Фаллософия, стр. 3

Но это мы вобще отвлеклись сильно в сторону от нашей темы. Мы же, елы-палы, за похуизм разговариваем, а не за сексуальные проблемы, которых у похуиста в принципе не бывает. У похуиста какие проблемы, я уже говорил: было бы что хавать и было бы где спать. Но есть еще одна проблема, которая уже появляется чисто из-за похуизма. И за эту проблему я сейчас буду рассказывать.

Представьте себе, чуваки, что рядом с вами поселился такой вот железобетонный похуист, простой как двери и тупой как пробка. Такой, что с порога ссыт, с окна блюет, с балкона мусор высыпает. И на все базары отвечает: а мне по хуй. Представили? А теперь вот серьезно, без лишних прогонов за пацыфизм и прочие мульки, скажите: через сколько дней такой похуист пиздюлей допросится?

Тут мне скажут: это зависит от его телосложения. Если он дистрофан, типа чернушника или винтового, тогда ему долго просить не придется. Потому что неприятности ждут его на каждом шагу. А если он какой-нибудь качок с бритым затылком, то с пюздилиной будут проблемы. Может и не допроситься.

Так вот и я том же говорю. Потому что похуист регулярно рискует огрести пиздюлей за свой похуизм. И если он дохлый, то он просто не выживет. А если он умный, то он просто застремается и похуистом быть перестанет. Поэтому похуист должен быть: во-первых, похуистичным. Во-вторых, тупым. И, в-третьих, здоровенным.

Таков наш идеал грядущего человека. Мы называем его олигофреном — но не в клиническом смысле этого слова. Олигофрения есть ограниченность УМА — этого вечного врага всякого свободного развития. С наступлением Новой Эры ум должен отмереть, уступив место здоровому инстинкту. Толпы олигофренов уже населяют Землю, и Земля дрожит под их тяжелой поступью. Куда идут они? Никто не знает. И сами они не ведают, куда идут, но рука Господа указует им путь. Так выбросьте же свой Ум на свалку, влейтесь в ряды олигофренов, станьте одным целым с этим Великим Потоком, наводняющим Мир!

И что же мы на такие призывы ответим? Мы ответим — по хуй нам такие призывы. Потому что мы, люди простые, тоже в чем-то похуисты, тоже в чем-то здоровенные, тоже в чем-то тупые, но не до такой же степени, чтобы на всякую парашу вестись. Выбросьте ум на свалку! Да его же еще заебешься выбрасывать, это же заморока какая. А нам, наоборот, нужна такая философия, чтобы сильно не замарачиваться. Так вот, чуваки, что я вам скажу. Идеалы, конечно, хорошее дело, но увлекаться сильно не стоит. Потому что Олигофреном нужно родиться. А замарачиваться вообще не надо.

Часть вторая

1. Не надо замарачиваться

Вот только что были сказаны красивые слова: не надо замарачиваться. Но тут нужно многое уточнить.

Во— первых, что такое замарачиваться? Это каждый понимает по-своему. Кому-то и Камаз перевернуть не заморока, а кто-то даже табурет пластмассовый по полу тягает с зверским скрежетом. Все дело в личном отношении. Если тебе в кайф -значит, ты не замарачиваешься, а оттягиваешься. А если тебе в лом — значит, замарачиваешься по полной программе.

Так что тут все просто. Замарачиваться — значит делать что-то в натуре ломовое и противное, которое совсем не хочется, но почему-то надо. Например, вставать рано утром и идти на работу. Или на учебу. Или на точку за дозой. Или в ментовку с повинной. Или в банк с автоматом. Или в магазин за хлебом. Короче, много есть на свете разных заморок, это целый большой механизм типа мясорубки, а потом уже фарш невозможно повернуть назад.

Вот такая вот параша. Причем чисто по жизни иногда хуй проссышь, как это можно вобще не замарачиваться. Ну, не заморочишься сегодня-завтра — так послезавтра же в десять раз круче замарачиваться будешь. Это же, блин, не цацки-пецки, это суровая правда жизни, это же можно потом и детей, и внуков нагрузить, и даже правнуков, и охуенно балдеть с того, что ты вот всю жизнь прозамарачивался, зато вот теперь у тебя зубов нету, мозгов нету, хуй не стоит, язык не говорит, посрать с отверткой ходишь и герой-герой-герой типа Павки Корчагина.

Но если серьезно, то хуйня это все, а не правда жизни! Ведь сколько раз уже такое было: сегодня не заморочился пойти, завтра не заморочился пойти — а послезавтра они тебе на дом принесли! Или наоборот: всю весну прозамарачивался, а нормально покурил только в августе. Нет, чуваки: замороки замороками, а результаты результатами, и одно от другого ни хуя не зависит. Так что лучше сразу взять и разобраться по существу: какого хуя мы замарачиваемся? И что нам надо сделать такое умное, чтобы перестать замарачиваться и начать жить?

По— моему, тут надо пример привести простой и доступный. Вот, например, старый наркоман просыпается в своей грязной постели и сразу начинает думать, где ему вырубить бабок на дозу. Вы думаете, ему вмазаться охота? Хуя с два! Он же каждый день, как раскумарится, только про то и пиздит, как хуево ему на игле и как он с нее скоро спрыгнет. Но только он с нее ни хуя не спрыгнет. Потому что он как просыпается, сразу чувствует легкое недомогание и уже заранее высаживается, как его будет ломать. А как только высаживается, так и начинает напрягаться; а все напряги в конце концов приводят к тому, что он таки замарачивается насчет дозы.

Тут кто-то скажет: ну и хули? Я вот не наркоман, а, например, коммерсант, и все эти проблемы нейрохимических меньшинств меня не ебут. А я ему скажу: а ты на себя посмотри. Ты, может быть, когда-то на одну стипендию жил, и жил себе неплохо, а теперь твоя дневная доза — сотня баксов, и если ты вдруг попробуешь ее снизить, то ломать тебя будет не хуже, чем того наркомана. Причем ломать будет не только тебя, но и твое семейство. И, глядя на его мучения, ты снова начнешь замарачиваться и догонишь дневную дозу баксов до двухсот, но кайфа от них будет не больше, чем было от тех ста или даже от той стипендии. А вот геморов, пожалуй, будет побольше. Потому что замороки плодятся как тараканы на теплой кухне и засиживают собою все незанятое пространство.

Тут еще есть много вариантов пожизненной замороченности, но механизм везде один и тот же: сначала человек высаживается, то есть врубается, что с ним может случиться что-то хуевое. И вот на стремаках он соображает, что ему бы надо напрячься, иначе грядущая хуйня его на смерть забодает. А когда он хорошо напрягся, то он уже почти готов заморочиться, то есть начать делать то, что ему ни хуя не хочется.

А если мы теперь раскрутим этот механизм в обратную сторону, то получается такая фишка: чтобы не замарачиваться, нужно не напрягаться, а чтобы не напрягаться, нужно не высаживаться ни по какому поводу. То есть, опять выходит, что альтернативы похуизму нет.

2. А не хуйня ли это?

Стоп! А не хуйня ли это? Взять, например, человека, который хочет перестать замарачиваться, но чувствует, что у него на это похуизма не хватит. Так что же ему, выходит, нужно срочно заморочиться развивать в себе похуизм, чтобы избавиться от заморок? Но ведь это всем заморокам заморока — похуизм в себе развивать! Тем более что, как ни замарачивайся, а все равно получится как получится. Это во-первых.

Во— вторых, тут может быть еще одно возражение. Вот, например, если взять знаменитое русское Е.Б.Н. Вот, допустим, сидело оно у себя в Свердловске на первых должностях, и хули? Его же там вряд ли что-то высаживало или напрягало. Но нет же, оно все-таки заморочилось в Москву пролезть, и стало тем, кем оно стало, и имеет теперь столько геморов, что на лопате не унесешь. Вот тебе, Гайдук, живое опровержение твоей мудрой теории.

Или возьмем напряги. Представь себе такое: сидишь ты на скамейке с девчонкой, и тут рядом плюхается бомж, навеки проссанный, и начинает громко и противно бздеть. Конечно, он тебя не высадит: хули бомжа бояться? Но из-за девчонки ты сто процентов напряжешься и даже, может быть, заморочишься либо сам пересесть, либо его на хуй согнать, в зависимости от склада твоего характера. То есть, тут стрема как бы и не было, но напряг налицо. И замороки тоже возникают.