Знать как знать. Практическая философия суфийской традиции., стр. 40
Раздел VI
Прежде всего, есть реальная причина, по которой что-то нравится, а что-то нет.
Затем человек попадает под воздействие личности или вещи, которая ему нравится или не нравится.
И, наконец, выдвигается предполагаемая причина, почему это нравится, а вот это — нисколько.
Только когда вы знаете все три момента, вам известно, что происходит на самом деле.
Тот факт, что большинство теоретически знакомо с проблемой, лишь усугубляет ситуацию, так что вряд ли кто-нибудь применяет это знание к себе или пользуется им, наблюдая поведение других людей.
Описав, как происходят подобные вещи, психологи-теоретики оказали нам медвежью услугу, потому что тем самым дали людям возможность делать совершенно легкомысленные заявления, вроде: «Ну, да, конечно, — все это давно известно!»
Грубейшая ошибка состояла в том, что модели ситуаций, в которых осознание этого механизма стало бы неотвратимым, не были ни изобретены, ни, соответственно, использованы.
Люди горазды пускаться в пространные рассуждения по поводу родословных.
Но есть ли, в сущности, разница в том, гордится ли человек своей политической, литературной, духовной «родословной» или кичится своим физическим происхождением?
Звучать это может по-разному, в зависимости от формы изложения, но если исследовать тех, кто заявляет: «У меня благородное происхождение», и тех, кто говорит: «Моя система лучше», то между ними в большинстве случаев обнаружится гораздо больше сходства, чем различий. Вы когда-нибудь думали об этом? Не принимайте мои слова на веру, исследуйте сами.
Некоторые утверждают, что разница здесь в том, что убеждения человек может поменять, а происхождение нет.
Но какое имеет значение, способен человек что-либо изменить или изменение уже произошло, если продукт в результате столь бесполезен?
Послушай друга, и ты узнаешь о себе искаженную правду.
Прислушайся к врагу, и опять услышишь нечто искаженное.
Дружба помогает выжить и укрепляет человека.
Те, кто противостоят нам, наделяют нас силой.
Но вот мы выжили и стали сильнее, — тогда и является иная версия, отличная от мнения друга или врага.
Это — Высшее видение.
Ценность обиталища — в Обитателе.
В некоторых странах до сих пор практикуются различные виды народной медицины, которые, как известно, уже деградировали. В результате процедуры, предписанные от одной болезни, считаются эффективными от всех и, когда их применяют подобным образом, могут только ухудшить состояние больного. Стимуляторы, небольшое количество которых способно помочь организму повысить жизнестойкость в борьбе с болезнью, ныне используются в таких количествах, что только ослабляют тело. Прижигание, в отдельных случаях полезное для уничтожения микробов, применяется без дополнительных мер по антисептике, и так интенсивно, что возникают незаживающие раны. Кроме того, существуют всевозможные магические смеси или другие неэффективные «лечебные средства», объединенные в предположительную систему знания, — они также способны принести лишь вред, вплоть до самого худшего.
Почти то же самое происходит в сфере духовных занятий, в особенности на Западе, да и во многих кругах на Востоке. Упражнения, предназначенные какому-то конкретному человеку, даются другим людям; учения смешивают и безграмотно используют, как прижигания.
Когда же у людей, попавших под воздействие нескольких «школ», «систем», «учителей» и так далее, берут интервью, их версия звучит чаще всего так: «Все это помогло мне и обогатило мою внутреннюю жизнь…»
Люди часто обращаются ко мне с просьбой помочь им в саморазвитии. Когда же я говорю, что принял их пожелания к сведению и сделаю, что смогу, ответ их не устраивает. Они продолжают приходить ко мне, писать письма, звонить по телефону. Они придумывают проблемы и находят любой повод, чтобы повидаться со мной.
В таких случаях я говорю им: «Если вы верите, что раз уж я берусь за дело, то делаю его хорошо, вы не должны приходить сюда, пока я сам не позову вас. Но если вы считаете, что я не справлюсь с этой работой, вам следует вовсе прекратить общение со мной».
Пока эти люди не осознают, что у нас не магазин, где можно приобрести себе эмоциональные стимулы по желанию, для них ничего нельзя сделать.
Когда человек, вместо знания и развития способности, ищет внимания и эмоционального удовлетворения, мы не берем на себя никаких обязательств по отношению к нему.
Если вы перестанете слушать то, что говорят люди, и возьметесь понаблюдать за их действиями, вы сможете увидеть, чего они хотят на самом деле. Наблюдая собственное поведение, люди могут изменить его.
Наибольшая польза от метафор заключается в том, что они временно фиксируют в уме концепции, слишком мимолетные для практического применения.
Когда же люди, иллюстрируя ситуации, прибегают к метафорам и побуждают других понимать иносказания буквально или чрезмерно развивают эти метафоры, доктрина каменеет, и, соответственно, утрачивается понимание.
Если я говорю, например: «Человек подобен морю с приливами и отливами эмоций», мне необходимо определить, что я имею в виду, и поскорее собрать с этой метафоры ценный урожай. Но бывает и так, что люди начинают воображать, будто человек подобен морю в какой-то сложной и далеко идущей системе аналогий. Затем они тратят уйму времени, пытаясь найти как можно больше соответствий между человеком и морем.
В нашем использовании метафоры предназначены обеспечивать минимум впечатлений. Изучающему не нужно пытаться слишком их разрабатывать.
Теперь я собираюсь коснуться ситуации, в которой находится человек по отношению к своей воспринимающей способности, и эту способность я уподоблю калейдоскопу, через который смотрят на те или иные объекты. Смотрящий видит цвет, форму, узор. Данные факторы действуют согласованно, создавая впечатление, что визуальное восприятие всегда одно и то же и что оно суть то, что наблюдатель видит в калейдоскопе.
Такова ситуация человеческих существ в обычном состоянии. Их восприятие находится в границах, которые сравнимы с преломлением в калейдоскопе визуальной картины мира. Многие это заподозрили, в результате чего стали пытаться изменить свое восприятие с помощью наркотиков или упражнений. Поскольку большинству людей не ясна природа систематической «деформации», искажающей восприятие, лишь единицы добились какого-то успеха. Из-за недостатка знания они изменяют собственное восприятие неэффективно, неправильно и безо всякой пользы.
Основная же масса людей, конечно, предпочитает продолжать лицезреть успокоительно согласованные калейдоскопические картинки и относится к экспериментам как к глупому и неуместному занятию. Подобная оценка экспериментаторов во многом верна, но исходит из неверных предпосылок. Люди думают, что не стоит даже пытаться менять восприятие, потому что это совершенно бесполезно. Такие личности совершают характерную ошибку, предполагая, что, коль скоро что-то не работает вследствие применения одних методов, оно не заработает и при любых других методах. Это все равно, что сказать: «Вы не можете пересечь океан, поскольку лодки, построенные из губки, всегда тонут».
Когда у человека отсутствует необходимая техническая информация, именно такая реакция и является стандартной.
С другой стороны, экспериментаторы также совершают характерную ошибку: они превозносят собственные усилия и связывают их с чем-то мистическим. Не обладая той же технической информацией, они полагают, что цель, которую они собираются достичь, находится в сфере сверхъестественного. Они подобны людям, которые говорят: «Получение огня есть деятельность эзотерическая, и к этому надо подходить в ритуальном и эмоциональном ключе».