Список холостяков, стр. 66

Пруденс оглянулась:

— Конечно. — Она подмигнула и последовала за Честити в гостиную.

— А мы пойдем сюда. — Констанция свернула в узкий коридорчик и открыла дверь в свою спальню. — Мне кажется, тебе пора избавиться от этой мокрой одежды. — Ее пальцы проворно расстегнули пуговицы на его рубашке. — Может быть, наполнить тебе ванну?

Она коснулась языком его сосков и улыбнулась, когда они затвердели. Взявшись за застежку на его брюках, она спросила:

— Примешь ванну сейчас или потом?

Вместо ответа он вытащил шпильки из ее волос, и рыжие локоны густой массой упали ей на плечи. Он расстегнул сначала ее блузку, потом сорочку, быстро и ловко, несмотря на спешку, потом легко сжал руками ее груди и поцеловал соски. Затем, схватив ее за талию, он приподнял ее и уложил на кровать.

— Я… — начала было она.

— Никаких слов. — Он поцелуем закрыл ей рот. — Слова нас никогда до добра не доводят.

Констанция лениво, томно улыбнулась, соглашаясь с ним. Они быстро избавились от одежды, и он накрыл ее тело своим. Заглянув ей в глаза, Макс улыбнулся:

— Всегда на равных, любимая. На поле брани и в постели.

— О да, — выдохнула она, и их губы слились.

Глава 19

—Принесли еще свадебные подарки, Кон.

Честити, сгибаясь под тяжестью пакетов и коробок, с трудом протиснулась в гостиную и закрыла дверь ногой. — И тетя Эдит приедет сегодня вечером.

Она сложила свою ношу на пол.

— Дорогая тетя Эдит, — с покорностью судьбе сказала Пруденс. — Почему она считает, что на свадьбе кто-то должен исполнять роль матери? Она, конечно, очень милая, но будет только путаться у всех под ногами и всем мешать.

— Ну, ты же знаешь, что она всегда старалась занять место нашей мамы, — несколько рассеянно пробормотала Констанция, не отрываясь от письма. — Она считает, что так положено. Нам придется с этим смириться.

Пруденс рассмеялась:

— Ты стала такая терпимая к людям в последнее время. Макс сказал тебе, где вы проведете медовый месяц?

Констанция отложила перо и повернулась к сестрам.

— Нет, — ответила она, и от ее терпимости не осталось и следа. — Я не могу ничего от него добиться. Он говорит, что по традиции жених не должен говорить невесте, где они проведут медовый месяц. Представляете себе! Да кого волнуют эти традиции?

— Очевидно, Макса, — ответила Честити, сидевшая на полу рядом с горой коробок и разрезавшая маленьким ножом ленты, которыми они были перевязаны. — Но он просто дразнит тебя!

— Я сама это отлично понимаю, — сказала Констанция, — но мне от этого не легче. И что упаковывать с собой в качестве приданого, если я не знаю, куда мы направимся? Может, мы будем взбираться на пирамиды или спускаться в лодке по Амазонке!

— Это не в стиле Макса, — заметила Пруденс, опускаясь на колени рядом с Честити, чтобы помочь ей распаковать подарки.

— Я понятия не имею, что в его стиле, — с раздражением проговорила Констанция.

— Ладно, лучше помоги нам открыть эти коробки. Вдруг там окажется второй набор столовых приборов?

— Мне нужно закончить статью. — Констанция снова повернулась к секретеру. — Я хочу, чтобы она появилась в следующем номере.

— Вот что бывает, когда уезжаешь на медовый месяц, — сказала Честити. — Пропустишь самое интересное… Ой, нет, это не приборы, это серебряные подсвечники. — Она вынула их из коробки. — Какая прелесть! Это от Армитиджей. Что бы вы ни говорили про Элизабет, но у нее безупречный вкус.

Констанция снова отложила перо.

— Дайте посмотреть. О, они просто великолепны! — Она покачала головой. — Люди так удивительно щедры. Я даже чувствую себя немного виноватой. Уверена, я не заслужила таких подарков.

— Это же свадьба, Кон. Все любят свадьбы, а уж эту особенно. Твоя речь на собрании союза напечатана во всех газетах, и в тех же самых газетах помещено объявление о твоей помолвке с политическим деятелем, которого эта скандальная газетенка «Леди Мейфэра» обвинила в том, что он шпионит за этим союзом. Это же самая замечательная сплетня за последние месяцы!

Констанция не смогла удержаться от смеха:

— По крайней мере помолвка утихомирила папу. Я уж и вправду думала, что его хватит удар, когда он узнал о моей причастности к союзу.

— Ну, поскольку Макс пользуется его безусловным расположением, теперь ты у него на хорошем счету, — заметила Пруденс.

— Интересно, как долго это продлится. — Констанция снова взялась за перо. — Уверена, что эта статья ему не понравится. Честно говоря, я даже рада, что меня здесь не будет, когда выйдет следующий номер. Я знаю, что это трусость с моей стороны, к тому же он понятия не будет иметь, что статью написала я, но я все равно рада уехать отсюда подальше.

— Ты и вправду решила нанести удар по Беркли? — Честите поднялась, подошла к сестре, заглянула ей через плечо и начала читать то, что та написала. Ее глаза расширились. — Пожалуй, я тоже с удовольствием уехала бы куда-нибудь подальше отсюда.

— У меня не было выбора, — сказала Констанция. — Чем глубже я копала, тем больше грязи всплывало на поверхность. Этот тип — редкий мерзавец. Как только появится эта статья, вся пресса набросится на него. Я разыскала трех женщин, которых он практически изнасиловал, а потом бросил, когда они забеременели. Я им всем заплатила за то, что они рассказали мне свою историю, так что хоть это явилось для них некоторым утешением, но я…

Стук в дверь прервал ее на полуслове. Вслед за стуком в комнату вошел Макс.

— Добрый день, — жизнерадостно произнес он. Увидев подсвечники, он взял один из них в руки. — Очень хороши! А разве у нас уже нет полудюжины таких же?

— Нет, — ответила Констанция. — Ты имеешь в виду вилки для торта.

— А! — Он подошел к ней и поцеловал ее сзади в шею. — Все трудишься как пчелка. Что ты пишешь? Письма с благодарностью за подарки?

— М-м… да, — после некоторого колебания сказала Констанция.

Этот ответ не удовлетворил его.

— Так что ты все-таки пишешь? — настойчиво спросил он.

— Да так, кое-что для следующего номера «Леди Мейфэра», — неопределенно ответила она, прикрыв исписанный лист промокательной бумагой. — Скажи мне, куда мы все-таки едем?

Это был надежный способ отвлечь его. Он покачал головой и рассмеялся:

— Подожди немного, сама увидишь. Завтра в это время ты уже будешь все знать.

— Мы поплывем на лодке? Он лишь снова рассмеялся.

— Поедем на поезде? На твоем автомобиле?

— Я же сказал, подожди, и сама увидишь. Я очень рад заставить тебя действовать ради разнообразия в соответствии с давней традицией, моя дорогая, и я так просто не откажусь от этого удовольствия.

— Временами я не могу понять, почему я выхожу за тебя замуж, — объявила Констанция.

— Хочешь, чтобы я тебе напомнил? — спросил он, чуть прищурив глаза.

— Я полагаю, это намек на то, что нам пора удалиться, — сказала Честити, направляясь к двери. — Когда вы покончите с воспоминаниями, вы найдете нас в гостиной, где мы будем ждать тетю Эдит.

— Может быть, нам стоит захватить это с собой. — Пруденс небрежно взяла бумаги, лежавшие на секретере. — Не хочу, чтобы их сдуло ветром.

Она быстро вышла из комнаты, зажав в руке исписанные листки. Макс лишь недавно сделался членом их семьи и многого не знал о деятельности сестер Дункан, поэтому не следовало шокировать его слишком часто.

— Итак? — задумчиво спросил Макс. — О чем мне напомнить тебе в первую очередь?

— Лучше начни с самого начала, — сказала Констанция, поднимаясь со стула. — Мне кажется, я страдаю полной амнезией.