Дело одноглазой свидетельницы, стр. 28
Мейсон сложил газету и, бросив на стол, сказал:
– Вот какие у нас дела, Делла.
– Вот какие у нее дела, – возразила Делла.
– Делла, а ты не заметила, что описание человека, нанимавшего самолет, очень смахивает на внешность одного типа, с которым мы знакомы?
Делла задумалась.
– Вы имеете в виду Пьера, метрдотеля из «Золотого гуся»?
– Я не имел в виду именно его, – ответил Мейсон. – Однако описание явно подходит.
– Вроде бы да, – согласилась Делла. – Шеф, неужели вы думаете, что…
Телефон на столе Деллы Стрит зазвонил снова.
– Алло? – сказала она, подняв трубку, и немного погодя добавила: – Одну минуту, мистер Селлерс. Я думаю, он захочет поговорить с вами. – Она повернулась к Мейсону. – Это Кларк Селлерс, с отчетом о почерке.
Подойдя к столу, Мейсон взял трубку и произнес:
– Да, Кларк. Какие новости?
Эксперт-графолог ответил:
– Я скрупулезно изучил почерк на конверте, который вы мне дали, и сравнил его с образцом почерка Миртл Фарго. И то и другое написано одной рукой.
Мейсон поколебался секунду, затем переспросил:
– Вы хотите сказать, что это Миртл Фарго написала на конверте «Перри Мейсону, лично»?
– Если она писала записку, то да. И то и другое написано одним человеком. Разумеется, я не настаиваю на идентичности личности, только на идентичности почерка. Насколько это поможет вам, Перри?
– Боюсь, что только сильнее запутает, – ответил Мейсон и повесил трубку.
– Что, плохо дело? – спросила Делла Стрит.
– Плохо, – ответил он. – Мы влипли по уши с этой историей. Деньги прислала миссис Фарго.
– Вы не должны принимать их.
Мейсон покачал головой.
– Меня взял за душу ее испуганный голос. Она угодила в историю, а теперь с ней случилась еще худшая беда. Моя профессия велит мне помогать людям, которые попали в беду. И делать для этого все, что в моих силах.
– Я вас просто не понимаю. Вы не можете позволить себе защищать ее в суде. Как божий день ясно, что она виновна…
– С чего ты взяла, что она виновна?
– Да вы только посмотрите на факты! – сказала Делла Стрит.
– Вот именно, – сказал Мейсон. – Давай рассмотрим факты и забудем о том, что она сама рассказывает. Предположим, что она была заперта в спальне в то время, когда я находился в доме. Она намеревалась уехать автобусом в восемь сорок пять. Муж с ней поссорился. Она дала ему понять, что знает о его любовнице. Он попытался задушить ее. Она бросилась в спальню и заперлась там.
После моего ухода она попыталась сбежать. Он снова попытался схватить ее и задушить. Тогда она убила его ножом. Вот что показывают факты. Но она постаралась выйти сухой из воды. Поэтому бросилась к машине, добралась до стоянки и, оставив там машину, позвонила своему другу и попросила его нанять для нее самолет.
– Своему возлюбленному? – спросила Делла.
– Не думаю; возможно, тому же самому человеку, который доставил конверт с деньгами в «Золотой гусь»… Если полагаться на ее историю, то можно поверить, что она и впрямь убила мужа. Факты свидетельствуют, что женщина испугалась мужа и действовала в целях самозащиты, а потом совершила ошибку, попытавшись скрыться. Надо будет попросить Пола Дрейка найти ее приятеля… А теперь, после того как Селлерс сообщил, что надпись на конверте с деньгами написана той же рукой, что и записка, которую она оставила для меня у своей матери, у меня нет выбора. Она моя клиентка. Я взялся представлять ее интересы и намерен довести дело до конца…
Он немного помолчал, потом сказал:
– Забавно, но ее алиби могло бы сработать, не переусердствуй я. Пассажиры наверняка вспомнили бы, что она ехала в автобусе, но полиция никогда не смогла бы отыскать всех пассажиров, которые находились в автобусе, и значит…
– А может, они бы сами объявились, чтобы поучаствовать в таком громком деле? – предположила Делла.
– Вряд ли. Один шанс из десяти, – возразил Мейсон. – Поставь себя на их место. Обыкновенному гражданину вряд ли захочется оказаться втянутым в расследование убийства и подвергаться перекрестным допросам с целью установления личности. Предположим, что ты бы ехала этим автобусом. Возможно, ты даже запомнила бы человека, который сидел с тобой рядом, если бы ты с ним разговорилась. Но смогла бы ты опознать пассажира, которого даже как следует не разглядела? И если бы ты утверждала, что смогла бы это сделать, то смогла бы ты с уверенностью поручиться, что не ошибаешься? Смогла бы ты настаивать на этом при перекрестном допросе, когда адвокат попытался бы опровергнуть твои показания?
Например, он сказал бы: «Отлично, мисс Стрит, поскольку вы утверждаете, что опознали в обвиняемой пассажирку автобуса, то опишите нам всех пассажиров, ехавших с вами в этом автобусе. Начнем с тех, кто сидел на передних местах, – и так далее, до самого конца. И пожалуйста, потрудитесь дать их полное описание». Что бы ты делала?
– Упала бы в обморок, – усмехнулась Делла Стрит.
– Да, у тебя ни черта бы не вышло! – согласно кивнул Мейсон. – Тогда адвокат повернулся бы к жюри и сказал: «Вот видите. Она вбила себе в голову, что четко помнит обвиняемую, поскольку видела ее фотографию в газете, поскольку была вызвана в суд на ее опознание и поскольку так показали другие свидетели, но на самом деле она не может толком припомнить, как выглядел хотя бы один другой пассажир автобуса. Возьмем, к примеру, мужчину, который сидел позади нее. Она лишь помнит, что он был не слишком молод и одет в серый костюм. Она не помнит, были у него усы или нет, в очках он был или нет, седые ли у него волосы или темные, курил он или нет, какого цвета у него была рубашка и какого – галстук.
У женщины, что сидела впереди, говорит она, были крашенные хной волосы. И это все, что она помнит! И тем не менее является в суд и утверждает, будто опознает личность обвиняемой, которая в лучшем случае может быть одной из пассажиров автобуса, которых наша свидетельница запомнила не самым лучшим образом…»
– Хватит вам, – сказала Делла, когда Мейсон принялся размахивать руками, словно и вправду находился в суде. – Вы меня убедили.
Мейсон усмехнулся:
– Мне и в самом деле на мгновение показалось, будто я выступаю в суде перед жюри. Вот тебе и ответ, Делла. Одни пассажиры предпочтут заниматься своими делами и не подумают заявляться в суд, чтобы не подвергаться перекрестным допросам. Другие же опознают в обвиняемой только пассажирку, которая ехала с ними в автобусе, но не смогут с уверенностью припомнить, когда она села в автобус.
– А разве полиция не собиралась опросить других пассажиров, когда те выходили из автобуса в Сакраменто? – спросила Делла Стрит.
– Очевидно, нет. Тогда в их задачу входил лишь арест Миртл Фарго. Они получили от лейтенанта Трэгга по телеграфу ордер на арест и собирались схватить ее, когда она сойдет с автобуса. Им и в голову не пришло, что у нее может оказаться алиби.
– Да, непростое дело. Учитывая отчет Кларка Селлерса, что вы намерены предпринять, шеф?
Мейсон потянулся за шляпой:
– Надо повидаться с клиенткой и посмотреть, нельзя ли что спасти после крушения… Боюсь только, чертовски мало.
Глава 16
Перри Мейсон встретил газетчиков с кривой усмешкой.
– Минуточку, – сказал один из фотографов.
Мигнула яркая вспышка.
– Разве не вы ведете защиту, адвокат? – спросил один из репортеров.
– Какая вам разница? – ответил Мейсон. – Раз я попал в драку, то должен защищаться.
– Мистер Мейсон, – вмешался другой репортер, – ответьте прежде всего на вопрос: являетесь ли вы адвокатом миссис Фарго?
– Без комментариев.
– Вы приехали навестить ее?
– Да.
– А по предписанию суда вы являетесь адвокатом подсудимой?
– Нет.
– Хорошо, пусть будет по-вашему. Вы ездили в Стоктон, чтобы представлять интересы миссис Фарго, не так ли?
– Без комментариев.
– Это вы наняли сыщиков, чтобы найти свидетелей, которые ехали тем же автобусом?