Глаз вечности, стр. 84
– Аморн умеет убеждать.
– Тайному Совету не осталось другого выбора, вот и все.
– Не скажи, – заспорила девушка. – Он лишь повторил твои слова: знание – сильнейшее оружие. Вот большинство и согласилось, хотя и с понятной неохотой.
– Хорошо, что он сам это сделал, – хмыкнул Дарк. – Из меня бы уже нажарили отбивных. Один афанк чего стоит – опять напугал до полусмерти! Не слишком удачное начало отношений. Верховный чародей готов растерзать меня, дерзкого пришельца, в клочья из-за этой летучей твари.
– Не принимай близко к сердцу. Бастиар сердит вовсе не на тебя и не на чудище. Он лютует потому, что Кергорна выставили из поселка. Но я верю, в глубине души даже афанку ясно: подмена памяти – настоящая милость по сравнению с казнью.
– И что, всякий раз, когда приходит новый архимаг, у вас кипят такие страсти? – полюбопытствовал колдун.
– Конечно же, нет. Но сейчас тяжелое время: знаешь, Завесы рушатся, в мире столько бед… Кергорн всегда призывал нас держаться особняком, но как можно оставаться в стороне от страдальцев? Тут-то и появился Аморн с его запретными идеями и внес в ряды чародеев серьезный раскол.
Вельдан отковыряла от стены кусочек сухого лишайника и тяжко вздохнула.
– Как меня утомили эти вечные споры: обычай или свежие мысли… Вся загвоздка в том, что никто не может сказать, хорош, новый путь или нет, пока не пройдет по нему. А потом уже не повернуть. Как только истина станет доступна каждому, ее не загонишь назад, в привычные рамки. Но сколько же можно прятаться? Взгляни на эти фонари. – Она махнула рукой в направлении ярко освещенного дома. – Внутри у них кристаллы, которыми испокон веков пользовался драконий род. И что же, разрешалось в Гендивале употреблять их? Разумеется, нет. Кергорн и его предшественники даже нас, чародеев, держали в неведении, на самом низком уровне развития. Боялись, что мы начнем зависеть от этих мудреных приспособлений, разучимся работать головой. Аморн чуть не силой вынес лампы из музея, чтобы те послужили для полезного дела – и опять шум, недовольство! То же самое с предложением уничтожить ак'загаров в их логове с помощью взрывного порошка. – Девушка говорила о последней задумке архимага, которой он буквально огорошил Тайный Совет уже под вечер. – Лично я другого выхода не вижу, этот безопаснее всего (впрочем, жаль того беднягу, что пойдет закладывать заряды). Так нет же: послушать афанка, тут тебе сразу конец света и наступит! Ах, если бы с уходом Кергорна утихли все разногласия!
– Полагаешь, у сторонников прежнего архимага есть еще какие-то шансы? Судя по тому, как воинственно настроен афанк…
– Кентавра не вернуть, это точно. А вот найти другого вождя – перед этим они не остановятся.
Девушке вспомнилась фея воздуха, бывшая напарница Кергорна. Кстати, где она пропадает? Вот уж кто заставил бы Аморна всерьез поволноваться!
Собеседники замолчали и обратили взгляды в мерцающую звездную высь. Ночной ветерок рябил гладь озера.
– Прошу прощения за грубое вмешательство, – захихикал Каз – Аморн ищет вас обоих. Все готово к отъезду. Так что поспешите, дорогуша, ты и твой новый дружок, времени у вас в обрез.
Только теперь Вельдан очнулась: дракен же был рядом! Когда он удалился? Почему она не заметила?
– Ты где?
– Я-то? Подумал, что больше не нужен вам, и успел насладиться горячим ужином у камина, от которого ты столь легко мысленно отказалась… – Казарл сделал паузу. Чародейка почувствовала, как он лукаво ухмыляется. – А мне по душе этот парень. Совсем недурное начало, особенно для выходца из Каллисиоры.
Девушка зарделась в темноте ночи.
– Здорово, что он тебе понравился. Мне тоже.
Она тронула собеседника за локоть.
– Пора. Аморн зовет в дорогу.
– Как, уже? – удивился тот. – Вот летит время!
Чародейка тронулась в путь. Молодой человек помедлил.
– Вельдан… По-твоему, я впишусь в вашу команду?
Она шагнула назад и взяла его за руку.
– Впишешься, еще как.
31
ДОРОГА НАЗАД
Аннас не просто боялась Пресвела – она его ненавидела. Он плохо обращался с девочкой, поцарапал ее ножом, ударил бедную Рохаллу, но что хуже всего – забрал малышку от папы.
Плохой дядька, твердила она себе. Плохой. Как те плохие, что убили маму. Некий инстинкт выживания заставил дочь Тормона замереть, затихнуть в седле так, чтобы по возможности этот ужасный человек вовсе забыл про нее. И не делал ей больно.
Время от времени девочка глядела из-под ресниц на Рохаллу. Сама-то она росла среди лошадей и очутилась в седле раньше, чем научилась ходить, а вот у белокурой няньки серьезные неприятности. Мало того, что перепугана – сидит неудобно, поминутно сползает, ногами не держится. Аннас так хотела подсказать Рохалле, в чем ее ошибка, но боялась открыть рот. Вдруг Пресвел рассердится? Только не это! Плохие люди сотворили с мамой нечто очень нехорошее. Нельзя, чтобы похититель повторил то же самое– с доброй девушкой. Или с самой малышкой.
Назойливый дождь сменили крупные, липкие снежинки. Девочка, на которой не было никакой теплой одежды, промокла и мелко затряслась от озноба, а также от слабости, голода, испуга. Если бы папа оказался здесь! Он бы не дал ее в обиду. Где же он? Зачем разрешил плохому человеку увезти свою дочку? Наверное, Тормон уже нагоняет их.
Как ни странно, кроме отца, Аннас очень не хватало сейчас леди Серимы. Пусть она упрямая и чуть-чуть сварливая, зато Пресвел всегда ее слушается. Сказала бы слово – и злодей отпустил бы их.
«Папа приедет. Обязательно приедет. Надо немного потерпеть. Главное – присматривать за Рохаллой и не сердить плохого дядьку. И тогда все будет в порядке».
Лучше бы совсем убежать. Да, это гораздо лучше. Не получается теперь? Ну что ж, Аннас подождет. Она все время будет начеку. И при первой же возможности…
А замысел-то и впрямь удается, радовался Пресвел. Уже вечерело, а никаких следов погони до сих пор не наблюдалось. Он, конечно, не дурак, смекнул, что отец девчонки и горцы не оставят его в покое. Однако где они? Небось далеко позади и не посмеют высунуть носа. Вот бы добраться до туннелей раньше, чем преследователи угадают намерения хитреца! А так и будет. Тогда уж ему никто не страшен: ни дикари, ни торговец, ни даже пресловутые крылатые чудища.
Долины погружались в сумерки. Впереди, в догорающем свете дня вырисовывались очертания скалистых хребтов и средь них гордый, высокий пик Чаикар – главная цель беглеца. Тени сгущались; город приближался с каждой минутой. Бывшего слугу Серимы начало заедать беспокойство. Раз или два до него доносились какие-то резкие крики. Может, ночная птица вылетела на охоту? Или хищник? Полный невежа во всем, что касается дикой природы, Пресвел не сумел бы распознать голос кровожадной летучей твари, тем более что ветер в открытой ложбине свистел все сильнее, заглушая и искажая прочие звуки.
Желанная гора вырастала на глазах. Холмы у подножия сделались круче и острее. Робкий снегопад усилился, но сырые снежинки не лежали на земле, а тут же бесследно таяли в грязи. Тучи нависали все ниже. Дорога терялась во мгле, а зажигать огни преступник не решался. Кони пошатывались от усталости и спотыкались на слякотной тропке. Еще недавно они проделали тот же путь в обратную сторону – но тогда Тормон постоянно давал скакунам передышку, приказывая всем спешиться и вести лошадей под уздцы. Пресвела, удирающего от погони, подобная затея совершенно не привлекала. Однако теперь даже до него потихоньку доходило: так кони долго не протянут. Не пришлось бы окончить путешествие на своих двоих, в любую секунду ожидая с неба летучих охотников! Довольно отрезвляющая мысль.
Вроде бы где-то у пределов Тиаронда беженцам встречалась заброшенная усадьба, а в полях – разбросанные домики пастухов и ремесленников. Сделать остановку? Проклятие, вот не, хотелось бы! Жаль бесценного времени, да и погоня уже, наверное, дышит в спину. Утешало только одно: Тормону и горцам-следопытам тоже пора искать укрытие.