Разрушители, стр. 44
- Слушаюсь, мэм. Позвольте взглянуть на вашу голову.
- Когда подойдем к Норфолку, постарайтесь не слишком приближаться к Олд Поинт Комфорт. Там достаточно глубоко, но при таком ветре лучше держаться... 0х!
- У вас тут изрядная шишка, но трещин в черепе не прощупывается, а капюшон, похоже, уберег и кожу: снаружи крови нет. Дайте-ка я взгляну вам в глаза. - Я на мгновение придержал ее лицо и отпустил.
- Это еще зачем? - поинтересовалась она.
- Может мне просто нравится смотреть в ваши прекрасные глаза, милая... Знаю, знаю, мне не позволено называть вас "милой". Впервые встречаю человека, который столь обостренно воспринимает то, как к нему обращаются. Вы вполне можете называть меня, скажем, тупоголовым Хелмом, и я не обижусь. Мы, скандинавы, значительно терпимее в этом отношении, чем вы, арабы. - Я улыбнулся и продолжал: - Если один зрачок меньше другого, это о чем-то свидетельствует. О чем именно, не знаю, но поскольку у вас они в точности одинаковые, это не имеет значения.
- Собственно говоря, вы понятия не имеете, что делаете, не так ли?
- Совершенно верно. А поскольку я понятия не имею, что делаю, то намерен вызвать "Гольфстример" и переправить вас к ним на борт, хотя такой ночью проделать это будет нелегко. С их двигателями Лори доставит вас в больницу Норфолка еще до утра.
- Нет! - ожесточенно произнесла миссис Белл.
Мгновение я задумчиво смотрел на нее.
- Послушайте, леди, вы и в добром здравии причиняете мне немало хлопот. Теперь вы перепачкаете мне всю яхту своей рвотой, того и гляди, начнете сотрясаться в конвульсиях. Это сделает вас совершенно невыносимой, и мне придется вас пристрелить.
- Не называйте меня "леди", черт бы вас побрал! - заявила она.
- Именно об этом я и говорил. Вы абсолютно невыносимы.
Я протянул руку за микрофоном рации. Миссис Белл встала и схватила меня за руку. Облизала губы и явно совершила над собой невероятное усилие.
- Пожалуйста, - пробормотала она.
Получилось довольно неуклюже; она явно давненько не пользовалась этим словом. Будучи с детства приученным считать "пожалуйста", "спасибо" и "извините" тремя чуть ли не наиболее важными словами в английском языке, я всегда поражаюсь, как некоторым людям удается обходиться без них.
- Почему? - спросил я.
Она облизала бледные губы.
- Если я попаду в больницу, эти недоумки из Вашингтона спишут меня на больничный, а когда я оправлюсь, опять упрячут сортировать бесполезные бумаги в какой-нибудь крошечный кабинет.
- Так или иначе, это все равно не срабатывает, - сказал я.
- Что вы имеете в виду?
- Противник не реагирует на нашу сумасшедшую гонку. Если они вообще наблюдали за нами в надежде перехватить, то должны были нанести удар, когда мы беспомощно дрейфовали. Однако даже на радаре и то не появилось ничего подозрительного. Мы разыгрываем спектакль перед пустым залом, миссис Белл. - Она никак не отреагировала. Я сказал: - Что ж, и контузия, и гематома, если таковые имеются, затрагивают исключительно вас. Тем не менее, я бы посоветовал немного полежать, впереди долгая ночь.
Мгновение она молча смотрела на меня.
- Спасибо, - наконец проговорила она. Приходилось признать, что временами эта женщина становится весьма похожей на человека.
Глава 21
На следующий день, к полудню мы достигли южной оконечности Чесапика и миновали очередной маяк - как сказала миссис Белл, в заливе они встречаются на каждом шагу. Нынешний располагался в устье реки Джеймс, в которое нам предстояло свернуть, чтобы выйти к большой якорной стоянке в Хемптон Роудс и оживленному порту Норфолка.
Ветер после полуночи поутих, и я развернул грот, чтобы прибавить ходу; теперь мы миновали отмели в Тимбл Шоулс Лайт и отыскали проходящий немного южнее судоходный форватер. Глубиномер взбунтовался, показывая маленькие красные вспышки по всей шкале, однако миссис Белл - ненадолго проснувшаяся - сказала, что это в порядке вещей, все они время от времени выкидывают подобные штучки и не стоит беспокоиться. Тем не менее, вкупе с недавним поведением лорана, это несколько подорвало мое доверие к электронным средствам навигации. Не исключено, что мореходы древности с их свинцовыми глубиномерами и примитивными компасами были не такими уж дураками.
Утром прояснилось, и слева по борту на горизонте показались два мыса Чесапик, Генри и Джеймс, охраняющие вход в залив; позади них лежал Атлантический океан. Впереди, на суше, располагалась Вирджиния. Справа по борту остались Олд Поинт Комфорт и Хемптон Роудс. Неподалеку наблюдалось несколько судов, и чтобы не лавировать в столь оживленном движении под парусами, я развернул яхту против ветра и аккуратно смотал полотнища, после чего завел мотор и вернулся на прежний курс.
Удобно расположившись на сидении рулевого на нижнем посту управления, я наслаждался путешествием. Миссис Белл подменяла меня с часу до трех, а агента тайных служб, не способного удовлетвориться двумя часами сна, можно, не задумываясь, списывать ввиду полной профнепригодности. К тому же я испытывал приятное чувство удовлетворения достигнутым: наконец-то я утер нос всем этим зазнавшимся мореходам. И если прежде во время проводимых на море операций я по большей части изображал умение управляться с судами, то теперь чувствовал, что и в самом деле овладел основами этого ремесла, во всяком случае настолько, чтобы без посторонней помощи провести старую посудину через залив, в темноте, под парусами. При достаточно ветреной погоде, не перевернув ее и не налетев ни на какое препятствие...
Низкий сорокафутовый катер с дурацкой розовой полосой мгновенно положил конец моей эйфории. Я увидел его появляющимся из-за суши впереди и распознал очертания, вызывающие в памяти такое же судно, встреченное нами немного севернее. Какое-то время я тешил себя наивной надеждой, что этот пройдет мимо, направляясь по своим делам, однако, оказавшись почти прямо по курсу, катер сбавил скорость и повернул в нашу сторону. Заслышав команду лечь в дрейф, я перевел двигатель в нейтральное положение, позволил яхте немного проплыть по инерции и погасил ход обратным движением. После чего вышел на боковую палубу, наблюдая за приближающейся резиновой лодкой.
Команду, появившуюся у нас на борту в прошлый раз, возглавлял парень из сержантского состава - я не силен в военно-морских чинах - нынешний же командир, похоже, был офицером. Сидящий на носу матрос закрепил фалинь за один из пиллерсов бортового леера яхты и, не выпуская его, удерживал лодку причаленной к нашему борту. С плеча у него свисал небольшой автомат с прямым двадцатизарядным магазином, второй такой же автомат лежал под рукой у матроса, управляющего навесным мотором.
Я обратился к офицеру:
- Один из ваших катеров уже проверял нас у Кейп Мей. Какую контрабанду мы могли по-вашему прихватить в Делавэре или Чесапике?
Мальчик он был достаточно симпатичный, если вам, конечно, нравятся мальчики. Покрытое ровным слоем загара лицо, карие глаза, русые волосы, подстриженные, в соответствии с традициями его службы, достаточно коротко. Вооружен парень был пистолетом, упрятанным в застегнутую кобуру на поясе, откуда достать его можно было не раньше следующей среды - время вполне достаточное, чтобы я успел понаделать в нем дыр своим револьвером...
Полагаю, что в моем отношении к этим ребятам нет ничего удивительного. Возможно, бойцовые бульдоги ненавидят доберманов. Широко известна взаимная нелюбовь ФБР и ЦРУ, а крутые городские фараоны, говорят, в равной степени терпеть не могут и тех и других. И, конечно, мы, работающие в тени, мягко говоря, недолюбливаем зазнавшихся стражей порядка с их броской униформой и сверкающими значками или элегантными костюмами и замысловатыми удостоверениями личности. Как я уже говорил, достаточно трудно иметь дело с врагом и упаси нас Бог от фальшивых друзей.
Молодой офицер недоверчиво осведомился: