Рабы свободы, стр. 86

И всё равно Ружена Николаевна испытывала боль, стоило ей вспомнить состояние своего отца... Индивидуум, которого любила её мама и который зачал её, – оказался слабым. Остаётся надеяться, что его сын и его внук – окажутся сильнее. И по возвращении, после всего (если оно будет – ПОСЛЕ...) всё же сохранят желание быть СЛОЖНЫМИ. Двигаться, а не застыть.

Да, сегодня реальной опасности превратиться в счастливое усреднённое ничтожество она подвергнет ближайших родственников. Сводного, по отцу, брата и... собственного сына.

Но решение принято давным-давно.

Она никогда не стала бы Директором, если бы страшилась брать на душу груз ответственности за принимаемые решения.

Отослав сыну и брату приговор, она несколько секунд кусала до крови губы и ломала ногти о подлокотники кресла. Затем добавила ещё, постскриптумом, приравненным к завещанию.

«Пока пока, если слухи о моей смерти подтвердятся, продолжайте искать, если даже я окажусь предательницей, продолжайте выполнять задание, если даже в новом году меня склонят и сожрут, продолжайте идти дальше, если даже мир провалится в преисподнюю, не сдавайтесь».

«Всё-таки что-то ещё из сумки понадобилось, а я думал, её можно выбросить за ненадобностью».

Был ответ. Она не поняла, что подразумевалось, но тратить время на переспрашивание не решилась. Это чудо, что им удаётся говорить так долго. В каких условиях ему приходится связываться с ней – известно лишь богу. Она сама была полевым агентом, и знает, в каких ситуациях, из каких положений приходится выходить на связь.

«Пока жива, я жду.»

Коротко написала.

«Прощай, мама».

Ещё короче ответил он.

«Ты знал».

Она вскрикнула от неожиданности.

«Разве я не твой сын, мне по определению положено быть в курсе всех хитросплетений, весь в тебя, Обер-ФРАУ, главный спец по мифологизации, великий магистр интриг, люблю тебя, пока пока».

«Люблю тебя, мой мальчик, всегда, всегда».

Он не ответил...

Связь оборвалась.

«Уходя, каждый раз нужно прощаться так, словно больше не увидишься», – подумала она. «Спасибо, что дал знать о себе, сынок. Даже у Обер-Фрау сердце материнское, Толя. Ты никогда не спрашивал, почему меня, никогда не ходившую замуж, назвали Фрау, а не Фройляйн. Но если бы спросил, я могла бы не удержать порыв материнского сердца и ответить, что получила эту кличку после задания, проведённого под прикрытием на Батрасталле. В мире, который ТЫ считаешь своей родиной, сын. И моего батрасталльского напарника звали не Саша Барсуков, это незабвенный друг Барсук по моей просьбе врал тебе. Звали его Серёжа Григорьев...»

Происхождение её биологического организма было замысловатым. В её матери Анастасье Обской соединились западнославянская (польская) и восточнославянская (русская) ветви, в отце же ничего славянского и в помине не присутствовало. В романскую и финно-угорскую ветви земного биовида уходили корни происхождения её папаши Николаса, которого она никогда в жизни не видела.

Но именно этот человек, по словам матери, выбрал дочери такое имя.

Сына (от другой женщины) именно этого человека она использовала, чтобы создать ЖИВУЮ ЛЕГЕНДУ по имени Макс Отто Эмберг. Без кавычек. Плотская ипостась «живой легенды» в кавычках, Анатолия Сергеевича Григорьева по прозвищу Муравьед, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО пребывала в ссылке на астероидной базе, ЗА пределами сети. Туда не могла добраться ни одна нить Я-Мы. Выбраться оттуда наружу Муравьед тоже не мог – уж она постаралась закупорить тело на совесть.

Папа Ник, Эмберг-старший, на самом деле не слился с сектой. Так что его поздний сынок, её сводный брат (даже не подозревавший, сколько лет на самом деле его с виду моложавому папе), плэйбой и прожигатель жизни, которого она позаимствовала и обработала для полноценного внедрения агента под прикрытием, – совершенно зря думал о папе плохо.

Папа был уже почти год как заточён в недрах астероида. Самое место. Пускай он там свой Сад Пустоты орошает и культивирует... чтоб ему пусто было. (И в данном контексте это не проклятие, а пожелание счастья. Он сам выбрал свой путь. Туда ему и дорога.)

Папе Нику, в комплекте с его более чем столетним организмом, меньше месяца назад составила компанию спрятанная – от Я-Мы и прочих «соискателей» – телесная оболочка «живой легенды» Муравьеда. Тем временем многослойно «проинструктированный» разум Грига, используя подлинные организм и память Эмберга-младшего, своего дяди, выполнял самое важное за всю историю существования ПРЕС-Са боевое задание.

СПАСАЛ МИР ОТ ПРИШЕСТВИЯ. В прямом смысле.

Сотворённая ею живая легенда (без кавычек) искал МИФ. Искал Точку Опоры для рычага, способного перевернуть мир. Искомая точка – на самом-то деле никакой не миф, так что «мифом» вполне может зваться только в переносном смысле.

Нужное Место и Нужное Время существовало реально, но координаты были утрачены. Либо старательно вычищены. Либо – Нужные Люди всё никак не оказывались в нём, вот оно обиделось и схоронилось. У Него ведь своя непростая натура и свои соображения. Свой ДУХ. Недаром Его всегда было неимоверно трудно отыскивать.

Рокировку разумов она готовила давно, предчувствуя приближение АМБЫ загодя. Произведя «подставу» и удостоверившись, что Григ ушёл «на маршрут» благополучно, а также в том, что его предопределённая «напарница» также успешно внедрена, Ружена Николаевна Обская продолжала руководить ПРЕС-Сом, и ЖДАЛА, ЖДАЛА, ЖДАЛА... Она знала, что всё сделала правильно и что в сложившихся обстоятельствах не может себе позволить тратить время на «эмоции», но... всё равно проверяла входящую почту чуть ли не ежечасно.

Несмотря на то, что сама запретила сыну пользоваться аварийной связью для «личных» посланий.

Да и не видела особого смысла в дополнительных вводных. Она продумала каждую деталь предстоящей операции, и сделала абсолютно всё возможное, чтобы обеспечить прикрытие «Максу Отто Эмбергу» и его команде. ВСЁ – означало действительно всё, что по силам человеку, вступившему в бой с дьявольским Легионом.

Дочке человека, побывавшего в гостях у пиэкстсрититу, тоже кое-что перепало от подарков, сделанных её отцу. Всем Младшим что-нибудь да перепадает от пап и мам, только не все они способны пользоваться дарованными талантами.

Она – сумела. В конце концов, пусть на четверть, но она была восславянкой, а это КО МНОГОМУ обязывает. Этот богоизбранный народ спокон веков грудью вставал на защиту земного человечества от происков самого страшного врага.

И спасал Землю не раз, в прошлом.

Но на сей раз НЕБЕСНАЯ ТЬМА навалилась с такой силой, что...

Оставалось надеяться на то, что её сын восславянин получился что надо. На три четверти, по крови. А по духу – гарантированно стопроцентный. Весь в своего папу.

Уж она-то постаралась воспитать любимого единственного сына КАК СЛЕДУЕТ.

Пункт девятнадцатый

МИР: КСЕЯ

(дата: ноль третье – ноль шестое ноль первого тысяча сто тридцать девятого)

Полковник выглядел как-то нарочито, очень напоминал образ типичного полковника в современных сериалах. Подтянутый, чуть ли не с юношеской фигурой, со шрамом на щеке, «петровскими» усами и мощным ручным лучемётом на ремне. Вылитый героический полевой командир, «отец солдатам». По-местному звание командира полка почему-то звучало странно. «Кошевой». Неожиданное слово для франкофонного мира, но сколько миров – столько и нравов. Называют же они бары колоритным словечком «бистро», пришедшим из глубины веков от казаков, некогда завоевавших Париж...

Он долго крутил в руках документы, придирчиво изучая каждую буковку и циферку, затем, не найдя, наверное, к чему можно было бы придраться, вернул их слегка небрежным жестом.

– Экологи, значит, пожаловали. Зелёненькие...

Вот как в жизни выглядит консолидация сил в борьбе с факторами риска. Пандемия недоверия непобедима.