Королева Кастильская, стр. 57

– Может, вы устроите переговоры с французским королем от моего имени? – спросил Фердинанд.

– Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, – ответствовал Филипп, втайне думая, что любые переговоры с Людовиком скорее пойдут на пользу лично ему, нежели Фердинанду.

– Мы могли бы попросить о некоторых уступках, – продолжал Фердинанд, – поскольку Карл обручен с Клод. Почему бы им не присвоить титулы короля и королевы Неаполя?

– Великолепная идея! – воскликнул Филипп. – А мы тем временем позволим французскому королю назначить своего правителя на принадлежащей ему части территории, я же буду подобным правителем от вашего имени. Разве возможен лучший выбор, чем отец Карла?

– Это нужно обдумать, – сказал Фердинанд. Филипп улыбнулся в ответ:

– У вас на обдумывание есть целая неделя.

Хуана пребывала в состоянии глубочайшей меланхолии. Ее безумия как не бывало. Подобного поведения королева раньше за ней не замечала. Ее дочь почти ничего не ела, и Изабелла считала, что та очень мало спит. Хуана ни о чем другом не думала, кроме как о том, что Филипп уедет во Фландрию, оставив ее в Испании.

Пролетели январь и февраль, а Хуана по-прежнему пребывала в удрученном состоянии. Она могла часами сидеть и смотреть в окно, словно надеясь на возвращение Филиппа.

Казалось, она все ненавидела в Испании, и когда она о чем-то заговаривала, что бывало крайне редко, то жаловалась на свою комнату, на окружающие ее предметы, на служанок.

Изабелла часто заходила к ней, но Хуана ничего не говорила даже матери. И что странно – она оставалась здоровой, несмотря на отказ от пищи и крайне редкие прогулки.

Схватки начались холодным мартовским днем, и Изабелла, которая потребовала, чтобы ей сообщили, как только они начнутся, находилась рядом с дочерью, когда родился ребенок.

Еще один мальчик, здоровый, цветущий мальчик.

Какая все-таки странная штука жизнь! Еще один совершенно здоровый ребенок, рожденный этой полубезумной женщиной.

Хуана быстро оправилась от родов, и теперь казалась немного счастливее.

Когда ее родители пришли к ней, она держала ребенка на руках и заявила, что тот очень похож на своего отца.

– Однако, я вижу в нем и сходство с моим отцом, – добавила она. – Назовем его Фердинанд!

Фердинанд был страшно доволен мальчиком. Казалось, он не ведал о странностях своей дочери. Она была способна рожать здоровых сыновей – и этого ему было достаточно.

БЕЗУМНАЯ ХУАНА

Изабелла очень надеялась, что когда родится ребенок, Хуана перестанет беспокоиться о Филиппе и обратит свое внимание на малыша. Но все оказалось совсем не так. Хуана не изменилась. Она почти не интересовалась ребенком. Ее единственным желанием было воссоединиться с Филиппом.

– Ты еще недостаточно здорова, – говорила ей мать. – Мы никогда не позволим тебе пуститься в столь далекую поездку в твоем нынешнем состоянии.

– Что он делает, чем занимается, когда меня там нет? – требовательно вопрошала Хуана.

– То же самое, что делал бы, если бы ты была там, – мрачно отвечала Изабелла.

– Я должна ехать! – кричала Хуана.

– Мы с отцом тебе не позволим, пока ты окончательно не окрепнешь.

Тогда Хуана снова погрузилась в глубокую меланхолию. Иногда она по целым дням молчала. А иногда из ее покоев доносились крики негодования.

Изабелла приказала денно и нощно наблюдать за дочерью.

– Ей так хочется воссоединиться с мужем, – объясняла она, – что она может попытаться уехать. А мы с королем твердо решили, что прежде она должна полностью оправиться после родов.

Спустя месяц после рождения маленького Фердинанда Филипп подписал в Лионе договор между королем Испании и королем Франции, хотя было совершенно ясно, что этот договор мало что значил, поскольку войска продвигались вперед, дабы завладеть землями поделенного Неаполитанского королевства. Стало очевидно, что назревает конфликт.

Он разразился в том же году, но позднее, и мысли суверенов сосредоточились на новой войне.

Тем не менее Изабелла умудрялась по возможности больше времени проводить с Хуаной. Страхи в связи с ее отъездом из Испании росли у королевы все больше и больше, ибо с момента отбытия Филиппа недуг Хуаны стал очевиден. Теперь уже было абсолютно бессмысленно делать вид, будто она нормальная. Королевский двор отдавал себе отчет в ее умственном расстройстве, и в скором времени слухи о том распространились по всей стране.

Хуана отправляла мужу множество умоляющих писем.

«Они не разрешают мне поехать к тебе, – писала она. – Вот если бы ты попросил меня приехать, тогда они не смогли бы помешать мне сделать это».

Только в ноябре она получила от мужа письмо. Он был нелюбезен, но тем не менее, это все же было приглашением вернуться во Фландрию. Если она считает нужным, то может совершить это путешествие по морю. Или, если она готова проехать через Францию, страну, враждебную Испании, то почему бы ей не попробовать?

Хуана прочитала письмо и расцеловала его. Ведь этой бумаги касалась рука Филиппа! И поэтому письмо становилось для нее священным.

Она забыла о своей меланхолии.

– Я уезжаю! – закричала она. – Я немедленно отправляюсь во Фландрию!

Служанки, в ужасе от ее поведения, сообщили королеве о новом настроении дочери.

Королевский двор находился в то время в Медина-дель-Кампо, и Изабелла, желая быть поближе к дочери, настояла, чтобы Хуана сопровождала двор. Вскоре Изабелла должна была выехать в Сеговию, а узнав о послании Филиппа, возблагодарила небо, что еще не уехала туда.

Она сразу же отправилась в покои Хуаны и обнаружила там дочь с распущенными по плечам волосами и с безумным взором.

– Что случилось, дитя мое? – нежно спросила королева.

– Филипп послал за мной. Он приказывает мне приехать.

«Пресвятая Богородица, – молилась королева, – он что, желает избавиться от нее? Предложить ей выехать в такое время года морем, при такой ужасной погоде! И как она сможет проехать через Францию, когда там идет война».

– Дорогая, – сказала Изабелла. – Написав тебе, он не имел в виду, чтобы ты выехала тотчас. Он хотел сказать, что когда наступит весна, ты должна к нему приехать.

– Он пишет сейчас.

– Но ты не можешь отправиться в такое ненастье! Корабль утонет.

– Я могла бы поехать через Францию.

– Кто знает, что может там с тобой случиться. Мы находимся в состоянии войны с Францией.

– Король Франции – друг Филиппа. Он не причинит зла жене Филиппа.

– Он может вспомнить, что ты также дочь своего отца.

Хуана закручивала свои длинные волосы в пряди и с силой сжимала их.

– Я поеду! Поеду! – приговаривала она.

– Нет, дорогая. Успокойся. Позволь все решить твоей матери.

– Ты против меня! – закричала Хуана. – Вы все против меня! Это все потому, что вы ревнуете и завидуете, поскольку я вышла замуж за самого красивого мужчину в мире!

– Дорогая, умоляю, успокойся. Не надо так говорить. Ты же не думаешь так, правда, Хуана? О моя Хуана, я знаю, о чем ты думаешь. Ты слишком переутомилась. Давай-ка я помогу тебе лечь в постель.

– Не в постель. Хочу во Фландрию!

– Ты поедешь туда весной, дорогая.

– Нет, сейчас! – пронзительно завопила Хуана, вытаращив глаза. – Сейчас же!

– Тогда подожди немножко здесь.

– Ты мне поможешь?

– Я всегда буду помогать тебе. И ты это знаешь. Внезапно Хуана бросилась в объятия матери.

– О мама, мама, я так сильно люблю его! И ты, такая правильная, хладнокровная… разве ты можешь понять, что он для меня значит?!

– Я понимаю, – сказала королева. Она довела дочь до постели. – Ты должна поспать сегодня ночью. Ведь не можешь же ты отправиться в путешествие ночью, правда?

– Завтра.

– Посмотрим. А сегодня ночью тебе надо отдохнуть. Хуана разрешила матери уложить ее. Она тихо бормотала себе под нос:

– Завтра я поеду к нему… Завтра… Изабелла накрыла дочь одеялом.