Случайная невеста, стр. 2
Фиби яростно затрясла головой.
— Никто не захочет на мне жениться. Я все роняю и всегда говорю то, что думаю. Да и мне никто не нужен. Отец с Дианой считают, что я — настоящий слон в посудной лавке и у меня обе руки левые… Ну и пусть! А я зато буду писать стихи и стану поэтом! Настоящим!
— Чепуха! — не сдавалась Порция. — Кого-нибудь тебе подыщут, не такая уж ты уродина. Пухленькая и довольно смазливая. Не то что я, настоящая жердь! К тому же незаконнорожденная. Ни денег, ни имущества. Безнадежный товар!
Сделав это заключение, она весело улыбнулась, словно предсказала себе самую завидную судьбу, и уселась на бревне рядом с Фиби.
Та, поразмыслив над сказанным, нерешительно произнесла:
— Да уж… Тебе и правда нелегко подыскать мужа. Как же ты будешь жить?
— Пойду в солдаты. Я всегда хотела быть мальчишкой. С самого рождения. Только случайно не стала.
— А я, — подала голос Оливия, — б-буду ученым. Попрошу отца, чтобы нашел мне хорошего учителя, и, когда подрасту, поеду в Оксфорд. Стану там жить и учиться!
— Женщины не учатся в университетах, — возразила Фиби.
— А я б-буду!
— Господи! — со смехом воскликнула Порция. — Какая подобралась компания! Солдат, поэт и ученый. Три неудачницы!
Она захлопала в ладоши. Фиби тотчас заразительно засмеялась. Ей было хорошо. Хотелось петь и танцевать вместе с новыми подружками. Даже Оливия слегка улыбнулась.
Порция вдруг вскочила с места.
— Давайте заключим соглашение, — предложила она, — что не сойдем со своего пути и всегда будем помогать друг другу! Хотите? Оливия, у тебя в сумке найдутся ножницы?
Оливия открыла сумку, порылась в ее недрах, достала крошечные ножницы и протянула Порции.
Та не без труда отрезала с их помощью рыжую прядь и решительно сказала:
— А теперь, Фиби, я отрежу столько же твоих волос и столько же Оливии… Готово! Смотрите!
Под любопытными взглядами девочек она своими длинными пальцами с обломанными ногтями ловко сплела отрезанные космы в три разноцветных колечка: золотистое кольцо получилось из ее волос, черное — из волос Оливии и светлое — из волос Фиби.
— Ну вот! Видите? Берите! — Она вручила их девочкам. — Если забудете наш уговор, взгляните на свое кольцо. Договорились?.. Нет, этого мало. Надо скрепить соглашение кровью! — Ее зеленые глаза загорелись от возбуждения. — Не боитесь? — Засучив рукав, она обнажила руку, уколола себя острым концом ножниц и выдавила каплю крови. — Теперь ты, Фиби.
— Ой, не могу. Давай ты сама.
Зажмурив глаза, она протянула Порции руку. Затем наступила очередь Оливии. Все прошло быстро и гладко, если не считать легких вскриков.
— Что дальше? — спросила Фиби.
— А дальше, — пояснила Порция, — сложим руки так, чтобы наша кровь перемешалась… Давайте! Вот так мы и скрепим клятву помогать друг другу везде и всегда, во всех случаях жизни, кровью.
И Фиби, и Оливия понимали, конечно, что они всего лишь играют, но тем не менее, когда кровь их смешалась, девочки ощутили странную дрожь во всем теле и одновременно им пришло на ум, что все не так просто.
— Значит, если кто-то из нас окажется в беде, — воскликнула Фиби, — то можно послать колечко и надеяться на помощь, да?
— Глупо, но очень романтично, — неловко улыбнулась Оливия.
— Ну и что? — спросила Порция, пожав плечами.
Фиби одобрительно кивнула.
— Хорошо образованный человек не может быть романтичным, — хмуро возразила Оливия и добавила со вздохом: — Л-лучше я в-вернусь на свадьбу.
Она опустила волосяное колечко в сумку на поясе, оттерла слюной кровь с запястья и направилась к двери.
Едва она приоткрыла ее, как в тишину сарая ворвались воинственные крики с другого берега Темзы. Оливия вздрогнула.
— М-можете разобрать, что они кричат? — спросила она.
Девочки прислушались.
— «Голову долой! Голову долой!» — уверенно сказала Порция. — Значит, сейчас отрубят голову графу Стаффорду.
— Но за что? — удивилась Фиби.
— Господи, неужели вы ничего не знаете? — Порция была явно поражена их неосведомленностью. — Страффорд — ближайший советник короля, а парламент против короля. Он прогнал Страффорда с его должности и обезглавит. Вот и все. Очень просто.
Оливия почувствовала, как голова ее непроизвольно дернулась. Боже, какой кошмар! Чему радуются эти люди?!
— Джек говорит, дело идет к гражданской войне, — продолжила Порция, как и раньше, называя своего отца просто по имени. — А уж он-то разбирается в таких вещах, — много значительно добавила она.
— Войны не будет! — воскликнула Оливия с испугом. — Не должно быть!
— Увидим, — процедила Порция.
— Пусть уж начнется прямо сейчас, — сказала Фиби. — Тогда мне не надо будет возвращаться на свадьбу! Ты пойдешь, Порция?
Та мотнула головой, в то же время указывая на дверь.
— Вы идите. А меня там никто не ждет. Мне там не место.
Оливия двинулась к выходу. Фиби замешкалась, глядя на Порцию, потом шагнула следом за Оливией, крепко сжав в ладони волосяное кольцо.
Порция осталась одна в полутемном сарае, среди разрухи и паутины. Она снова присела на бревно, подняла оброненный сверток с недоеденным имбирным пряником и стала медленно отламывать кусочки, стараясь продлить удовольствие.
Сгустились тени, злобные крики с противоположного берега реки постепенно смолкли. Стихало и свадебное веселье.
Солнце клонилось к закату.
Пролог 2
Роттердам, декабрь 1645 года
Брайан Морс быстро шагал по темной аллее от порта. За ним следовал какой-то человек в плаще, в низко надвинутой на лоб шляпе. Он старался держаться в тени, прижимаясь к сырым стенам каменных домов, стоящих по сторонам узкой улицы. Такой узкой, что крыши противоположных зданий почти соприкасались. Однако непрекращающийся дождь все же лил на каменную мостовую, делая ее еще более скользкой.
Англичанин чувствовал, что его преследуют, но не подавал виду, несмотря на то что нервы его были натянуты до предела. Поравнявшись с узким проходом, ведущим ко входу одного из домов, он поднял руку, как бы собираясь постучать, и тут же, сделав шаг вперед, притаился у запертой двери.
Преследователь остановился и нахмурился. Англичанин не должен был останавливаться и заходить куда-то в этом переулке. Ему следовало дойти до «Черного тюльпана» и там встретиться с агентом Фредерика Генриха Оранского, короля Голландии. Мужчина выругался себе под нос. Тоже мне осведомители! Болваны, и больше никто! В таком деле самая малая ошибка может дорого стоить!
Агент снова двинулся вперед, еще плотнее завернувшись в плащ. Едва он поравнялся с притаившимся Морсом, как тот стремительно выскочил из укрытия. Сверкнули маленькие колючие глазки, и тотчас блеснула сталь клинка. Надежды на спасение не было.
Острие шпаги вошло в грудь преследователю. Острая невыносимая боль пронзила все его тело. Он заскользил по стене, цепляясь руками за мокрые камни, и упал лицом вниз. Кровь, брызнув из раны, причудливо растекалась по мостовой, перемешиваясь со струями дождя.
Брайан Морс перевернул его на спину носком сапога. Глаза поверженного были широко раскрыты и странно блестели. Улыбка тронула губы Брайана. Он нехотя отвел руку назад и затем, с силой вонзив шпагу в живот мужчины, провернул острие несколько раз. На землю вывалились кишки, кровь теперь хлынула широким потоком.
Несколько мгновений Брайан смотрел на растерзанный труп, потом презрительно скривил рот, негромко выругался и, повернувшись, зашагал между домами.
В конце улочки он свернул направо. Эта улица была шире предыдущей и освещена ярким светом из окон второго этажа гостиницы «Черный тюльпан». Вывеска с изображением соответствующего цветка качалась и скрипела под порывами ветра над входной дверью.
Брайан толкнул ее и вошел в шумное, заполненное посетителями помещение, где смешались затхлые запахи пива, немытых людских тел, табачного дыма и свисающих с потолка свиных окороков. Крашенные известью стены закоптились от духоты и пламени бесчисленных свечей, торчащих из тяжелых стенных подсвечников.