Всесожжение, стр. 64
Я подумала, что последний вопрос был странным.
– Если не считать святой воды, у вампиров проблем с водой нет.
– Даже проточной? – спросил он.
– А вы явно делали дома уроки. Впечатляет, – сказала я.
– Я специализируюсь на самообразовании. Так как насчет проточной воды?
– Насколько я знаю, вода для них не угроза, бегущая или нет. А почему вы спрашиваете?
– Вы не были в зданиях после пожара, не так ли? – спросил он.
– Нет, – сказала я.
– Если подвал не герметичен, он будет залит водой. Много воды.
Могли вампиры утонуть? Интересный вопрос. Я не был уверена. Возможно, могли, и именно потому некоторые фольклорные предания говорили о бегущих водах. А может, как в поверьях о том, что вампиры могут менять форму, здесь вовсе не было правды.
– Они не всегда дышат, так что я не думаю, что они утонут. Я имею в виду, если вампир проснется, а его гроб – под водой, я думаю, что он мог бы просто не дышать и выйти из воды. Но, честно говоря, я не уверена на сто процентов.
– Можете ли вы сказать, что с ними все в порядке, не спускаясь туда?
– Если честно, я не уверена. Я никогда не пробовала делать ничего подобного.
– Вы попробуете?
Я кивнула, вспомнила, что он не может это увидеть, и сказала:
– Конечно, но вы – вторые в моем списке, не первые.
– Хорошо, но поторопитесь. Здесь повсюду репортеры. Между ними и членами Церкви, мы тут не слишком хорошо проводим время.
– Спросите их, только ли Малкольм там внизу. Спросите их, укреплен ли подвал сталью.
– Зачем им это делать?
– Многие подвалы, где спят вампиры, имеют потолки из бетона, армированного стальными балками. Подвал церкви не имеет никаких окон, это может служить свидетельством, что нижние этажи были специально сконструированы для вампиров. Я думаю, что вам нужно было бы это знать, даже если вы решите вскрывать пол.
– Это так.
– Отведите кого-нибудь из беснующихся адептов в сторонку и спросите. Вы в любом случае должны знать ответы, и это, плюс к тому, даст им иллюзию, что что-то делается, пока я не сумею добраться до вас.
– Это – лучшая идея, которую я слышал за два часа.
– Спасибо. Я буду, как только смогу, обещаю. – Мне пришла идея. – Подождите, Пит. У Малкольма есть слуга-человек?
– Здесь многие люди имеют укусы вампира.
– Нет, – сказала я. – Я имею в виду настоящего слугу-человека.
– Я думал, что это просто человек с одним-двумя укусами вампира.
– Я тоже так думала раньше, – сказала я. – Человек с парой укусов – то, что вампы называют «рэнфилд», по персонажу в романе "Дракула".
Я спросила Жан-Клода, как они называли их до того, как вышла книга. Он сказал «рабы». Вот и задавайте после этого глупые вопросы.
– А кто тогда слуга-человек? – спросил Пит. Это напомнило мне Дольфа.
– Человек, который связан с вампиром так называемыми метками. Это – вид мистического и волшебного дерьма, но это дает слуге и вампиру связь, которую мы могли бы использовать, чтобы узнать, все ли в порядке с Малкольмом.
– Каждый вампир может иметь слугу?
– Нет, только мастер вампиров, и даже не все мастера. Я никогда не слышала, чтобы у Малкольма был слуга, но он мог бы его иметь, если бы захотел. Спросите верующих, хотя я думаю, если бы он был, слуга вопил бы громче, чем остальные. Все же стоит спросить. Если узнаете что-то до того, как я доберусь, звоните. Дольф сказал, вокруг полно другого дерьма.
– Он не шутил. Город сходит с ума. Пока нам удалось ограничить пожары только несколькими зданиями, но если психи будут продолжать, все может выйти из-под контроля. Никто не скажет, сколько город сможет продержаться.
– Мы должны узнать, кто стоит за этим, – сказала я.
– Да, должны, – сказал Пит. – Приезжайте, как только сможете.
Он казался таким уверенным, что я им помогу. Хотела бы я быть такой же уверенной. Я не знала наверняка, что смогу проделать эту штуку средь бела дня. Мне сказали однажды, что единственная причина, по которой я не могла поднимать мертвых ясным днем, это то, что я думала, что не могу. Мне вот-вот предстояло это проверить. Я все еще не думала, что у меня получится. Сомнение – самый большой враг любой магической или психической способности. Сомнение – корень всех бед.
– Я буду, как только смогу.
– Прекрасно. Не буду врать. Мне легче при мысли, что кто-то с опытом в обращении с вампирами будет на месте. Полицейских начинают понемногу обучать, как обращаться с противоестественным, но никто не учит пожарников дряни подобного сорта.
До меня никогда не доходило, что пожарникам приходится иметь дело с монстрами почти так же часто, как полиции. Они не преследуют монстров, но они входят в их здания. Это может быть так же опасно, в зависимости от того, понимает ли упомянутый монстр, что вы пришли ему помочь, или нет.
– Скоро буду, Пит.
– Ждем. До встречи.
– Пока, Пит.
Мы повесили трубки. Я пошла за наплечной кобурой и другой рубашкой. Наплечная кобура будет натирать, если надеть под нее только майку.
Глава 35
Я зашла за темно-синей рубашкой-поло, но не обнаружила в спальне Ричарда. Шум воды прекратился, но он не вышел. Мне не хотелось опять его видеть, особенно наполовину обнаженного. Я хотела быть подальше от него. Ну, не было бы счастья, да несчастье помогло. Полицейская работа, много полицейской работы, вероятно, сможет удержать меня вне дома весь день. Прекрасно. Приехала скорая, и Зейна загрузили в нее.
Шерри поехала с ним. Я чувствовала себя виноватой, что не еду с ними, но она могла принести больше пользы, чем я. Полиция все еще не показывалась. Мне жутко не хотелось оставлять других объясняться с копами без меня, но нужно было идти. То, что я могла свободно уйти, заставило меня на пару минут почувствовать себя виноватой, но только слегка.
Ронни вернулась в дом и села на диван. Я уже выходила, когда она спросила:
– Я проведу сегодняшний вечер в тюрьме?
Я встала на колени перед ней, взяв ее странно холодные руки.
– Ронни, ты его не убивала.
– Я отстрелила ему полголовы. Что за пули у тебя в том пистолете?
– Я дважды попала ему прямо в грудь. То, что осталось от его сердца, ложки не наполнит, – сказала я.
Она закрыла глаза.
– Его мозги текли по всему крыльцу. Не говори мне, что это не убило бы его само по себе.
Я вздохнула и погладила ее руки.
– Пожалуйста, Ронни, ты сделала то, что должна была сделать. Возможно, потребуется медицинская экспертиза, чтобы установить, какая пуля его убила, но когда полицейские доберутся сюда, убедись, что ты на себя не наговариваешь.
– Я бывала в таком положении прежде, Анита, вспомни. Я знаю, что говорить и что не говорить. – Она смотрела на меня, и взгляд ее был не вполне дружеский.
Я отпустила ее руки и встала.
– Прости, Ронни.
– Я застрелила двух человек, и оба раза я была с тобой.
– Оба раза ты сделала это, чтобы спасти мою жизнь, – сказала я.
Она посмотрела на меня холодными глазами.
– Я знаю.
Я коснулась ее лица и хотела погладить ее по голове, утешая ее, как утешают ребенка, но она не была ребенком.
– Мне жаль, что это случилось, Ронни. Но честно, что еще ты могла бы сделать?
– Ничего, – ответила она, – и это заставляет меня задуматься, тем ли делом я занимаюсь.
Что-то внутри меня сжалось.
– Хочешь сказать, те ли у тебя друзья? Это случилось не из-за твоей работы. Это случилось из-за меня.
Она крепко схватила мою руку.
– Мы друзья, Анита, навсегда.
– Спасибо, Ронни, больше, чем ты можешь представить. Я не знаю, как я смогла бы пережить твою потерю как друга, но не оставайся со мной только из-за лояльности. Подумай об этом, Ронни, правда подумай. Моя жизнь, кажется, не становится менее опасной. Если что-то происходит, оно все опаснее. Тебе стоит подумать, хочешь ли ты быть на линии огня. – Одно это предложение заставило мои глаза гореть. Я сжала ее руку и отвернулась прежде, чем она могла бы увидеть, что гроза вампиров разревелась.