Призванные луной, стр. 53

Я не представляла себе, где могут жить вампиры. Вероятно, на меня произвели впечатление все эти ночные фильмы ужасов, и я рисовала в воображении большое викторианское поместье в самом неблагополучном районе города. Несколько таких мест есть в даунтауне Кенневика, но все они отполированы и накрашены, как пожилые оперные звезды. И хотя поблизости немало жилых кварталов, все они застроены слишком маленькими домами, чтобы вместить семью вампиров.

Не следовало удивляться, что мы ехали по улице, где в конце каждого элегантно вымощенного подъездного пути стояли «мерседесы», «порше» и БМВ. Дорога была проложена по холму, который нависает над городом, и уже тридцать лет врачи, адвокаты и высшие менеджеры строят свои дома в четыре тысячи квадратных футов на участках, расположенных на крутых склонах. Но, как сказал Стефан, вампиры поселились здесь первыми.

В конце концов от главной улицы отошла небольшая дорога из гравия, проходящая между двумя двухэтажными кирпичными домами. Дорога выглядела почти как подъездной путь, но проходила мимо строений и углублялась в незастроенный район за ними.

Мы проехали еще с четверть мили по обычному для восточного Вашингтона скрэбу — полынь и другие травы, потом перевалили через небольшой подъем, которого, однако, оказалось достаточно, чтобы скрыть большую двухэтажную гасиенду, окруженную восьмифутовой стеной. Дорога начала спускаться, и теперь мы могли разглядеть только то, что виднелось сквозь двойные кованые ворота. Я подумала, что многочисленные испанские арки по сторонам здания прекрасно маскируют удивительно малое количество окон.

По указанию Стефана я остановила машину у наружной стены, поверхность которой была удивительно ровной. Вампир выскочил из машины и был у ворот раньше, чем Сэмюэль успел выйти.

— Оставить это? — спросила я у Стефана, держа кинжал Зи. По пути я решила, что поскольку кинжал слишком велик, чтобы спрятать его с помощью волшебства других — я им не владею, — лучше его вообще с собой не брать.

Стефан пожал плечами, слегка похлопывая себя по бедрам, как будто внимал музыке, которая мне была не слышна. Он часто так поступал: Стефан редко оставался неподвижен.

— Такой старинный артефакт заставит их больше уважать тебя, — сказал Сэмюэль, обходя фургон. — Надень его.

— Я боюсь взять неверный тон, — объяснила я.

— Не думаю, чтобы сегодня дошло до насилия, — заметил Стефан. — Кинжал не послужит поводом для ссоры. — Он улыбнулся мне. — В этом штате такое оружие незаконно. Не забудь снять, когда уедешь.

Я несколько раз обернула пояс вокруг талии. На нем оказалась самодельная пряжка с застежкой, я пропустила через нее конец пояса и завязала.

— Он слишком свободен. — Стефан протянул руку, но Сэмюэль его опередил.

— Затяни потуже вокруг талии, — посоветовал он, помогая мне. — Потом перемести набок, чтобы кинжал тебя не порезал.

Удовлетворившись, он отступил.

— Я не враг, — спокойно сказал ему Стефан.

— Мы это знаем, — произнесла я.

Стефан потрепал меня по плечу и продолжил:

— Я тебе не враг, волк. Я очень рискую, взяв вас обоих под защиту. Госпожа хотела послать за вами кое-кого еще, но не думаю, чтобы это вам понравилось. — Зачем рискуешь? — спросил Сэмюэль. — Почему берешь нас под защиту? Я понимаю, что это значит. Меня ты совсем не знаешь, а Мерси всего лишь твой автомеханик.

Стефан рассмеялся, но не убрал руку с моего плеча.

— Мерси мой друг, доктор Корник. Мама учила меня заботиться о друзьях. Разве твоя не учила тебя тому же?

Он лгал. Не представляю, почему я была в этом уверена, но он лгал.

Некоторые волки умеют определять, лжет ли их собеседник. Я могу это делать только по отношению к тем, кого очень хорошо знаю, и к тому же если я сконцентрируюсь. Дело в обычных звуках, которые издает человек: дыхание, сердечный ритм и так далее. Обычно я на это не обращаю внимания. О Стефане я никогда ничего не могла сказать, не могла определить даже самые простые эмоции, у которых запахи отчетливо различаются. Пульс Стефана менялся очень произвольно и непредсказуемо. Иногда мне казалось, что он дышит только потому, что понимает: если он не будет дышать, окружающие почувствуют себя неудобно.

И тем не менее я была уверена, что он лжет.

— Ты только что солгал нам, — заявила я ему. — Почему ты нам помогаешь?

Я высвободилась из-под его руки, чтобы повернуться и посмотреть ему в лицо; Сэмюэль при этом оставался за мной.

— У нас нет на это времени. — Обычно жизнерадостное выражение исчезло с лица Стефана.

— Я должна знать, насколько мы можем тебе верить. Он изобразил один из сценических жестов фокусника — широко развел руки и вздернул голову, — и я почувствовала, как нас окружает тонкий покров настоящего волшебства. Как и от Зи, пахло землей, но в заклятии Стефана таились гораздо более темные силы, чем у гремлина.

— Отлично, — сказал он. — Но не браните меня, если госпожа будет в дурном настроении из-за того, что мы заставили ее ждать. Ты сегодня вечером позвонила мне и задала вопрос.

— Что ты только что сделал? — негромко спросил Сэмюэль.

Стефан раздраженно вздохнул.

— Я сделал так, чтобы в разговоре участвовали только мы трое, потому что по ночам здесь поблизости бывают и другие существа.

Он снова устремил на меня свое внимание.

— Когда я связался с нашим бухгалтером, она сразу переадресовала меня к госпоже — что является не совсем обычной процедурой. Совершенно очевидно, наша госпожа гораздо больше заинтересовалась вами, доктор Корник, чем вашим вопросом. Она пришла ко мне и приказала позвонить вам — она не собиралась посылать меня за вами. Не хотела, чтобы у вас была даже такая защита, но когда я предложил свои услуги, она не стала возражать. Я здесь, Мерси, потому что хочу понять, что происходит, что вырвало госпожу из состояния летаргии, в котором она находилась со времени своего изгнания. Я должен знать, хорошо ли это или очень плохо для меня и моих сородичей.

Я кивнула.

— Хорошо.

— Но я сделал бы это и ради дружбы, — добавил он. Неожиданно Сэмюэль немного горько рассмеялся.