Три приятеля, стр. 47
– Леня, а Леня… Как я тебе нравлюсь? – Оля подошла к нему вплотную.
– Очень. – Леня обнял девушку, чувствуя ладонями ее шелковистую кожу.
– Леня, – прошептала она, – поцелуй меня. По-настоящему.
– Ах ты, глупышка. Ах ты, моя глупышка.
Леня отвел ее голову от своей груди, повернул ее вверх и начал осторожно, но крепко целовать в губы. Оля обняла его. Ее послушные губы были мягкие и сладкие. Леня поднял ее и положил поперек своей кровати. Он перестал себя контролировать, но обращался с девушкой нежно и бережно.
Когда Оля заскочила в туалет, Леня содрал покрывало и бросил его на пол. Туда же, где валялось новенькое Олино белье. Затем стянул с себя носки и рубашку, бросил их туда же и растянулся на постели. Вскоре девушка оказалась рядом с ним. Она натянула на них обоих одеяло, прижалась к Лене и произнесла куда-то в область Лениной шеи:
– Теперь я нормальная женщина, да, Лень?
– Абсолютно.
– Я тебя так люблю. Больше всего на свете. И я хочу жить и жить!
– Ах ты, моя малышка.
– Я теперь могу родить ребенка, да?
– Запросто. Только не сегодня, хорошо?
– Лень, ты опять смеешься.
– Нисколько. Как тебе известно, процесс вынашивания ребенка занимает…
– Ну, Лень!
– Что – Лень?
– Поцелуй меня опять, а?
– Нет уж, дружок. Теперь ты меня целуй.
– А я не умею.
– Вот и учись. Учебный материал у тебя под руками. Точнее, под твоими грудками.
– Ой, Лень!
Некоторое время потребовалось для обучения. Потом Леня почувствовал в себе силы перейти к следующему этапу. Удивился самому себе и перешел. Потом они опять лежали рядом усталые.
– Ой, я такая голодная, Лень!
– Видишь, что нужно, чтобы вызвать аппетит?
– Ага.
– Ну что же. Пора тебя кормить.
– Леня. А мы теперь будем спать вместе?
– Ни в коем случае. Это же моральное разложение. До брака! Спать вместе! Да как у тебя язык повернулся сказать такое? Плохо, плохо я тебя воспитывал. Ну-ка повернись, я тебя отшлепаю.
– Наконец, – счастливо засмеялась Оля, – сколько же пришлось ждать!
Поесть они выбрались только под вечер. Оля надела новенький брючный костюм и туфельки. Она шла к лифту, держась за Ленин локоть, и вся светилась счастьем. Он искоса поглядывал на нее и испытывал такую нежность, такую нежность, что никогда бы не смог это сформулировать.
«Я купаюсь в счастье этой глупышки, – думал он. – Я просто купаюсь в нем».
– Леня, а Леня?
– Что, мой хороший?
– Ничего. Это я так.
– Как это – так? Отрываешь занятого человека от тяжелых мыслей, как накормить маленького котенка. И на тебе: это я так. Нет, определенно придется тебя еще разок нашлепать.
– Ага.
– Хорошо. Поедим, вернемся, и я выполню свой воспитательный долг. Пошли налево. Направо по этой улице мы ходили вчера.
– Пошли. А ты шутил про то, как мы будем спать?
– Какие уж там шутки.
– Ну правда, Лень?
– Правда. Даже подумать об этом страшно. Мы же в цивилизованной стране. В Швейцарии.
– Ну, Леня.
– Ладно, уговорила. Полночи будем спать в твоей комнате. А как только пробьет двенадцать часов, перебегаем быстро в мою, чтобы не превратиться…
Леня понял, что подобрал не вполне удачный тон. Шуточка была так себе. И, чтобы не задумываться над этим, он резко сменил тему:
– Превратиться. Вот я сейчас превращусь в голодного людоеда и начну есть тебя, если ты не покажешь мне немедленно подходящее кафе.
– Вот как раз кафе, – сказала Оля.
– Нет, родная. Это пивной бар. Впрочем, какая нам разница? Дадут нам здесь пива и еды к пиву. Заходим. Сделаем еще одну попытку научить тебя пить пиво.
– Хорошо, – серьезно сказала Оля.
– А потом буянить.
– А как это делают? – спросила Оля, садясь за столик.
– Ну как? Кидают посуду на пол, опрокидывают столы, колотят посетителей.
– Хорошо. Только ты мне помоги. Обещаешь?
– А то!
– Тогда все в порядке. Когда начнем?
– Эй, красавица. Погоди. Вначале выпей пару кружек пива.
– Оно такое горькое. А можно буянить без пива?
– Нет, – ответил Леня. – Ничего у тебя не выйдет без пива.
– Ну вот, – засмеялась девушка, – только согласилась побуянить, а ты запрещаешь.
Леня не ответил, потому что стал выглядывать официантку. Но в баре находились только мужчины, и один из них, пожилой, в фартуке, неспешно подошел к их столу. Когда заказ был сделан, Леня повернулся к Оле:
– Слушай. Я же тебе еще ничего не рассказал о твоей квартире.
– Ой, в самом деле. Какая я глупая!
– Собственно, чего слушать? Я сделал несколько фотографий и поместил их в компьютер. Вернемся, и я покажу тебе твою квартиру. Напомни.
– Конечно! – с восторгом воскликнула Оля.
– Кстати, родная моя, помнишь, я обещал тебе по телефону, что возьму из твоей прежней квартиры старые фотографии?
– Помню.
– Так вот, я их взял, отсканировал и тоже сунул в компьютер.
– А как?
– Есть такой аппарат – сканер. Он переводит изображение фотографии в компьютер. А потом ты с этим изображением можешь делать все, что приходит в голову.
– Здорово.
– В первую очередь я почистил фотографии, то есть убрал разные пятна и трещинки. Потом кадрировал – убрал лишние поля. Поэтому фотографии твоих родных и знакомых выглядят несколько лучше, чем на фотобумаге.
– А как их смотреть?
– Просто. Включим компьютер, выберем программу просмотра, откроем нужную папку, и любуйся сколько хочешь.
– Ой, Леня, прямо не терпится.
– Так, наш заказ. Где мое пиво? Вот оно. Хорошо… Ах, как хорошо.
– Вкусно?
– Очень.
– А мне салат нравится. И рыба.
– Сейчас и я до них доберусь. Закажи-ка мне еще одну кружечку пивка.
Оля повернулась, помахала рукой и попросила еще пива. А потом вгрызлась в рыбу и очень быстро оставила от нее только хребет.
– Вот это да, – восхитился Леня, – молодчина.
– Молодая женщина, – заявила Оля, блестя глазами, – испытывает вполне понятный голод.
– Во дает! – воскликнул Леня. – Заказывай тогда еще что-то.
– Не-е, я уже сытая. Слопала целую рыбу.
– А раз так, давай расплатимся и вернемся в отель.
– Давай, – охотно согласилась Оля.
Фотографии
Расположились на Лениной постели. Легли, поставив на нее включенный компьютер. Леня только снял куртку, а Оля переоделась в банный халат. Она смотрела на экран и ждала, пока Леня искал мышью папку с фотографиями. Появились изображения. Леня перевел их в режим слайдов, и каждые несколько секунд картинки сменяли друг друга. Вначале он показал Оле ее квартиру. Оля смотрела на экран, вскрикивала, тормошила Леню и просила рассказать о каждом предмете.
– Ой, здорово. Вот это да. А это что?
– Это посудомойка.
– А как она работает?
– Кладешь в нее тарелки, включаешь, и они сами моются.
– А я что делаю?
– Поёшь. Или рисуешь. Или разговариваешь по телефону.
– Хм.
– Нравится?
– А то! Ленька, ты такая умница!
– Не перехвали. Это не я изобрел.
– Все равно умница.
– Согласен.
– А это что?
– Не врубилась?
– Не-е.
– Телевизор.
– Ого. Огромный какой. А внизу чего?
– Там масса всего: видеомагнитофон, и проигрыватель компакт-дисков, и еще что-то. Пока не разбирался.
– Ой, а кровать-то. Огромная! Как я в ней буду спать?
– Крепко.
– А у тебя дома какая кровать? Тоже большая?
– Не такая большая.
– Тогда будешь спать на этой. А?
– Опять безнравственные разговоры.
– Ну, Леня, шлепай ласковее.
– Хорошо. А этот шкаф для посуды заполнишь ты сама. Вот приедешь и пойдешь выбирать себе посуду.
– А ты?
– А я буду из нее есть. Ладно, теперь твои детские фотографии.
И Леня отыскал другую папку и вновь включил слайдовый режим. Оля лежала, опираясь на локти, и разглядывала свои фотографии. Леня смотрел на ее профиль, чувствовал ее нежное дыхание, гладил ее и иногда придвигался и целовал куда-нибудь в ушко. При этом Оля, не отрываясь от экрана, с готовностью двигалась к нему навстречу. Она смотрела и приговаривала: