Рабы свободы, стр. 36

За полминуты до открытия прохода его испачканная кровавой слизью правая ладонь сомкнулась на ручке кожаного «бочонка», а левая чистая захватила ремни обеих сумок.

За четверть минуты он встал на стартовую полосу, лицом к лицу с мембраной.

За пять секунд до – сосредоточился, набрал полные лёгкие воздуха и задержал дыхание.

За секунду – перенёс тяжесть тела на левую толчковую и приподнял правую, чтобы шагнуть, как только лепестки «диафрагмы» разомкнутся.

Он обрёл совершенное спокойствие. Стресса как не бывало. Он больше не ощущал себя лузером. Судьба клеймит позорными неудачами лишь тех, кто боится её ударов.

У того, кто никогда не сдаётся главному врагу – собственному СТРАХУ, – клеймо обернётся боевой тату, знаком воинской доблести.

И его почему-то совершенно не смутил тот факт, что разборка произошла в общественном месте. Как будто он сам был русским, причём не простым представителем этого загадочного народа, а самым ОБЕЗБАШЕННЫМ русским в освоенной вселенной.

Когда и где он почерпнул эту информацию, Макс не помнил. Главное, он помнил этимологию слова «обезбашенный». Так называли в двадцатом веке прошлой эры древнеземных русских танкистов, машины которых теряли в боях башни. Только русские не выходили из боя, наоборот, утратив возможность стрелять, они шли на тараны, лоб в лоб атакуя стреляющие по ним в упор вражеские танки.

В других армиях той войны бронированные машины, утратившие башни, но сохранившие способность передвигаться, из боя поспешно выбирались.

Нетрудно догадаться, КТО победил в той войне, которую весь мир позднее называл Второй мировой, и только своенравные, вечно идущие особой дорогой русские предпочитали звать Великой Отечественной.

Пункт шестой

МИР: КРАХТ

(дата: одиннадцатое – тринадцатое двенадцатого тысяча сто тридцать восьмого)

Здесь это называлось охотой.

Огромная тёмно-лиловая плотина была похожа на неимоверный парус, что взметнулся в ущелье, перегородив его напрочь. Бурлящая холодная, едва ли не ледяная вода – коктейль с примесью кишащих одноклеточных водорослей, принявший от этого ярко-голубой цвет, – подступала с одной стороны к самой верхушке выгнутого паруса и держалась от его наивысшей критической кромки на расстоянии более чем критическом – каких-то десять-пятнадцать метров.

По узкой полосе, верхней площадке гребня плотины, протянувшейся на триста метров от одной скальной стены до другой, бродят на тонких когтистых лапах огромные кожаные мешки. Они высматривают в воде крупных рыб, имевших неосторожность подняться слишком высоко и приблизиться к поверхности вплотную. Птероподы.

Некоторые из них, во всю длину расправив свои тонкие двенадцатиметровые крылья, реют в кристально-чистом небе над горным водохранилищем.

Охота на птероподов.

Звучит как «поединок с драконом», хотя с драконом хлопот, наверно, было бы поменьше. На порядок.

По сравнению с будущей добычей, за которой они сюда явились, охотничьи глайдеры кажутся букашками. Не говоря уж о копьях, да, да, настоящих деревянных копьях, оснащённых, правда, специальными наконечниками, парализующими крылатую добычу.

Копий у охотников по три штуки на каждого человека.

Здесь это издревле называлось охотой. Постоянно живущие здесь другой охоты не ведают и ведать не желают.

Пришлые назвали бы это изощрённой формой самоубийства.

Но люди, владеющие этими землями, запретили безнаказанно убивать этих замечательных крылатых существ, не то птиц, не то ящериц.

Компромисс между запретом на убийство и желанием добыть трофей был найден.

Местные любители охоты (нездешние назовут их любителями сломать себе шею) вот уже несколько веков охотятся на птероподов только с копьями.

Правда, раньше они летали на «птахах», специально прирученных для охоты, но содержание птероподов Оу в неволе ныне также запрещено, да и глайдер всё-таки несравнимо более удобная в управлении штука.

Попал герр Эмберг, что называется, с корабля на бал.

... Теперь он считал себя счастливчиком.

Мало того, что остался жив и невредим, не угодил в последнюю позицию статистики, так ещё и неожиданно обнаружил в себе исключительно полезные для выживания таланты.

С представителями администрации мультисети проходов он разбирать случившееся не стал. Они не виноваты. Виновна теория вероятности, по которой возможно всё, но с теорией разобраться не очень-то получится. Эта вселенская «мафия» покруче русской будет...

Но с представителем Такси K° (отделение на крахтском материке Оу) он пообщался с большой охотой. Именно здесь его с утра терпеливо поджидало «законное» такси, экзотической заменой коему некоторое время служила астероидная старушка Тамра.

Макс всячески расхвалил услуги, оказанные ему тамошней служащей корпорации в частности («кофейные» бабушке обеспечил из собственного кармана) и всей корпорацией в общем. Уровень предусмотрительности Такси K° превысил, по мнению Макса, самый высокий предел и может послужить образцом для подражания всем компаниям освоенной вселенной. Додуматься до того, чтобы заблаговременно прикормить собственного человечка в мирке, которому такси как таковое и задаром не понадобится... Человечек был успешно прикормлен, и настал момент истины, продемонстрировавший, что деньгу кидали не зря, не на ветер.

Таксист от слов Макса воодушевился настолько, что вознамерился послать в правление корпорации предложение о создании специального рекламного клипа. Сюжетом послужит история случайного попадания клиента в недра враждебного мира и чудесного избавления из оных недр стараниями вездесущей и неотвратимой аки рок «ТаксиКорпорейтед»... Макс обещал подумать и принять решение об участии в съёмках. Но в данный текущий момент времени его волновало исключительно обстоятельство прибытия в пределы Оу на много часов позже назначенного.

– Я спешил на важную встречу, от которой, возможно, зависит моя судьба...

Макс высказался настолько умирающим тоном, что по результатам наблюдения за лицом таксиста, из предельно восторженного сделавшимся крайне озабоченным, сделал вывод: переиграл.

Не стоит пугать человека, «банде» которого только что пел дифирамбы.

Он убавил степень скорбности и произнёс ностальгически-грустно:

В вашем замечательном такси я намеревался отправиться на остров Ту...

Но этот пункт не указан в маршрутном листе... Я полагал, Оу – конечная остановка...

Нет. Мне необходимо попасть на Ту.

Но ведь... – таксист даже растерялся; он явно не ожидал, что придётся растолковывать клиенту настолько очевидные вещи. Ведь все знают, что...

Остров Ту закрыт для посещений. Частная собственность. Такси не может вас туда доставить. При всём желании. – Менеджер развёл руками. – Это превышает уровень даже нашего высочайшего сервиса, а вы по себе знаете, насколько тщательно мы стараемся выполнить пожелания.

Значит, вы не примете заказ?

Извините, я не... – лицо у менеджера вмиг сделалось таким унылым, что Макс заопасался, что парень вот-вот расплачется. – Даже сам господин Покровски, президент корпорации, вряд ли сумел бы выполнить этот заказ. Бывали, знаете ли, прецеден...

Не знаю, к кому стремились эти прецеденты, но мне нужно встретиться с Ли Флопером. Знаете такого?

Ли Флопера? Вас ждёт хозяин Ту?! – менеджер чуть не подпрыгнул; выглядел он теперь так перепуганно, словно на стол перед ним свалилась огромная змея.

Да, да, меня ждёт мистер Флопер, – мягко, терпеливо, как слабоумному, продолжал втолковывать Макс. – Но он, к сожалению, не знает о том, что я прибыл. Он меня примет, я в этом уверен, но... вначале ему необходимо каким-то образом сообщить, что я поблизости. Видите ли... я не с пустыми руками прибыл. Я должен доставить ему посылку от... господина Форда Гонзалеса. Слыхали о таком?