Отряд обреченных, стр. 49

Незнакомец молчал, глядя на меня так напряженно, как будто одним лишь волевым усилием мог сделать мои слова доступными для своего понимания.

— Весло, — продолжала я, — сходи-ка за Тобитом. Может, он знает, как иметь дело с нашим другом.

Если Тобит достаточно долго прожил в этом городе, он, наверно, научился говорить на оском или умбрском языках.

— Тобит… — прошептал незнакомец.

— А, хоть одно имя ему известно, — сказала я.

— Тобит, — повторил он.

— Вы ведь друзья с Тобитом, верно? Может, вам будет легче договориться друг с другом?

— Тобит… Тобит… То… бы… «Быть или не быть, вот в чем вопрос…»

— Дерьмо, — я не выдержала. — Или, точнее, черт возьми!

СЛОВА ТАК И СЛЕТАЛИ С ЯЗЫКА…

— Привет и рад встрече! — человек взмахнул рукой. — Вовремя я нашел твой язык у себя в сознании.

«Какой анатомически противный облик», — подумала я, а вслух сказала:

— Ты, в конце концов, идентифицировал мой язык по своей базе данных.

Человек кивнул:

— Эта благословенная речь, эти слова, этот английский…

— Что с ним? — шепотом спросил Весло. — Или он просто глупый, или у него какие-то химические нарушения в мозгу?

Я покачала головой.

— Лига Наций, видимо, время от времени пополняет местную базу данных новыми языками. Хорошо то, что последнее пополнение произошло недавно, раз в базу попал английский. Плохо то…

— …что это какой-то глупый английский, — закончила Весло.

— Общение истинных разумов не признает препятствий, — ответил человек. — Возможно, мой язык шероховат, а состояние нестабильно…

— Хватит, — прервала я его. Меня раздражало, что, понимая мою речь, он продолжал говорить на языке эпохи королевы Елизаветы. ИИ почему-то всегда стремятся научить тебя всяким «правильным» вещам. — Давай поговорим в режиме «да — нет». Ты проекция, созданная машиной?

— Да, поистине.

— Значит, фактически я разговариваю с искусственным интеллектом?

— Да, миледи.

Физиономия коротышки озарилось улыбкой восхищения — той снисходительной улыбкой, которая появляется на лице хозяина собаки, когда его домашний любимец опрокидывается на спину. А еще — все ИИ ужасно слащавые.

— И, надо полагать, существует серьезная причина твоего появления здесь, передо мной?

— О, несомненно.

— Какая же?

— Положить королевство к твоим ногам. Умолить тебя принять скипетр. Приветствовать тебя как госпожу, а впоследствии и королеву.

Он опустился на колени и склонил голову до самой мостовой — надо полагать, в знак уважения и покорности.

ПЕРВАЯ В СВОЕМ РОДЕ

Мне еще никогда не предлагали стать королевой. Не могу сказать, что новость меня обрадовала.

— Ты говоришь это всем, кто проходит через этот город? — спросила я.

— Только тебе, — ответил мужчина. — С самого рассвета эпохи ты первая в своем роде из тех, кто приходил сюда.

— Он имеет в виду, что ты покрыта кожей, — с надеждой в голосе сказала Весло.

— Это просто дипломатический оборот речи, — успокоила я ее и продолжала, обращаясь к человеку: — Я не первая в своем роде из тех, кто приходил сюда. А как же Тобит? И другие разведчики, посещавшие этот город?

— Претендентов был легион, — признал он. — Многие дети, — он сделал жест в сторону Весла, — пытались узурпировать трон, рядясь во взятые взаймы лоскуты. — До меня дошло, что он имеет в виду стеклянных людей, украшенных полосками искусственной кожи. — Другой, обитающий в этом месте, имеет подходящую родословную, однако срастил себя с неживым металлом и, следовательно, не в счет. — Очевидно, речь шла о Тобите, который «срастил» себя с протезом руки; Лига никогда не одобряла киборгов и, очевидно, запрограммировала ИИ отбраковывать всех, у кого есть серьезные вкрапления такого рода. — Были и такие, которые не поддавались определению, поскольку носили непроницаемую броню.

— Вот как!

Все остальные разведчики, прошедшие через этот город, были в защитных костюмах, поэтому ИИ не смог определить, человек перед ним — при чем целостный, без «сращения» с металлом и пластиком, — или нет. Я же, в своей юбке по колено…

— Почему ты смеешься, Фестина? — спросила Весло.

— Много ли женщин стали королевами благодаря своим голым ногам? — ответила я.

И подумала: «Скорее всего, много». В особенности если от короля тоже зависел выбор.

ВОЗМОЖНОСТИ КОРОЛЕВЫ

— Что дает положение королевы? — спросила я коротышку.

— Все ресурсы королевства в твоем распоряжении.

— Какого королевства? Этого купола? Или всей планеты?

— Все, что лежит под этим великолепным сводом…

— Речь идет о куполе, — объяснила Весло.

— Я так и поняла. Маловато для королевства. Да и разницы почти никакой. Что особенного может делать королева по сравнению с обычным человеком? Любой в состоянии получать пищу из синтезатора или ту же искусственную кожу. Что еще тут есть?

— Еще только одна вещь. Следуй за мной, королева.

Я пожала плечами:

— Веди, Макдуф [4].

Человек грациозным движением поднялся с колен, почтительно поклонился и повел нас вперед, продолжая держаться края купола. Хотя ноги у него были гораздо короче моих, приспосабливаться к нашему шагу ему не требовалось, ведь изображение могло скользить над землей с любой требуемой скоростью.

По дороге я сканировала местность, надеясь обнаружить проектор, создающий образ этого человека; но очень скоро поняла бессмысленность своих поисков. Не имело никакого значения, где на самом деле был установлен аппарат — на куполе, на башне или внутри одного из ближайших зданий. ИИ был здесь. Он создавал проекцию. Все остальное — дело техники.

Спустя минуту ходьбы человек подошел к наружной стене купола, вскинул руки и воскликнул:

— Смотри, о, королева!

И тут же секция купола шириной тридцать и высотой двадцать метров с негромким шипением отошла назад. Я напряглась, опасаясь, что сквозь отверстие может хлынуть поток воды. Ничего подобного не произошло; на наших глазах стена отодвинулась назад еще на четыре шага и отъехала в сторону, открыв взору большую, ярко освещенную комнату.

Или, точнее говоря, большой, ярко освещенный авиационный ангар.

КИНЖАЛЫ ПЕРЕДО МНОЙ, РУКОЯТКИ ОБРАЩЕНЫ КО МНЕ [5]

Передо мной выстроились в ряд пять самолетов, каждый выглядел как та или иная стеклянная птица. Ближайший напоминал гуся, с вытянутой вперед головой и широко распростертыми крыльями. Следующий летательный аппарат представлял собой копию орла, за ним шла сойка, потом сова и последней певчая птица, которую коротышка назвал жаворонком. Это были стилизованные изображения, с едва намеченными, упрощенными чертами, имеющие обтекаемую форму в интересах лучших аэродинамических свойств… но, в конце концов, то же самое относилось и к Веслу. Как и она, эти воздушные суда представляли собой версии живых созданий, выдержанные в стиле «арт деко».

Тем не менее они были действующими: маленькие реактивные двигатели, искусно включенные в структуру крыла, выглядели как распушенные участки перьев. Я насчитала четыре таких двигателя на каждом крыле плюс еще два на хвосте. Несмотря на небольшие размеры, суммарно они наверняка могли развить требуемую движущую силу.

Да, самолеты очень походили на птиц, и это впечатление нарушали лишь четыре угольно-черных цилиндра под брюхом. Топливные баки? Нет, слишком длинные и узкие. Дополнительные двигатели на случай необходимости резко увеличить скорость? Сенсорные антенны?

И потом я догадалась, вспомнив устаревшую концепцию эпохи раннего периода авиации. Эти цилиндры — ракеты. Оружие, предназначенное, чтобы поражать другие самолеты или наземные цели.