Счастливый знак, стр. 3
– Ты же знаешь, как я отношусь к этим сборищам. И потом я рассчитывал на обед тет-а-тет…
– Значит, ты уже успел отказаться от приглашения…
– Я не дал Саманте окончательного ответа, так что приглашение все еще в силе. И если ты хочешь…
Если она хочет? Уж лучше потерпеть общество Саманты, чем провести вечер дома, пытаясь заглушить проснувшееся беспокойство, или в обществе Ричарда с его завышенной самооценкой! Чувство дискомфорта, которое Джой испытывала, было очень непривычно и угнетающе действовало на ее нервную систему. Она привыкла жить легко и не загружаться разными проблемами. Жизнь так коротка, чтобы тратить ее на что-то другое, кроме удовольствий!
– Хорошо, отправляемся к Саманте, – милостиво согласилась она и сделала вид, что не услышала разочарованного вздоха Ричарда. – Мне нужно сорок минут, чтобы привести себя в порядок.
Джой вспорхнула по лестнице, оставив Ричарда придумывать самому себе занятие на время ее отсутствия.
3
Джой быстро приняла душ, закуталась в полотенце и, оставляя влажные следы на полу, прошествовала к гардеробной. Ей предстояло сделать выбор из нескольких недавно приобретенных туалетов, и это был очень нелегкий выбор! Пожалуй, она не успеет уложиться в те сорок минут, которые обещала Ричарду. Но раз уж он настаивает на официальном извещении ее отца о том, что они встречаются, то ему стоит привыкать, мстительно подумала Джой и тут же мимолетно удивилась своей кровожадности. Конечно, это жара так влияет на нее. Жара, раздражение, поднявшееся после самодовольных заявлений Ричарда, и ее обеспокоенность неурядицами в компании.
Джой медленно перебирала вешалки, примеряя и тут же отвергая возможные варианты. Купленные вещи, ранее казавшиеся весьма удачными, вдруг как-то потеряли привлекательность, словно поблекли. Впрочем, ее придирчивость имела основания – она шла на вечеринку к Саманте. Уже в дверях та просверлит ее своими холодными рыбьими глазами, оценит выбранный наряд и обязательно поделится впечатлениями со своей неизменной спутницей, Амандой Кроу, которая всегда подле Саманты, как рыба-прилипала возле акулы.
Джой выдернула из ряда изысканных туалетов темно-синее платье – свою последнюю надежду – и придирчиво осмотрела его со всех сторон.
– Думаю, это что надо, – пробормотала она, словно таким образом пытаясь заглушить сомнения в собственном выборе.
Платье было облегающим, с открытыми плечами, довольно глубоким вырезом на спине и тоненькими бретельками, на которых самым опасным образом и держалось это произведение портновского искусства. Рукава к этому платью прилагались отдельно и натягивались как длинные перчатки. Джой оделась в рекордно короткие сроки – ведь в случае, если и это платье будет отвергнуто, ей понадобится еще уйма времени, чтобы определиться с его заменой. Джой встала перед зеркалом и поняла, что замена не потребуется. Она осмотрела себя со всех сторон и поняла, что ничего более смелого до сего дня она не надевала. Слишком много для бедного Ричарда. Он, пожалуй, решит ее спасать еще до того, как они появятся на вечеринке у Саманты, а это вовсе не входило в планы Джой.
Сегодня ей нужно расслабиться и избавиться от всех этих ужасных ощущений. Она задумалась на несколько секунд, а потом выудила полупрозрачный палантин ярко-бирюзового цвета и прикрыла обнаженные плечи. Такого потрясающего эффекта она не ожидала. Ее зеленые глаза таинственно замерцали, а фарфоровая кожа засветилась изнутри.
– Джой, сегодня ты превзошла саму себя, – сказала она своему отражению и присела перед зеркалом, чтобы наложить макияж. Она задумалась всего на секунду, как художник перед нетронутым холстом.
Прозрачная пудра, чуть-чуть холодных розовых румян, розовая помада, чуть-чуть теней и черная тушь, сделавшая ее ресницы недостижимо длинными для большинства особ женского пола. Плачьте, обладательницы всевозможных удлиняющих и загущающих ресницы тушей – ни одна из них не даст столь потрясающего результата, который Джой обеспечивался удачным набором генов. Затем она расчесала волосы цвета темного меда, оставив их свободно струиться по плечам, и надела туфельки, представляющие собой переплетение серебристых ремешков. Она утонула в легком облачке любимых духов, бросила последний взгляд на свое отражение и выпорхнула из комнаты как райская птичка.
Ричард был не один. Он стоял рядом с ее отцом, и они о чем-то разговаривали. Слава богу, на этот раз не повышая голоса. При ее появлении оба мужчины застыли как изваяния, а стакан, который Ричард держал в руке, внезапно накренился и его содержимое едва не пролилось на персидский ковер шестнадцатого века. Джой довольно удачно изобразила смущение и застенчивость школьницы, которая едет на свой первый в жизни бал, и отец тут же купился – наверное, в сотый раз! – на этот старый трюк. Его глаза повлажнели.
– Как ты похожа на Джоанну, – пробормотал он.
Джой улыбнулась. Ее мать была настоящей красавицей, и даже возраст не был помехой ее совершенству. Иногда Джой казалось, что красота матери не только не увядает, а все больше расцветает особенной, зрелой красотой. Так что подобное сравнение ей очень польстило.
– Ричард сказал мне, что вы собрались на вечеринку.
– Да, папа, ее устраивает Саманта.
– Желаю хорошо повеселиться.
– Спасибо, папа. – Она мягко и призывно взглянула на Ричарда, все еще продолжая играть эту незатейливую роль, и так же легко, как и Пол несколько секунд назад, на удочку Джой попался и этот тридцатипятилетний красавец.
Ричард поперхнулся и со стуком поставил стакан.
– Джой, ты сегодня ослепительна.
– Спасибо, – промурлыкала она. – Так мы идем?
– Да-да, конечно.
Прежде чем покинуть дом, Джой успела поймать их с Ричардом отражение в большом зеркале. Они казались удивительно красивой парой: он – высокий, темноволосый, широкоплечий; она – изящная, хрупкая и утонченная. Но вместо вполне естественного удовлетворения и радости осознание этого факта оказало на нее весьма тягостное впечатление…
– Мне показалось, что Пол вдруг расстроился после упоминания о Джоанне. – Ричард бросил на Джой быстрый взгляд и снова стал смотреть на дорогу.
– Мне кажется, он до сих пор любит ее.
– Тогда почему они все-таки развелись?
– Очень трудно объяснить это. – Джой помолчала, обдумывая ответ. – Просто они так решили, и все.
Ее родители развелись восемь лет назад, и ни для кого из их семьи это не явилось потрясением. Не было ни скандалов, ни шумного развода, ни сплетен и шумихи в газетах. Их развод показался Джой просто тихим расставанием на время, когда супруги слегка устали друг от друга и решили немного пожить раздельно. Джой осталась с отцом, лелея надежду, что развод родителей и есть то самое временное расставание и через несколько недель, максимум месяцев, Джоанна вернется. Но прошло восемь лет, а все продолжало оставаться на прежнем уровне.
Джоанна вернулась на родину, в Италию, но она часто звонила, раз в полгода приезжала. В пору взросления, когда Джой корчилась от бушующих в ней подростковых гормонов, она почти возненавидела приезды матери, считая их фарсом, плохо срежиссированным спектаклем, затеянным ради нее. Пока позже не уяснила простую вещь: спокойное общение, тихая грусть и странная для бывших супругов теплота как раз и есть то, что они чувствуют, а вовсе не притворство. Она так до конца и не поняла, почему все получилась именно так, но смирилась с существующим положением. К тому же ей вовсе не на что было жаловаться: отец баловал ее безмерно, словно пытаясь компенсировать отсутствие матери.
– Надеюсь с нами этого не случится.
– Что? – то ли изумилась, то ли возмутилась Джой. Она и сама не смогла до конца определиться в своих чувствах. – Кто-то заговорил о грядущей свадьбе?
– По-моему, это закономерный финал развивающихся отношений между мужчиной и женщиной.
– А что, после свадьбы этих отношений не бывает?