Жена напрокат, стр. 14

Жена напрокат

Засвидетельствовав симпатии к фольклору, Николай с мажорного тона переходит на минорный:

Визит к женатому холостяку расстроил меня.

Прежде я не ставил под сомнение святое назначение любви. Помните? «Любовь – это факел, который должен светить вам на высших путях».

Должен?

Свети, дружок!

Но сейчас, когда я с тоской смотрел на стол с объедками месячной давности, на всклокоченную постель, на хозяина в пальто, – трон любви заколебался передо мной.

Я ясно видел, что Николаю совсем не светит.

Он смотрел мне в глаза и настырно требовал ответа на программный вопрос, украденный у Шоу:

– «Скажи, почему женщины всегда хотят иметь мужей других женщин?»

Мне ничего не оставалось, как наивно признаться, что я не женат и что проблемы столь высокого свойства не стучались ко мне за разрешением.

Ольга пожаловала из Москвы на отдых в Дрёмов.

Отпуск улыбнулся: она снова влюбилась и, кажется, намертво.

Бог весть какой ждать развязки, если б не репродуктор, который хрипел со столба:

Идея!

Надо просто жениться!

Её отпуск ещё не кончился, как они вместо кинухи на минутку забежали в загс.

Дым медовых ночей рассеялся, и Ольга узрела, что спутник очень нерентабельный.

– У других мужья как мужья. Получка – денег приволокут, хоть в подушку вместо соломы набивай. А этот половой демократ [18] таскает каждый божий день одни грязные рубахи!

– Я ж не министр. Экскаваторщик, едри-копалки!

– Другой на твоём месте ковшом бы золото загребал, а не глину, милый.

Уроки жизни случались по стечению обстоятельств.

А потому во все прочие времена Уваров был доволен судьбой и, наверное, счастлив.

Будь журнал «Идеальный супруг», о Николае писали бы передовые и печатали его неподвижную личность на открытках. Как артиста.

Он мыл полы, топил печку, варил завтраки, обеды, ужины, сушил пелёнки, нянчил мальчишку и читал книжки.

Столь широкий диапазон импонировал Ольге.

Но и тут она покровительственно укоряла:

– Книжки ты брось. Лучше поспи. Ослепнешь – водить не стану.

Николай робко лез в пузырь.

Ольга ошарашивала жестоким доводом, как дубинкой:

– У меня пять классов. Более ни в книгу, ни в газету ни разку не заглянула. Не померла. И тебя до срока не вынесут вперёд пятками!

Кот Васька слушал и молча кушал.

Тихой сапой Николай переползал в вечёрке из восьмого в девятый, из девятого в десятый.

Потом начал слесарничать в цехе контрольно-измерительных приборов и автоматики. Это на заводе синтетического каучука.

Курсы.

Вечерняя учеба котировалась у Уварова не ниже высокого подвига во имя несказанной любви к собственной жене.

Грезилось…

Заочный юридический институт…

Следователь Уваров несётся за матёрым преступником и запросто кладёт на лопатки.

Первое задание! Каково?

Он спешит в родные пенаты обрадовать Гулюшку…

Опередила женщина в чёрном.

Почти в полночь, когда он, голодный и усталый, брёл с занятий, она ласково взяла его за руку:

– Твоя жена и мой муж…

«Соавторство»!

Реакция была слишком бурной.

Он понял, в лучшую сторону надежды нет.

Долг платежом красен.

Ольга вызвала его на рандеву в отделение.

Он вёл себя, как истинный джентльмен, и галантно подарил ей расписку:

Она взяла подписку и съехала с любовником на частный сектор, не подумав даже развестись.

Через месяц привезла вещички назад, бросила Николаю, как сторожу, снова исчезла.

Вынырнула в суде: полквартиры вздумала отсечь, «чтобы не скитаться с сыном по частникам».

Не выгорело!

Соседи так охарактеризовали Николая:

«Уваров не пьёт. Мы очень им были довольны и радовались как хорошим человеком и добрым отцом. Жену не бил. Работал, по вечерам учился. Она стала дружить с другим. Всё равно он не запивал и вёл себя тактично. Жена бросила и ушла. Опять он всегда у нас на глазах трезв и немного печален».

Снова куда-то запропастилась жена!

Нету месяц. Нету два.

Прокурор чего-то липнет:

– Уваров, где ваша супруга?

– А я почёмушки знаю.

– Она расписана с вами. Что случится – вам отвечать.

Николай скребёт затылок.

Ребята в курилке подыгрывают:

– Взял любовник жёнушку напрокатки, а срока так и не указал.

– Пора б и честь знать…

У Николая последняя услада – Серёжка трёхлетний.

Пока Ольга на работе, Николай тайком прибегал к нему в сад с конфетами, играл, гулял, и оба со слезами расходились.

Ольга выкинула последнее коленце.

В «книге движения детей по детскому саду № 1» появилось её заявление:

«Прошунеотдаватьмоего ребёнкаУваровуН. П., т. к. мыснимнеживём. Прошуне отказатьмоюпросьбу».

Всё это во имя прораба!

Не слишком ли много приношений одному человеку? Кто он?

Человек в последнем приступе молодости.

О перипетиях судьбы судит, как о гвоздях:

– Все мы искатели. Ищем Счастье. Ищем повсюду. Дома, на работе и на улице. Я нашёл на работе. Я устроил свою жизнь.

Он оставил жену, с которой разделил десять лет и этаким фертом ринулся на сближение с Ольгой.

В нём Ольга ценит две давно лелеянные штучки: должность и оклад.

Чем-то эти артисты напоминают тоскливый треугольник. Уваров мучается чёрной изменой жены, готов в любую минуту заманить в родные пенаты и бойко разлучить с вероломным любовником. Но у Ольги, «старой волчицы», губа не дурка. Она знает цену обоих воздыхателей, а потому без колебаний тяготеет к Горлашкину.

Как всё это старо.

Эстафету неверных жён Ольга зло и величаво понесла дальше. И просто уходить со сцены она не желает.

– Я его затаскаю по судам! На каком-нибудь десятом или двадцатом судебном процессе этот сундук с клопами [19] умрёт! А сколько я попорчу ему крови по прочим каналам и канальчикам! – с маниакальной жестокостью рисовала она далеко не прекрасное будущее своего бывшего милого.