Десятое Правило Волшебника, или Призрак, стр. 115

– Не думаю, что ее слова имеют какое-то значение, – сказал Джегань, все еще глядя в полные решимости глаза Кэлен. – Вряд ли она действительно знает, что это подделка. Просто пытается спасти собственную шею.

Кэлен пожала плечами.

– Если вам так угодно думать, ваше дело. Но, скорее всего, отсутствие у вас сомнений вызвано лишь тем, что вы хотите, чтобы эта копия была настоящей, – она подняла бровь, – а не потому, что она таковой является.

Джегань с минуту пристально смотрел на нее. Затем внезапно вырвал книгу из ее руки и повернулся к сестрам.

– Нам необходимо тщательно изучить ее содержимое. Все, что имеет значение для определения правильной шкатулки и ее вскрытия. Очень важно не допустить в этом ошибки.

– Ваше превосходительство, – начала было сестра Улисия, – ведь может оказаться так, что нет способа выяснить, что что-то из написанного там является…

Джегань бросил книгу на стол, обрывая женщину.

– Я хочу, чтобы вы, все трое, просмотрели всю эту книгу. Постарайтесь найти хоть какой-нибудь признак ее поддельности.

Сестра Улисия откашлялась.

– Ну, мы можем попытаться…

– Живее! – Его возвысившийся голос отозвался эхом. – Или вы предпочитаете отправиться по палаткам и развлекать моих людей? Выбор службы – за вами. Что-нибудь одно.

Три сестры одним прыжком приблизились к столу. Они склонились над книгой и приступили к внимательному изучению ее. Джегань втиснулся между Улисией и Цецилией, по-видимому, чтобы проследить за тем, что они читают, и быть уверенным, что они ничего не пропускают.

Глава 39

Убедившись, что все четверо поглощены своим занятием, Кэлен осторожно увела Джиллиан в дальний угол комнаты, подальше от соседства с двумя огромными стражами.

– Я хочу, чтобы ты очень внимательно выслушала меня и сделала точно так, как я скажу, – прошептала ей Кэлен, стараясь, чтобы Джегань не мог услышать ее.

Джиллиан нахмурилась, ожидая продолжения.

– Мне необходимо кое в чем убедиться. Я собираюсь прогуляться в сторону этих двух стражей…

– Что?..

Кэлен прижала ладонь ко рту девушки.

– Т-с-с.

Джиллиан бросила взгляд в сторону стражей у двери, обеспокоенная тем, что могла привлечь их внимание. Нет, не привлекла.

Убедившись, что девушка правильно поняла ее, Кэлен убрала руку.

– Подозреваю, что я уже давно зачарована этими тремя волшебницами. Думаю, именно поэтому и не помню, кто я есть, – все это своего рода магия. Практически никто, кроме них и Джеганя, не помнит, что когда-либо видел меня. Почти никто. Я не имею представления, почему ты можешь меня видеть и помнить. А еще они нацепили мне на шею вот это кольцо и используют его, чтобы причинять боль.

Эти стражи, как мне кажется, не могут видеть меня, но нужно, для полной уверенности, проверить это. Я хочу, чтобы ты оставалась все время на этом месте. Не следи за мной, иначе ты привлечешь их внимание.

– Но…

Кэлен приложила палец к ее губам.

– Слушай меня и делай, как я говорю.

Наконец Джиллиан кивнула в знак согласия.

Не давая девушке возможности передумать и вновь начать спор, Кэлен еще раз проверила, что сестры и Джегань заняты чтением книги, и, убедившись, что они по-прежнему на своих местах, тут же скользнула в сторону, пригибаясь к полу. Она старалась двигаться бесшумно: стражи могут и не знать о ее присутствии, но если Джегань или сестры услышат, все закончится, не успев начаться.

Оба стража пристально смотрели прямо перед собой, наблюдая за своим императором. Время от времени тот, что стоял ближе к Джиллиан, поглядывал на девушку. По долгим задержкам его взгляда Кэлен могла сказать почти точно: он надеялся, что Джегань отдаст Джиллиан ему. Кэлен казалось, что при таком человеке, как Джегань, подобные случайные награды могут быть привилегией столь ответственной должности, как личный телохранитель императора. Джиллиан же не имела ни малейшего представления об уготованной ей судьбе. Кэлен следовало что-то предпринять, чтобы изменить направление стремительного развития событий.

Находясь перед стражами, следует внимательно следить, чтобы не пересекать линию обзора между ними и четверкой, сидевшей у стола. И еще постараться не привлечь непосредственного внимания ни Джеганя, ни кого-либо из сестер. Хотя эти два стража не могли помнить Кэлен достаточно долго, чтобы осознать, что она здесь присутствует, ей не хотелось выяснять, что случится, если вдруг они самым загадочным образом перестанут видеть своего предводителя. Эти двое были осторожными и осмотрительными людьми и, без всякого сомнения, весьма способными, и нечего говорить, что такая «мелочь» могла насторожить их, а Кэлен намеревалась устроить весьма и весьма крупные неприятности – но только тогда, когда подготовится к этому.

Остановившись перед двумя крупными мужчинами, она обнаружила, что макушкой достает им только до плеч, так что, по всей видимости, никак не может блокировать им пространство обзора. Они не смотрели на нее, или, в любом случае, не замечали ее присутствия. Она очень осторожно коснулась металлического шипа, торчащего из носа одного из них. Он сморщил нос, а затем небрежным движением потянулся и почесал его, однако не попытался схватить ее за руку.

Удовлетворенная тем, что он не сделал ничего большего, Кэлен потянулась и очень плавно вытащила нож из чехла на кожаной перевязи, опоясывавшей его грудь. Как только лезвие обнажилось в свете факелов, она очень осторожно и плавно потянула его, не оказывая никакого бокового давления ни на чехол, ни на кожаный ремень. Когда лезвие освободилось полностью, он так ничего и не заметил.

Ощущение от присутствия оружия в руке было очень приятным. Вызванное им волнение заставило ее вспомнить трактир «Белая Лошадь», где сестры убили мужа и жену, заправлявших тем местом. Кэлен тогда схватила тяжелый нож для разделки мяса, пытаясь спасти от сестер дочь хозяев трактира.

Она испытала глубокое внутреннее удовлетворение от наличия оружия в своей руке еще и потому, что оно придавало уверенность в том, что хоть себя защитить вполне возможно. Оружие позволяло не находиться во власти злых людей, не чтящих законов – ни человеческих, ни законов разума, – не становиться добычей тех, кто сильнее и пользуется этим, чтобы попирать других.

Кэлен повертела нож в руке, оплетая его пальцами, наблюдая, как при поворотах лезвие отражает мерцающий свет факелов. Затем взяла оружие за рукоятку и с минуту разглядывала хорошо заточенное полированное лезвие.

Нож был шансом на спасение. Если не для нее самой, то по крайней мере для Джиллиан.

Вспомнив, где она и что собиралась делать, Кэлен быстро сунула оружие в сапог. Затем оглянулась – убедиться, что Джиллиан ведет себя тихо и остается на месте. Глаза девушки округлились. Кэлен продолжила свое дело и осторожно вытащила второй нож – из чехла, висевшего на широкой кожаной ленте у другого стража. Лезвие оказалось чуть тоньше, а само оружие сбалансировано чуть лучше. Как и первым, она пробила этим ножом голенища сапога, ближе к верху, и пропустила лезвие внутрь, стараясь расположить так, чтобы оно находилось позади костного выступа лодыжки, а затем утопила острие в подошве. В таких импровизированных ножнах лезвие не могло сдвинуться и порезать ее при ходьбе.

Как можно бесшумнее, ступая лишь на подушечки ног, Кэлен быстро вернулась к перепуганной и дрожащей Джиллиан. Сестры и их хозяин оживленно обсуждали значение положения звезд, погоды и времени года для формирования и концентрации силы, требующейся для особых видов магии. Сестры объясняли значение и смысл отдельных мест книги, а Джегань каждые несколько минут задавал вопросы, причем требовал пояснений от каждой из них по очереди.

Кэлен была несколько удивлена, обнаружив, насколько сведущ этот человек. Иногда сами сестры выясняли, что он знает гораздо больше их о том, что связано со шкатулками Одена. Джегань не выглядел человеком, ценящим знания, полученные из книг, но Кэлен ошибалась. Хотя она не понимала большую часть того, что они обсуждали, было очевидно, что Джегань хорошо начитан и более чем готов к содержательной беседе с сестрами – особенно о предметах, которые, по их словам, раскрывались только в самых редких книгах.