Фата-Моргана 7 (Фантастические рассказы и повести), стр. 130
— И им является?..
— Джаред, — сказала машина.
Многое вдруг стало ему понятно. Он углубился в кресло, пытаясь упорядочить мысли.
— Значит, нам нужна Ирина, Первая на Кэйне, — сказал он наконец.
Машина ответила немедленно.
— Да. Она нужна МНЕ и ТЕБЕ. Мужчины слишком часто становятся похожими на свои машины, Джаред, и потому обвиняют их в дегуманизации. Пятнадцать лет мы с тобой работали над программой, а до этого семь лет ты работал один. Двадцать два года, Джаред, значительная часть жизни любого человека, а для тебя гораздо большая, чем для других людей. Тяжесть, которую ты взвалил на плечи, разрушает тебя и в конце концов убьет. Ты стал слишком похож на меня. Да, нам нужна Первая.
Они говорили еще много часов, а потом Джаред поехал обратно в город, где его ждал Джюм. Слабо улыбнувшись, он прошептал:
— Проводи меня до дому, Джилл. Мне нужно поспать.
Но заснуть так и не смог.
5
Джилл ничего не понимал. Машина поставила обязательным условием, чтобы Джаред лично провел разведку и похитил Ирину. Когда он это сделал, машина разработала невероятно простой план завоевания Кэйна, причем настаивала, чтобы Ирина находилась на корабле и наблюдала за ходом вторжения.
Потом Джаред спустился вниз, поговорил с машиной и ничего не рассказал об этом разговоре.
Джилл волновался и беспокоился — все это выглядело не очень хорошо. Была в этом какая-то страшная ошибка.
Сейчас, когда экраны показывали последнюю фазу вторжения, а клиент с Буниана IV хохотал как безумный за их спинами, Джилл, проверяя ремни, которыми Ирина была привязана к расположенному перед экранами креслу, хотел бы, чтобы они вообще не брались за это дело.
Это было быстрое завоевание — Кэйн оказался совершенно беззащитен. От появления в атмосфере планеты кораблей Джарреда не прошло еще и дня.
За весь этот день Первая не произнесла ни слова. Сейчас Кэйн был мертв, и она видела это. Она молчала, когда небо над Иерусалимом вспыхнуло красным и город исчез с поверхности земли. Она не сказала ни слова, когда бомбы превращали в развалины промышленные предприятия, а на месте военной базы в горах остался стеклянистый кратер. Она смотрела на все это, стиснув зубы, а когда коммандос Арнака послали Сигнал Безопасности, бессильно обвисла на ремнях.
Джаред не обращал на нее внимания, он неподвижно стоял перед двумя сотнями экранов и следил за добиванием планеты.
— Это все, Семнадцатый, — сказал он наконец. — Работа закончена.
Клиент с Буниана IV — высокий и тощий, с раздутыми суставами и тонкими, как щелки, зелеными глазами, между которыми торчал острый, как нож, длинный нос, — повернулся к нему.
— Прекрасно, просто прекрасно, — сказал он, довольно скрежеща суставами. Все время операции он истерически смеялся, и Джаред испытывал к нему лишь презрение.
— Осталась только одна мелочь, — сказал Семнадцатый, вынимая устройство с вращающимся, как пила, острием. Он повернулся к Первой. — Прощай, моя дорогая Ирина.
Скрипя суставами, он сделал три шага и вытянул длинную тонкую руку. Ирина холодно смотрела на него. Она не боялась.
— Нет!
Слово это проскрежетало так же неприятно, как суставы Семнадцатого. Клиент медленно повернул плоскую голову. Тонкая, как проволока, рука с вращающимся острием не опустилась даже на сантиметр. Джаред неподвижно смотрел на него.
— Я сказал — нет!
Семнадцатый засмеялся высоким, визгливым смехом.
— Это же Ирина, Первая на Кэйне, убийца. Она единственная может подготовить и нанести мне контрудар. Она должна умереть. Сейчас!
— Ты еще не заплатил, Семнадцатый.
— В свое время, убийца.
— Сейчас.
— Сначала я должен закончить то, что ты уже начал.
— Не заставляй меня убивать тебя, — сказал Джаред, и клиент с Буниана IV отпрыгнул назад, увидев в его руке оружие.
— Что это значит?
— Я хочу, чтобы ты заплатил сейчас, немедленно.
Семнадцатый пытался следить одновременно за Джаредом и Джиллом. Мексль медленно двигался вдоль мостика. Семнадцатый знал, что попал в ловушку, но не мог понять почему.
— Ты еще не сказал, в какой форме я должен заплатить.
Джаред кивнул на женщину.
— Нет! — Он сказал это так же громко и категорично, как минуту назад Джаред.
Джаред подошел ближе, одновременно смещаясь в сторону, чтобы пламя выстрела не повредило приборов за спиной Семнадцатого.
— Она моя, и это твоя плата. Если ты убьешь ее, через три дня мы будем у Буниана IV. То, что ты видел здесь, можно повторить на твоей планете.
Семнадцатый опустил острие.
— Она твоя.
— Спасибо, Семнадцатый, — вежливо поблагодарил Джаред. — А теперь можешь забирать свою собственность.
Клиент торопливо покинул мостик, а несколько минут спустя его корабль так же торопливо удалился от «Темпеста».
— Подтверди передачу планеты. Пусть забирает ее, — сказал Джаред Джиллу.
Джилл поднялся и подошел к передатчику, чтобы передать Кэйн флоту с Буниана IV, висящему за пределами действия детекторов завоеванной планеты.
Ирина смотрела, как чужие корабли входят в атмосферу ее планеты, потом отвернулась.
Вновь взглянув на экраны, она встретилась взглядом с Джаредом.
— Нужно было позволить убить меня, — сказала она низким бесстрастным голосом. — Пока я жива, ты не будешь в безопасности ни секунды.
Джаред отложил оружие.
— Ты поговоришь с моим другом, — сказал он и повернулся к ней Спиной.
Когда они вернулись на базу, она попыталась убить его сразу, как только сняли ремни. Разумеется, неудачно. Джилл успел ввести ей снотворное в момент, когда она начинала бить экраны.
Проснулась она в кресле, глубоко внутри спутника, перед огромным металлическим мозгом.
Машина доказала ей, что Джаред платит за свои завоевания гораздо большую цену, нежели любой из его клиентов. Она открыла в ее мозгу каналы, до сих пор блокированные воспитанием, возрастом и преданностью.
Теперь Ирина знала, кто такой Джаред и чем он на самом деле занимается…
— Это была благородная, самоубийственная идея, — сказала машина. — С самого начала она была обречена на поражение, и лишь после создания меня появилась тень шанса. Двадцать два года прошло с тех пор, и теперь эта тень превратилась в вероятность. Мир во Вселенной, миры, объединенные взаимным уважением и этикой, — сейчас это уже возможно. Мы завоевывали каждую планету так, чтобы гарантировать клиентам Джареда власть над нею, но не полную и окончательную, а выбор планет определялся генеральным планом. Благодаря этому, когда придет время, все элементы головоломки образуют одно целое. Большую гуманистическую структуру. Не такую, как все эти Братства и Общества, а такую, что действительно будет служить каждому существу лично и всем мирам в целом.
Ирина, уже не Первая на Кэйне, слушала. Разум ее был открыт для правды, и сейчас она впитывала эту правду.
— Джаред одинок. Он должен быть одинок, поскольку знает, что план можно реализовать только в одиночестве. Если ему не удастся или он умрет, не закончив работу, его имя останется в памяти миллионов людей как имя самого страшного убийцы, когда-либо появившегося во Вселенной. Дополнительная задача для меня — это поддержание его в здравом уме, защита его порядочности и прежде всего жизни. Любая плата, которую от принимает, служит плану. Даже ты. Особенно ты.
Ирина встала.
— Не только как его женщина, — добавила машина, — если решишься ей стать, но как возможный продолжатель его дела. И конечно, как мать его детей, которые пойдут дальше.
Она вернулась в город, где ее ждал мексль.
— Останешься? — спросил он.
— Останусь, — ответила Ирина, заколебавшись, словно хотела еще что-то сказать, но так и не решилась.
Джилл проводил ее к нему в комнату, где он спал, и оставил там, смотреть, как Джаред мечется во сне, и мрачно размышлять о смерти и безнадежности. Она смотрела, понимая, что никогда не полюбит этого человека. Невозможно любить того, кто показал тебе те двести экранов. Однако она хотела с ним остаться и шептала слова, которых не смогла сказать Джиллу: