Мейсон стал просматривать бумаги.
– Бакстер решил: воевать так воевать, – заметил он. – Этот иск на сто тысяч долларов якобы должен меня запугать и заставить защищаться. Ну ничего, скоро мы доберемся до этого господина.
Через несколько минут зазвонил телефон.
– Это, наверное, Пол, – предположил Мейсон. – Он работает быстрее, чем я думал.
Мейсон поднял трубку:
– Да, Пол?
В трубке раздался резкий от волнения голос Дрейка:
– Послушай, Перри, прежде чем сфотографировать отпечатки, мы поработали с увеличительным стеклом, и я уже теперь могу сказать тебе, что ты идешь по ложному следу. Джордж Белдинг Бакстер – это не Коллингтон Холси.
Несколько секунд Мейсон сидел молча, пытаясь осмыслить сказанное.
– Дошло? – спросил Дрейк.
– Дошло! И как обухом по голове. Пускай твой эксперт займется идентификацией отпечатков. Если он не Холси, то мы должны все равно выяснить, черт возьми, кто он на самом деле.
Мейсон повесил трубку.
– Не сработало? – спросила Делла Стрит с тревогой в голосе.
– Пока нет, – покачал головой Мейсон.
– И что теперь будет, шеф?
– Ничего хорошего, это уж точно. Дьявольщина какая-то, Делла, я просто не мог ошибиться! Слишком многое указывает на это, и тем не менее… тем не менее похоже, что я ошибся, если только этот тип не сменил себе расположение линий на подушечках пальцев, а это, как говорят, сделать невозможно.
– Зато если не думать об этом, – заметила Делла, – он так здорово попался на вашу удочку! Сделал все, что было надо, самым любезным образом.
Мейсон нахмурился:
– Хотел бы я знать… Черт побери, Делла, не мог же он догадаться, чего я от него хотел? Может быть, все это время он хихикал про себя, обдумывая повод для потрясающего иска, который он состряпает?
– Не хочу гадать, – сказала Делла.
Мейсон грустно улыбнулся:
– Кажется, на сей раз мы исчерпали свои возможности тыкать пальцем в небо.
Глава 13
Возвращаясь с обеда, Мейсон и Делла Стрит зашли в кабинет к Полу Дрейку.
– Ну, что плохого ты скажешь нам на этот раз? – расстроенно спросил Мейсон.
– Уйму всего. Мы сделали достаточное количество отпечатков пальцев с твоего серебра, чтобы получить полную идентификацию. Мы послали их в ФБР и получили ответ. Джордж Белдинг Бакстер чист как стеклышко. У него вообще никогда не брали отпечатков пальцев. Он – Джордж Белдинг Бакстер, и никто другой.
Мейсон молча обдумывал то, что сказал Дрейк.
– Более того, – продолжал детектив, – газеты подняли шумиху вокруг его иска к тебе. Бакстер дал несколько интервью, заявив, что, если нужно, потратит миллион долларов, чтобы продемонстрировать тебе, что ты не имеешь права использовать повестку в суд для получения какого-либо личного преимущества. Еще он говорит, что ты нарочно причиняешь ему неудобства, что он не знает ничего такого, что могло бы пригодиться твоей подзащитной, и что он понес большие убытки, потому что не смог поехать в запланированную командировку. Пришлось отменить встречи и все такое прочее, и он считает, что ты несешь за это персональную ответственность.
– Звучит красиво, – заметил Мейсон.
– В его изложении очень красиво, Перри… А он это может – пришить тебе персональную ответственность?
– Зависит от обстоятельств, – ответил Мейсон.
– От каких?
– От разных… Чего я не могу понять, Пол, так это – на чем держится дело Гвинн Элстон. Собственно, и дела-то никакого нет.
– Погоди, – прервал его Дрейк. – Я выпустил только одну обойму. Сейчас выпущу вторую, и эта полна до отказа.
– Давай, – покорно согласился Мейсон. – Что там еще?
– Они получили результат баллистической экспертизы, – сказал Дрейк. – Фрэнклин Гиллетт убит выстрелом из револьвера, который был выброшен в кусты. Смертельная пуля вылетела из этого револьвера, никаких сомнений в этом нет.
– Это еще не указывает на вину Гвинн Элстон, – возразил Мейсон.
– Еще как указывает, Перри, – твоя клиентка заговорила.
– И что же она сказала?
– Выложила все как на духу.
Глаза Мейсона превратились в узкие щелочки, он нехотя процедил сквозь зубы:
– О человеке, у которого сломалась машина, о значке, который он ей показал, о револьвере?..
– Вот-вот!
– Я-то надеялся, что она будет сидеть и не рыпаться, – вздохнул Мейсон. В его голосе слышалось разочарование.
– Они сыграли с ней обычный номер, – объяснил Дрейк. – Ей осточертело сидеть в камере, вот они и сказали, что держат ее только потому, что она молчит, а если она скажет правду обо всем, что случилось, они проверят, убедятся, что все так и было, и выпустят ее.
– Она все рассказала, а ей заявили, что она врет, так, что ли?
– Но вот что самое смешное, Перри! Они не напечатали ее рассказа в газетах, но сделали слепки следов от шин и от ног в том месте, где нашли труп. Они обнаружили, что шины и в самом деле от автомобиля, который вела Гвинн Элстон. Они нашли ее следы вокруг тела и не нашли других, которые можно было бы идентифицировать.
– Ну ладно, Пол. Думаю, мне нужно поискать человека, который дал ей револьвер.
– Они уже нашли его, – сказал Дрейк.
– Они нашли полицейского, Пол?
– Полицейского, как бы не так! Револьвер ей дал Фрэнклин Гиллетт.
– С чего они это взяли, Пол?
– Миссис Гиллетт нашла револьвер у мужа в чемодане около недели назад. Она разволновалась. Гиллетт сказал ей, что нашел его на улице, кварталах в четырех от дома, и хотел оставить его у себя. Но жена боялась, что револьвер может попасть в руки ребенку.
– Она может опознать револьвер?
– Да. Она записала номер на всякий случай. Когда Гиллетт сказал, что на неделю уезжает в командировку, она потребовала, чтобы он взял револьвер с собой, – не хотела, чтобы он оставался в доме. И Гиллетт забрал его с собой.