Обратная связь (сборник), стр. 9

4

Клик-клик, и вперед, в волшебный город света и тьмы… Реки холодных электронных огней, огибающие геометрически правильные острова, текущие под мостами, останавливающиеся перед плотинами, тихо струящиеся здесь, с ревом несущиеся там… Огоньки, перемигивающиеся, как на дисплее игровой машины… Грохот… шорох…

Вот, поймал. Цепочка-символ с ежемесячной дотацией: 1111101000000, с моим именем. Я проследил ее до своего счета. Уведомление о получении с тем же кодом возникло, словно Феникс, из электрически потрескивавшего гнезда и стремглав помчалось в силовую линию, по которой прибыл этот перевод…

Я пометил его, ухватил, последовал за своим именем. Вдоль цепи кабельных трасс, подвешенных (отметил я на другом уровне сознания) на опорах, от острова, по медным и оптико-волоконным проводникам, змеящимся по каналам, в расчетной палате Майами, через другой, еще более крупный город огней, и дальше вперед, вниз, вверх, вокруг, насквозь, от терминала к терминалу: Атланта, Нью-Йорк, Нью-Джерси и затем…

Нью-Джерси, правление "Ангро Энерджи".

Но тут напомнил о себе другой мир. Я смутно осознал, что кто-то стоит у моей машины на стоянке возле банка, смотрит на меня. Я не хотел возвращаться, но увы… Вернувшись в реальный мир, я посмотрел на назойливого прохожего.

В белом брючном костюме, невысокого роста, темноволосая, довольно симпатичная, с восточными чертами лица, она не сводила с меня глаз.

Я чувствовал, что должен ее знать, и потому опустил стекло.

— Как твои дела, Дон? Ты неважно выглядишь.

Энн. Энн Стронг. Кроме имени, ничего не вспомнилось, но им-то можно воспользоваться.

— Мне давно уже не было так хорошо. Что ты здесь делаешь, Энн?

— Меня ты по крайней мере помнишь… — сказала она.

— На мне пока рано ставить крест, — с улыбкой заметил я и вдруг выпалил: — По-прежнему любишь цветы?

— Их так много, и все они такие красивые, — ответила Энн. — Такие чистые… краски.

Что-то в ней… особенное. Не «краски» она хотела сказать, а другое слово, я чувствовал. У Энн действительно было особенное отношение к цветам, но…

— Ты давно в городе?

— Нет. — Энн чуть качнула головой. — Тебе здесь нравится?

— Я постепенно привязался к нему.

— Понимаю. Но неужели нет ничего привлекательнее, чем сидеть в машине на стоянке у банка?

— Жду откупных денег от «Ангро», — бросил я частично наугад, прощупывая ее, а частично потому, что уже начал подозревать связь между ней и моим появлением у банка.

Энн нахмурилась, поджала губы, поцокала языком, медленно качая головой.

— Кнутом и пряником… Старое правило.

— Ну, я-то кнутом не ограничусь.

— Откуда такая злоба, Дон?

— Почему ты здесь?

— Приехала в банк получить по чеку и увидела знакомое лицо.

— Ладно. Тебя подбросить куда-нибудь?

— Я собираюсь перекусить.

— Есть одно приличное местечко. Прошу.

Она села в машину, и мы выехали на дорогу.

В голове зазвенели, предупреждая, колокольчики.

Словно я уже нащупал причину, но она упрямо ускользала от меня. Неважно, решил я. По крайней мере не жизненно важно. В пропаже куска моей жизни и в исчезновении Коры из-за ее связи со мной виновата "Ангро Энерджи". Мне так казалось. Вот почему я собирался отправиться в Нью-Джерси и поднять там большой шум. Они вернут мне Кору, иначе я… что-нибудь сделаю. Что-нибудь разоблачающее или отчаянное. Или и то, и другое. Выбора у меня больше не оставалось.

Мы сели за маленький столик в углу, к я вдруг почувствовал зверский голод. Зеленый суп, салат, побольше мяса, охлажденный чай, пирог — я заказал все. Энн взяла салат и чай. Теперь я был совершенно уверен, что знал ее, когда работал в «Ангро». Но в каком качестве? Этого я не помнил.

— Хорошо, что ты здесь счастлив, — помолчав, произнесла Энн.

— Бывали времена и получше.

— Вот как? — Ее глаза расширились, к щекам, казалось, прилила кровь. Но только на миг. Лицо Энн тут же застыло.

— Ничего, еще вернутся твои радости. Все придет.

Мне почудился аромат роз.

— Кто знает?

Она перевела взгляд на тарелку, подцепила листик салата.

— Кое в чем можешь не сомневаться.

— Например? — отозвался я.

— Сотрудничество с власть предержащими приносит предсказуемые результаты.

В наши дня не поймешь даже, с чего начинать.

— Тебя что-то беспокоит?

— Да.

— А говоришь, что тебе здесь нравится.

— С удовольствием показал бы тебе окрестности, — заметил я, — но скоро самолет. В Нью-Джерси.

Я внимательно следил за ее лицом, надеясь уловить реакцию. Запахло жасмином. А выражение ее лица нисколько не изменилось, когда она сказала:

— Не глупи, Дон…

— Что же ты посоветуешь мне делать? — спросил я.

— Ступай домой. Никуда не уезжай. Рано или поздно с тобой свяжутся…

— Хорошо, давай напрямую. Где она?

Энн покачала головой.

— Понятия не имею.

— Но ведь ты знаешь, что происходит.

— Я знаю только, что ты вспоминаешь вещи, о которых лучше забыть.

— Сделанного не вернешь. Я не собираюсь торчать дома и ждать, когда зазвонит телефон.

Она положила вилку на тарелку, достала платок и промокнула губы.

— Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Мне тоже, — сказал я.

— Не надо лететь в Нью-Джерси. С тобой произойдет что-нибудь ужасное.

— Что?

— Не знаю.

Я судорожно вздохнул, и Энн торопливо вскочила на ноги.

— Извини.

Я сразу же поднялся и пошел за ней. Но она исчезла в туалете, и я в нерешительности остановился.

Мимо проходила наша официантка с кофе.

— У женского туалета есть второй выход?

— Нет, — ответила она.

Я вернулся за столик и доел пирог. Выпил охлажденный чай, затем попросил кофе.

В туалет зашла седая женщина. Когда чуть погодя она выходила, я к ней подошел.

— Прошу прощения, там нет невысокого роста девушки с восточными чертами лица, в белом брючном костюме?

Она поглядела на меня и покачала головой.

— Нет. Там никого нет.

Когда я расплачивался по счету, мне почудился голос Энн.

"Никуда не уезжай. Думаешь, сейчас у тебя неприятности? По крайней мере, ты жив. Сиди дома, не дразни собак".

Я огляделся по сторонам, но Энн нигде не было видно. И все-таки я почти физически ощущал ее присутствие.

— Энн, — пробормотал я, — что ты со мной сделала?

Ее смех смешался с ароматом цветов.

5

Дома я переоделся, закинув в сумку бритву и кое-какие мелочи, навел через компьютер справки о расписании полетов и убедился, что новых посланий для меня нет. Затем запер дверь, вновь сел за руль и направился к аэропорту.

Долгий полет — это как раз то, что нужно, если хочешь хорошенько все обдумать.

Я припарковал машину, нырнул в здание аэропорта и зарегистрировался у стойки, где мне дали талон на посадку. Оставалось еще немного времени, и я, взяв чашку кофе, прошел в зал ожидания. Впервые с момента пробуждения на меня ничего не давило, можно было расслабиться. Я уселся в кресло и отхлебнул горячей жидкости.

Клик-клик?..

Расслабиться…

Клик-клик.

Я смежил веки и почувствовал вокруг себя пульсирующую сеть электронной активности — практически вездесущей в наши дни и все же сосредоточенной в большей степени в определенных местах. Например, в аэропорту, с его обилием перерабатывающих информацию устройств.

"Привет, — сказал я. — Ты успокаиваешь и нежишь". Проходящие волны массировали мой мозг, но я ни о чем не думал. Не входил в компьютерную сеть и не считывал…

Через несколько минут я вынырнул из электронного потока, сделал глоток кофе и взглянул в окно на подкатывающий по полосе самолет. Несмотря на предупреждение Энн, я все же верил в успех своей миссии.

Однако каким образом им стало известно, что я вспомнил нечто запретное?

Ну, конечно, Багдад. Возможно, за мной вели наблюдение. Просто на каком-то пульте вспыхнула красная лампочка, когда я купил билет в Мичиган, или когда врач-психиатр затребовал сведения обо мне через банк медицинских диагностических данных. А может быть, мой плавучий дом и квартира прослушивались. Или… да могло быть все что угодно! Собственно, неважно, что именно вызвало сигнал тревоги. Главное, они заподозрили, что я вспомнил что-то для них крайне нежелательное.