Миссис Брэникен [Миссис Бреникен], стр. 9

Капитан тотчас же отдал соответствующие распоряжения; женщины простились с капитаном, который на прощание поцеловал пухленькие щечки Уайта. После этого они поместились в шлюпку, которая доставила их на пристань.

Поджидая прихода к пристани паровой лодки, только что отвалившей от набережной Сан-Диего, миссис Брэникен с живым интересом наблюдала за маневрами «Баундари». Матросы поднимали якорь; судно выпрямлялось на якорной цепи; одновременно с этим по команде помощника капитана были поставлены паруса. С полными парусами при приливе судно легко должно было подойти к месту стоянки.

Вскоре показалась паровая лодка, и тотчас же с нее раздались призывные свистки, которые заставили двух или трех запоздавших прибавить шагу, поднимаясь по стрелке против отеля «Коронадо».

Лодке полагалась лишь пятиминутная стоянка. Миссис Брэникеи, Джейн Боркер и кормилица поместились в лодке, заняв места на скамье у правого борта, в то время как остальные пассажиры, приблизительно около двадцати человек, прогуливались по палубе, от бака к корме. Раздался последний свисток, винт был приведен в движение, и лодка отчалила от берега.

По мере удаления лодки Долли не могла отвести глаз от «Баундари». Якорь был уже поднят, паруса надувались, и судно постепенно снималось с места. С того времени, как оно станет на мертвом якоре у набережной в Сан-Диего, Долли открывалась возможность посещать это судно и видеться с капитаном Эллисом так часто, как ей заблагорассудится.

Дома, расположенные в живописном беспорядке по амфитеатру гор, постепенно выступали перед глазами. Оставалось пройти до пристани не более четверти мили.

— Смотри! — крикнул вдруг один из матросов на носу лодки.

Услышав предупредительный возглас, миссис Брэ-никен окинула взглядом местность около порта, где производились какие-то маневры, обратившие на себя внимание и остальных пассажиров.

Большая шхуна, отделившаяся в то время из ряда остальных судов, стоявших у набережных, приготовлялась выйти из бухты, стоя носом по направлению к стрелке Айленд. Она шла на буксире, который должен был вывести судно за входной бакен, и успела уже развить достаточную скорость. Шхуна эта пересекла путь паровой лодке, и последней во избежание столкновения необходимо было проскользнуть около самой кормы судна. Обстоятельство это и вызвало предупредительный возглас сигнальщика.

Пассажиров охватило чувство беспокойства, вполне естественное, впрочем, при существовавшей в то время в порте обстановке, весьма неудобной для быстрых перемен принятого курса вследствие переполнения акватории порта судами. Понимая опасность, все поспешили продвинуться на корму лодки. Необходимо было застопорить машину, пропустить буксир и шхуну и лишь тогда дать снова ход машине, когда проход оказался бы свободным. Несколько рыбачьих лодок в свою очередь загораживали проход, так как маневрировали у самой набережной.

— Смотри! — снова повторил матрос-сигнальщик с носа.

— Есть! — отвечал рулевой. — Нечего опасаться! Места хватит!

Приведенный в замешательство непредвиденным появлением большого судна, следовавшего непосредственно за ним, буксир сделал совершенно неожиданный поворот и сразу подался влево.

Раздались крики, смешавшиеся с возгласами со шхуны, на которой прилагали со своей стороны все усилия к тому, чтобы облегчить поворот, сделанный буксиром, держась по одному и тому же с судном направлению. Расстояние между буксиром и паровой лодкой не превышало в эту минуту двадцати футов.

Перепуганная донельзя Джейн приподнялась с места. Повинуясь естественному побуждению, миссис Брэникен выхватила маленького Уайта из рук кормилицы и прижала его к своей груди.

— Держи вправо, держи вправо! — громко кричал капитан буксира рулевому паровой лодки, указывая рукой то направление, которого тому следовало держаться. Человек этот не потерял присутствия духа: он круто повернул руль, в надежде отбросить лодку с пути буксира, лишенного уже возможности застопорить свою машину. Повинуясь крутому повороту руля, паровая лодка легла бортом, и, как всегда происходило в подобных случаях, потерявшие равновесие пассажиры устремились в ту же сторону.

Снова раздались крики, но на этот раз крики тревоги, вызванные опасением, что лодка перевернется при подобном крене. В эту минуту стоявшая на ногах, у самого борта лодки миссис Брэникен, потеряв равновесие, была выброшена за борт с ребенком на руках. Шхуна резала в это время нос лодки, и всякая опасность столкновения миновала.

— Долли! Долли! — крикнула Джейн, которую удержал от падения один из пассажиров.

Один из матросов паровой лодки немедленно кинулся в воду спасать миссис Брэникен и ребенка. Поддерживаемая на воде своим платьем, Долли держалась на поверхности, не выпуская из рук ребенка, но силы оставляли ее, и ей грозила неминуемая гибель, опоздай ее спаситель хоть на секунду.

Машина на лодке была тотчас же застопорена, и, казалось, не могло быть сомнения в том, что матросу, сильному и превосходному пловцу, удастся благополучно добраться до лодки с миссис Брэникен. К несчастью, однако, как раз в ту минуту, как ему удалось схватить ее за талию, руки несчастной женщины непроизвольно разжались — и ребенок исчез в волнах…

Когда Долли была доставлена на лодку, она была в глубоком обмороке.

Матрос, человек лет тридцати, по имени Зах Френ, снова кинулся в море, нырнул несколько раз подряд, ища в воде около лодки. Все было тщетно! Он не мог отыскать ребенка, который, вероятно, был отнесен в сторону каким-нибудь нижним течением.

В это время все пассажиры хлопотали возле миссис Брэникен. Донельзя перепуганные Джейн и кормилица пытались привести ее в чувство. Лодка продолжала стоять неподвижно на месте, ожидая наступления того момента, когда Зах Френ потеряет всякую надежду спасти малютку. Наконец Долли начала приходить в себя. Прошептав имя Уайта, она раскрыла глаза, и первый крик ее был:

— Мой ребенок!

Она заметила Заха Френа, в последний раз возвращавшегося из воды в лодку. Уайта не было на его руках!

— Мой ребенок! — снова крикнула Долли. Выпрямившись и оттолкнув от себя окружавших ее, она кинулась к носу лодки.

Пришлось силой удерживать несчастную женщину.

С искаженным от горя лицом и сведенными судорогой руками миссис Брэникен упала на палубу, не подавая признаков жизни.

Через несколько минут лодка причалила к пристани, и Долли перенесли в дом Джейн. Лен Боркер только что вернулся домой. Он тотчас же послал мулатку за доктором.

Благодаря энергичным усилиям врача удалось вернуть сознание миссис Брэникен. Очнувшись, Долли пристально всмотрелась в него и сказала:

— Что такое?.. Что случилось?.. Да!.. Я знаю…

А затем с улыбкой продолжала:

— Это мой Джон!.. Он возвращается!.. Он снова увидится с женой и сыном… Джон, вот он, мой Джон!..

Миссис Брэникен лишилась рассудка…

Глава пятая. ТРИ МЕСЯЦА

Как описать то впечатление, которое произвела в Сан-Диего эта двойная Катастрофа — гибель ребенка и потеря рассудка матери! Известно, какой симпатией пользовалось семейство Брэникен со стороны всех жителей города, и какой живой интерес возбуждал к себе молодой капитан «Франклина». Отъезд его совершился лишь две недели тому назад, а он перестал уже быть отцом. Несчастная жена его лишилась рассудка! К своему возвращению он не найдет в своем осиротелом доме ни улыбок маленького Уайта, ни ласк Долли, неспособной даже узнать его! В день, когда «Франклин» вернется в порт, город не встретит его уже радостными криками «ура»!

Нельзя было, однако, ожидать возвращения Джона Брэникена, чтобы оповестить о постигшем его тяжком горе. Нельзя было допустить, чтобы Уильям Эндру держал молодого капитана в неведении относительно всего происшедшего, — из опасения хотя бы того, что он мог, благодаря несчастной случайности, узнать от посторонних о страшной катастрофе. Необходимо было немедленно телеграфировать о случившемся одному из корреспондентов торгового дома в Сингапуре.