Не будем друзьями, стр. 3

– Да, – коротко кивнул Влади.

– Нет, ну правда! – Люся взъерошила его короткий «ежик». – Ну скажи, если ты приехал, чтобы увидеться со мной, а позвонить, как ты говоришь, боялся…

– Я уже купил билет на завтра, на «Тихий Дон», – не дал ей договорить Влади.

– На завтра? – округлила глаза Черепашка. – Так пойди и сдай его!

– Ты этого правда хочешь? – Он резко вскинул голову.

– Ну, да… – как-то не слишком уверенно протянула Люся.

– А как же тот парень, которого…

– А где ты остановился? – перебила его Черепашка. – В гостинице?

– Нет, у друга, – ответил Влади и пояснил: – Он тоже музыкант, а сейчас уехал на гастроли в Томск, так что я там один живу…

– А где это находится? – Черепашка поднесла к губам чашку.

– Представляешь, – улыбнулся Влади, – совсем недалеко от тебя. На «Спортивной». Поэтому-то я и надеялся, что мы встретимся. Знаешь, сколько часов я проторчал возле твоего дома?

– И ни разу меня не видел? – с сомнением покосилась на него Люся.

– Ну почему же? – Влади отодвинул от себя бокал. – Видел один раз, как ты из подъезда выходила…

– И что же?

– За дерево спрятался.

Черепашка тихонько засмеялась, а Влади вдруг посмотрел на нее серьезно и проговорил решительно и жестко:

– Если ты скажешь, что хочешь этого, я вообще могу в Москву переехать.

– Что значит, «если скажешь»? – Люся слушала свой голос и не узнавала его, таким глухим и неуверенным он сейчас был. – А как же твоя группа? Что ты скажешь ребятам?

– Ребята тоже переедут. – Влади старался не смотреть на Черепашку. – Нас, между прочим, давно в Москву зовут. Первое время будем снимать квартиру, а потом посмотрим… Вот, например, «Запрещенные барабанщики»… Слышала о таких?

– Конечно! – Черепашка покосилась на Влади из-под полуопущенных век.

– Ой, извини… Совсем забыл, что ты у нас популярный виджей, – смущенно улыбнулся он и продолжил: – Так они тоже ведь из Ростова, и ничего, нормально все устроились, концерты играют, работают по клубам… Так почему бы и нам не попробовать? Не думаю, что на нас спрос будет меньше, чем на «Запрещенных барабанщиков».

– Дело не в этом. – Люся сняла очки и начала нервно протирать их салфеткой. – Я не сомневаюсь, что если группа «Каста» переедет в Москву, все у нее сложится наилучшим образом. Просто мне казалось, что ты так любишь свой город… Я же помню…

– Тебя я люблю больше, – перебил Влади и уставился на дно пустого бокала.

– Не знаю… – опустила глаза Люся. – Это все слишком серьезно, чтобы перекладывать решение на плечи другого человека. – Она резко вскинула голову.

– А я и не думал перекладывать на тебя решение, – пробубнил он, не поднимая глаз. – Я лишь прошу ответить: нужен я тебе или нет?

Люся молчала, пальцы ее нервно теребили угол темно-зеленой скатерти. Сейчас она чувствовала на себе пристальный взгляд Влади и поэтому не решалась поднять голову.

– Значит, не нужен, – глухо и безнадежно протянул он.

Черепашка понимала, чувствовала: от того, что она сейчас произнесет или сделает, возможно, зависит вся ее дальнейшая судьба. Но будто стальное кольцо вдруг сковало все ее существо. Оцепенев, девушка молчала, слушая гулкие удары собственного сердца. Тягостное молчание снова прервал Влади:

– Это ничего… Ты не переживай. Ерунда это все. Я справлюсь, – тихо, почти шепотом сказал он.

В этот миг что-то внутри у Черепашки сжалось, и из глаз полились слезы.

– Дай мне время, – попросила она, по-прежнему не поднимая головы. – Хотя бы немного, хорошо? Позвони мне завтра… – Наконец она посмотрела на Влади, потом рукавом вытерла слезы, перевела дыхание и заговорила быстро и горячо: – Я тоже думала о тебе. Все это время думала… Я так рада, что мы встретились, но то, о чем ты меня просишь… Понимаешь, это ведь такая ответственность… Если бы ты мне не сказал, что твое решение зависит от меня… А вдруг у нас ничего не получится? Или у вас в Москве что-нибудь не заладится, всякое ведь бывает… Я тогда буду во всем винить себя, понимаешь?

– Сколько времени тебе нужно, чтобы принять решение? – спросил Влади, исподлобья взглянув на свою собеседницу.

– Пять дней, – выпалила Черепашка и удивилась сама себе.

Почему она вдруг назвала именно эту цифру? Почему не три дня или не неделю, а именно пять дней? Но срок был назван, и, услышав ответ, Влади вздохнул, как показалось Черепашке, с облегчением.

– Но ведь в эти пять дней мы будем встречаться? – осторожно поинтересовался он. – Или ты этого не хочешь?

– Будем. Конечно, будем, – последовал тихий ответ. – Только ты сейчас не провожай меня, ладно?

4

«Почему я не ответила сразу, что только и мечтала все это время о том, чтобы Влади жил в Москве, чтобы мы могли встречаться, когда захотим, видеться каждый день? – удивлялась собственной нерешительности Черепашка. – Почему я не бросилась к нему на шею и не призналась в любви? Ведь я люблю его, любила все это время и, так же, как и он, мечтала о случайной встрече. Я думала, стоит нам только встретиться, как все сразу встанет на свои места и даже слов никаких не понадобится. Зачем мне эти пять дней? О чем я собираюсь размышлять? Все ведь и так ясно! Чего я испугалась? Ответственности? Или, может быть, чего-то другого, чему не могу найти названия? Ведь сколько слез было пролито за эти полгода! Как безумно жалела я, что не осталась тогда с Влади. А может, я снова боюсь причинить кому-то боль? Только на этот раз не Жене, а Алеше. Алеша… Он такой милый, такой заботливый и красивый… Алеша очень надежный и верный человек. Если бы только это было возможно, мы могли бы стать отличными друзьями. Но ведь ему нужно больше. А мне? Теперь-то уж точно я никогда не смогу относиться к Алеше как к своему парню. Я должна сегодня же с ним поговорить. Нельзя морочить голову человеку, который относится к тебе с такой искренностью и преданностью».

Из-за встречи с Влади Черепашка совсем позабыла о странном звонке Лу. Теперь же, вспомнив, она снова ощутила тревогу и что-то похожее на дурное предчувствие.

«Что все-таки случилось с ним? Почему Алеша не позвонил мне сам, а поручил это сделать Лу? Может быть, не смог до меня дозвониться? Все-таки в метро мобильник не всегда принимает звонки. Но ведь Лу дозвонилась».

В эту секунду Люся ясно осознала, что причиной тревоги, которая сдавливала ей сердце, является не Алеша и вовсе не то, что он впервые не пришел на свидание, а именно Лу, интонации ее голоса, которым она известила Люсю о том, что Алеша не придет. И вообще Черепашка давно уже заметила, что в последнее время с Лу творится что-то неладное. После того страшного случая, когда Пал Палыч – отец Алеши, который работал участковым милиционером, —вытащил Лу из лап двух криминальных типов, девушка, казалось, не успокоилась, а затаила в душе обиду. Но на кого? На Пал Палыча, на Алешу, на Черепашку?

Нет, внешне все происходило тогда вполне пристойно. Лу плакала, во всем винила свой несносный характер и просила у Люси прощения. За что? Да за то, что инсценировка смерти Жени Кочевника, как оказалось, была чуть ли не ее идеей. Во всяком случае, узнав о том, что таким диким способом Женя решил проверить, любит его Черепашка или нет, Лу даже не подумала отговорить его. Напротив, видя, в какое ужасное состояние повергло Люсю известие о Жениной смерти, она не призналась ей в том, что на самом деле это все неудачный спектакль, а продолжала ломать комедию и даже на похороны собралась идти вместе с Люсей.

Правда открылась благодаря стараниям Алеши и Пал Палыча. Конечно, Лу тогда было очень тяжело. Еще бы, пойти на такую подлость! Именно по этой причине, как потом выяснилось из ее же собственных признаний, Лу и решила напиться и отправилась в незнакомое кафе. Там она познакомилась с тем типом, который отвез ее на квартиру, запер и позвонил своему шефу, для которого и предназначалась Лу. А уж о том, что бы случилось потом, если б Лу чудом не удалось позвонить, догадаться, в общем-то, не трудно. Но Пал Палыч с ребятами, к счастью, успели вовремя.