Хранители звезд, стр. 29
Арэл легким пружинистым шагом пошла по едва заметной тропинке среди густых деревьев. Вечерний туман сгустился, так что видимость уменьшилась до нескольких метров. Файрли шел за ней след в след, не глядя по сторонам. Им пришлось перепрыгнуть еще через один неширокий ручей, а затем несколько минут брести через заросли мокрой травы, напоминающей осоку.
Под ногами болотисто хлюпало. Файрли моментально промок, но Арэл, казалось, ничуть не боялась простудиться. Ее босые ноги мелькали впереди, уводя его все дальше во мглу надвигающейся ночи. Файрли стало чудиться, что они заблудились в дремучем лесу, когда внезапно они вышли на тротуар, покрытый шершавым серым пластиком. На нем не было заметно ни трещин, ни вмятин, хотя покрытию явно исполнилась не одна сотня лет. А затем из тумана выплыли первые здания.
Арэл сразу потеряла былую раскованность: ее движения стали осторожными, словно из десятков наглухо закрытых окон за ней следили чьи-то недобрые глаза.
Мимо проплывали темные стены с дождевыми потеками, изящные колоннады, массивные двери… Вскоре улица пошла под уклон, Файрли с девушкой спустились к неширокой речке, закованной в каменную набережную.
Там туман сгустился до плотности киселя, так что стало тяжело дышать.
Они миновали арочный мостик с железными кружевами перил и поднялись по влажной мостовой к следующему городскому кварталу.
Здесь им встретились первые освещенные окна, и Арал удвоила осторожность. Она лавировала между домами, стараясь выбирать менее обитаемые, хотя таких встречалось все меньше и меньше.
Лицо Арэл зарделось от азарта, словно девушка участвовала в какой-то увлекательной игре.
«Для нее это на самом деле игра, – подумал Файрли. – Арэл ничего не угрожает. Даже если горожане поймают нас, она легко сможет выкрутиться. Пришелец заставил меня провести его в город, скажет она наверняка… Ну и лопух же ты, ковбой Боб Файрли!»
Внезапно впереди зазвучали голоса людей. Арэл огляделась и быстро юркнула в тень одного из зданий; Файрли последовал за ней. В шуме голосов ему показалось что-то странное, монотонное…
Улица была пуста, и тогда Файрли понял, что шум доносится из приземистого здания напротив. Его окна горели красноватым светом, бросавшим маслянистые отблески на мокрую мостовую.
Арэл кивнула ему, и они осторожно перебежали через улицу.
Теперь Файрли понял, что здание представляло собой нечто вроде церкви и происходящее там напоминало службу. Сильный мужской голос вещал:
– …но ничего не было найдено там, в обширном Ничто, имя которому – Галактика. Мы исследовали ее парсек за парсеком, и что же мы нашли? Ничего, кроме зла и смерти. Тогда на нас снизошла мудрость, и мы поняли, что в самих себе надо искать истину и смысл существования.
– Но ничего не было найдено там, в обширном Ничто, имя которому – Галактика, – зазвучал стройный хор сотен голосов. – Мы исследовали ее парсек за парсеком…
Когда хор стих, сильный голос невидимого проповедника продолжил:
– Душа – самое важное в сущности бытия. Не машины, не корабли, не дома, не звезды… Душа! С рождения до смерти человеку суждено постигать самого себя, и в этом постижении, а не в мелочной суете вокруг ничтожных вещей, есть движение жизни, высшее из ее наслаждений. Отрешимся же от суеты сует и возрадуемся благодати, что пришла в наши души после встречи с божественными ллорнами!
– Душа – самое важное в сущности бытия, – вторили в едином порыве горожане. – Не машины, не корабли, не дома, не звезды…
Файрли осторожно заглянул в одно из окон.
Оказалось, что пол в здании располагался на несколько метров ниже поверхности земли, и потому ему почудилось, будто он всматривается в обширную, погруженную в красноватый полумрак пещеру. Сверху ее закрывал куполообразный свод потолка, который поддерживали десятки пурпурных колонн. Стены были украшены мозаикой из самоцветов. Под потолком тускло горели шарообразные люстры. На голом полу сидели на корточках сотни людей в белых одеяниях, окружая концентрическими кругами проповедника, стоящего на высоком хрустальном постаменте.
И этим проповедником был хорошо знакомый Файрли белый ящичек, на оси которого медленно вращался серебристый шарик. Так вот почему язык аборигенов почти не изменился за столько тысячелетий!
Древние ванриане оставили потомкам в наследство множество серебристых шариков, на которых была записаны проповеди, песни, легенды и все прочее, что позже составило духовный багаж новых поколений. Язык жителей Рина в результате законсервировался, так же как и образ жизни. Бедный, нищий мир…
– …но в этом наша сила, – словно возражая ему, вещал давно превратившийся в прах проповедник. – И надежда на счастье и вечное спасение наших душ. Мы были подобны детям, игравшим машинами и звездами, словно сверкающими камешками на берегу ручья, но мы быстро повзрослели. Глаза прозрели в страданиях, души закалились в кипящей крови, и мы стали людьми!
Теперь мы знаем, что есть правда, и что есть ложь, и что является истинной ценностью бытия, а что – лишь его суетными погремушками. Мы обрели свободу. Теперь мы должны…
Арэл нетерпеливо дернула Файрли за рукав.
– Поспешим, – зашептала она. – Пока все слушают Мудрого, нам надо успеть освободить Траяна.
Схватив его за руку, девушка быстро зашагала, уже не таясь, вдоль улицы.
– Вы верите в то, о чем говорил Мудрый? – спросил Файрли.
Арэл нахмурилась.
– Я слышала об этом с детства… Как же мне было не верить?
Но прилетел ваш корабль со звезд, и все вдруг стало другим…
Быстрее же, Боб, быстрее!
Минут десять они шли по широкой улице, по обеим сторонам которой неясно вырисовывались в тумане приземистые здания, более светлые и ухоженные, чем на окраинах. Наконец Арэл свернула в один из переулков. Здесь она пошла на цыпочках, и Файрли понял, что близко тюрьма.
Они остановились около высокой арки, соединяющей два здания.
В трех десятках метров за ней была видна стена еще одного, обычного на вид дома с невысоким каменным крыльцом, на ступеньках которого сидел немолодой человек в белой просторной одежде и, казалось, дремал. На его коленях лежал предмет, напоминающий серп внушительных размеров. На вид это было сельскохозяйственное орудие, но остро отточенные края вполне могли скосить не только злаки.
– Траян находится в том здании, – прошептала Арэл, нежно дыша в ухо Файрли. – Чтобы его освободить, надо убрать с дороги Грахана, человека с серпом.
Глава 17
«Легко сказать, – тревожно подумал Файрли. – Убрать с дороги… А серп?»
Он осторожно выглянул из-за арки и стал рассматривать будущего противника. Тот сидел спиной к нему, опустив голову и лишь изредка поглядывая на массивную дверь. Это был мужчина средних лет, с развитой мускулатурой атлета. Файрли выглядел по сравнению с ним подростком.
– Ну что вы медлите, Боб? – с нетерпением спросила Арэл.
– Составляю план военной кампании, – ответил, вздохнув, Файрли.
Он обратил внимание на то, что дверь слегка приоткрыта, а на окнах не заметно решеток. Здание не было тюрьмой, да и охранник не выглядел профессионалом; скорее всего это местный крестьянин. Значит, ванриане не часто совершали преступления.
И все же серп в руках Грахана наводил на определенные размышления. Де Витт схватился бы за сердце, увидев это. О каком сверхоружии шла речь, если у горожан не было даже примитивных винтовок?
– Но для меня и серпа хватит… – пробормотал Файрли вслух.
– Эй, Боб, вы что, боитесь? – презрительно спросила Арэл, резко отстраняясь от него.
Файрли холодно посмотрел на девушку. От былой приветливости на ее милом лице и следа не осталось. Эх, женщины, женщины…
– Найдите мне какой-нибудь тяжелый предмет, – процедил он.
Арэл немедленно упорхнула, а Файрли нагнулся и снял с ног ботинки. Затем он выглянул из-за арки и стал внимательно следить за Граханом. Отблески света из окон выразительно играли на остро отточенном лезвии с изогнутым, словно крючок, острием. Контакт с аборигеном обещал быть весьма бурным.