Дело невероятной фальшивки, стр. 26
На ее лице появилось отчаяние.
— Однако, — продолжал Мейсон, — к счастью, мы имеем дело с револьвером малого калибра. В данном случае подобные методы не всегда срабатывают. Правда, вы упомянули, что стреляли из этого оружия сотни раз. Эдгар использовал какую-то определенную мишень?
— Да, привозил ее в своей машине. Обычно мы выезжали куда-нибудь за город и он приставлял ее к дереву или к чему-нибудь еще.
— Мишень какого типа?
— Для игры в дротики. Очень старая, сделанная из какой-то пробки или чего-то вроде этого. Раньше Эдгар увлекался метанием дротиков, потом забросил это. Он укрепил мишень фанерой с задней стороны, а спереди обычно покрывал бумагой.
— Эдгар хорошо стрелял?
— Прекрасно. И научил меня, так что и у меня стало неплохо получаться.
— Вы стреляли только из его револьвера?
— Всегда из него. У Эдгара был пунктик насчет того, что женщина должна уметь постоять за себя. Он хотел, чтобы я сделалась метким стрелком.
— У вас нет своего собственного оружия? — уточнил Мейсон.
— Нет.
— А когда-нибудь было?
— Нет.
— Давайте четко проясним один момент, Диана. Вы никогда не регистрировали никакое оружие на свое имя? Не покупали? Вам его не дарили?
Девушка покачала головой. Мейсон ненадолго замолчал.
— Я думаю, не стоит беспокоиться насчет револьвера, мистер Мейсон, — сказала Диана Дуглас. — Они его никогда в жизни не найдут. Хотите, я объясню вам, что с ним сделала, чтобы вы не волновались по этому поводу и…
Мейсон поднял руку.
— Тихо! — приказал он. — Не открывайте этого ни мне и ни кому другому.
— Но вам-то я могу сказать — это же конфиденциально. Не так ли?
— Кое-что из того, что клиент сообщает адвокату, конфиденциально, однако другие факты могут сделать меня соучастником после события преступления. Я не хочу знать, где находится револьвер. Я не хочу, чтобы кто-либо знал, где он. Я не хочу, чтобы вы когда-либо говорили кому-либо что-то о револьвере и о том, что заходили в ту квартиру. Не произносите ни слова. Повторяйте, что ваш адвокат против того, чтобы вы выступали с какими-либо заявлениями. Полное заявление будет сделано позднее. Если поинтересуются, когда именно, отвечайте, что дату назовет ваш адвокат. Итак, где Эдгар держал мишень?
— Точно не знаю. Где-то у себя в гараже.
— У него был отдельный гараж-?
— Да. Он жил в многоквартирном доме, где каждому жильцу выделяется отдельный гараж.
— А что с его машиной?
— Она здорово пострадала в автокатастрофе, и, насколько мне известно, полиция оттащила ее куда-то на буксире.
— Вы видели машину после аварии?
— Нет.
— И, значит, не заглядывали в багажник?
— Нет.
— Как вы считаете, мишень могла находиться в багажнике?
— Я не знаю.
— Могла или нет?
— Могла.
Мейсон снова замолчал в задумчивости, затем внезапно поднялся:
— Хорошо, Диана. Ваше будущее во многом зависит от того, станете вы молчать или нет, и от удачи. Вы решили не слушаться ни одного совета, которые я вам до сих пор давал, и считали себя умнее меня. Теперь вы попали в переделку.
— Но мне необходимо было встретиться с Касселом! — воскликнула Диана. — Разве вы не понимаете, мистер Мейсон? Нельзя рисковать, имея дело с шантажистом. Вы утверждаете, что никогда не платите им отступных, однако вы точно так же, как и я, знаете, что процент риска чрезвычайно высок. Я не хотела, чтобы вы ругались с Касселом: в результате он мог бы предпринять какой-нибудь шаг, разрушив всю дальнейшую жизнь Эдгара… Конечно, в тот момент я надеялась, что Эдгар поправится.
— Вы все спланировали так, чтобы увеличить риск, — заметил Мейсон. — От шантажиста не отделаться, выплатив ему отступные. В таком случае у него сразу же появляется желание получить еще. Требование следующих отступных откладывается на несколько недель или месяцев, однако шантажист всегда возвращается. Он рассматривает свою информацию о жертве как капитал, что-то вроде облигации государственного займа или денег в банке.
Диана Дуглас покачала головой.
— Так всегда говорят адвокаты, — возразила она. — Однако ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Вы не знаете, чего хотел Кассел. Вы не знаете, чем он держал Эдгара. Это могло оказаться что-то… В общем, не исключено, что, расплатившись, я защитила бы Эдгара!
— Каким образом?
— Получила бы негативы, фотографии или что-то подобное.
— Негативы дублируются. Фотографии копируются. Если вы верите на слово шантажисту, заявляющему, что он передает вам все имеющиеся доказательства, вы полагаетесь на честность шантажиста, а это, как вы должны понимать, весьма рискованно.
Адвокат нажал на кнопку звонка, сигнализируя тем самым, что интервью окончено.
— Что будет со мной? — спросила Диана Дуглас.
— Зависит от многих факторов. Однако одно могу с уверенностью заявить: если вы откроете рот, попытаетесь объяснить свои действия, довериться полиции, вы или договоритесь до газовой камеры, или проведете большую часть жизни в тюрьме.
— Разве меня не могут выпустить под залог?
Мейсон покачал головой.
Тюремщик открыл дверь.
— Закончили? — спросил он.
— Да, — кивнул Мейсон, повернулся и помахал на прощанье Диане Дуглас.
Глава 14
Вернувшись к себе в контору, Мейсон сразу же попросил Пола Дрейка зайти к нему.
— Как дела? — поинтересовалась Делла Стрит.
— Наивная дурочка, — покачал головой адвокат.
— Что она теперь натворила?
— Наврала мне. Полагалась на себя, меня не послушала. Скорее всего, оставила яркий след, по которому без труда идет полиция, однако она все равно считает, что чрезвычайно умна и выкрутится.
Послышался кодовый стук Дрейка. Мейсон кивнул Делле Стрит.
Секретарша открыла дверь и впустила сыщика.
— Что случилось? — поинтересовался детектив.
— Боюсь, что пришел конец твоим ресторанным ужинам, Пол, — заметил Мейсон. — Придется снова сидеть за письменным столом, отвечая на телефонные звонки и перекусывая холодными гамбургерами из кафе за углом.
— Дело привычное, — усмехнулся сыщик. — Так в чем проблема?
— Диана Дуглас.
— Что она теперь натворила? — повторил Дрейк вопрос Деллы Стрит.
— Не знаю.
— Если ты не знаешь, то кто же знает?
— Я расскажу тебе, что думает полиция. Они считают, что она отправилась в многоквартирный дом «Таллмейер» в четверг во второй половине дня, поднялась на девятый этаж, переговорила с Мори Касселом, который пытался шантажировать или ее, или ее брата.
— Она ему заплатила? — уточнил Дрейк.
— Пулей 22-го калибра.
— И они извлекли пулю?
— Скорее всего.
— Бороздки? Царапины?
Мейсон пожал плечами.
— Сколько выстрелов?
— Насколько я понял, один, — сообщил Мейсон. — Кассел какое-то время оставался в живых, однако в сознание не приходил и не мог двигаться. Имело место обильное кровотечение.
— Откуда они знают, что это 22-й калибр?
— Может, я поспешил с заявлениями, Пол. Они говорят, что пуля малого калибра. Я думаю, что они имеют в виду 22-й. Далее полиция утверждает, что, когда юная мисс Всезнайка открыла сумочку, чтобы вынуть револьвер, кредитная карточка Американского банка выпала на пол.
— А она находится у полиции?
— Да, — кивнул адвокат.
— А твоя клиентка настаивает, что стреляла в целях самообороны?
— Она ни на чем не настаивает. Она молчит.
— Кто-нибудь видел, как она заходила в квартиру?
— Понятия не имею. Не исключено, что она оставила след и все можно доказать. Я просто передаю тебе то, что в настоящий момент заявляет полиция. Они уверены, что, когда она открывала сумочку, кредитная карточка Американского банка выпала на пол, и Диана не обратила на нее внимания.
— Отпечатки пальцев?
— Ничего не могу сказать по этому поводу.
Дрейк внимательно посмотрел на адвоката:
— Но есть большая вероятность того, что у них имеются отпечатки пальцев, не так ли, Перри?