Почти леди, стр. 45
Внезапно Уиллоу прервала ласки и, приподнявшись, посмотрела в его глаза. «Дикий разъяренный мустанг перед битвой, не иначе», – промелькнуло у нее. Рассмеявшись, она продолжила игру – кончиками пальцев поглаживала отвердевшую мужскую плоть.
– Нравится? – спросила она вдруг.
– Неужели есть сомнения? – прохрипел Брэнд и снова застонал.
Тут Уиллоу склонилась над его бедрами, и Брэнд невольно вскрикнул; теперь его возбужденную плоть ласкали язычок и губы Уиллоу.
Впрочем, Уиллоу и сама все больше возбуждалась, и в какой-то момент, ухватившись за матерчатый пояс кальсонов, она лишила Брэнда этого последнего покрова. Однако ее губы по-прежнему сводили его с ума, и Брэнд, не выдержав сладостной пытки, прохрипел:
– Довольно… Не могу больше терпеть!
Уиллоу облизнула губы – будто только что завершила обильную трапезу. Затем положила руки на плечи Брэнда и, подобрав под себя ноги, уселась с ним рядом. Ее мягкие каштановые пряди коснулись его груди, и Брэнд понял, что более не в силах владеть собой. Он страстно желал Уиллоу и нисколько не сомневался; еще одно движение ее прекрасного тела – и чаша переполнится, он захлебнется в океане страсти, задохнется…
Брэнд шумно перевел дух, и Уиллоу, казалось, поняла, что с ним происходит. Она на мгновение затаила дыхание, прислушиваясь к биению его сердца: Затем, предвкушая продолжение любовной игры, коснулась его губ кончиком языка.
В следующее мгновение Брэнд подхватил ее и приподнял над собой.
– Готовы? – спросила она.
Он кивнул.
– А вы?
– О да… – выдохнула Уиллоу. – И мои колокольчики тоже.
Брэнд улыбнулся, вспомнив об удивительных пряжках на ее подвязках.
Уиллоу даже не заметила, как оседлала Брэнда. Она сжала ногами его бедра и начала исполнять восхитительный танец любви, чувствуя, как все выше уносится в заоблачные дали наслаждения.
Из груди Брэнда вырывались стоны. Какое-то время он видел перед собой счастливые глаза Уиллоу, но вот она вскрикнула, закусила губу и откинула назад голову… В следующее мгновение Брэнд закрыл глаза, и тело его затрепетало…
Отдышавшись, он открыл глаза и увидел улыбку Уиллоу. Брэнд улыбнулся ей в ответ и, приподняв, уложил на спину. Еще несколько секунд – и он вошел в нее. Тут же обхватив ногами его бедра, Уиллоу устремилась ему навстречу – горячая, страстная, неистовая…
Вот она вскрикнула, и по телу ее пробежала дрожь. И тотчас же из груди Брэнда вырвался стон – они одновременно достигли вершин блаженства.
Вконец обессилев, Брэнд чуть приподнялся и улегся на солому рядом с Уиллоу. Тихонько вздохнув, она шевельнулась, и вновь, теперь уже в последний раз, раздался серебристый звон колокольчиков…
Глава 29
Он и раньше видел ее. Не только в полицейском участке, во время допроса. Мерзкая сучка! На вокзале видел, когда она любезничала с тем типом из пинкертоновского агентства. Мерзавка, она и сама работает на Пинкертона. Черт побери! Он же слышал, как полицейские офицеры про нее говорили.
Маленькая хитрая стерва! И тот парень вовсе ей не муж. Они специально придумали этот свой брак – чтобы обвести его вокруг пальца! На самом деле оба служат у Пинкертона.
Но ничего! Они свое получат! Жаль только, старина Аутрам за решеткой. Верный пес, он на славу постарался, выслеживая этих грязных потаскух! А как славно расправился с тем сыщиком! Так ему и надо! Мерзавец чуть было не порушил великие замыслы самого Господа!..
Но теперь Аутрама не вернешь. Обидно. Хорошо, что хоть не предал своего хозяина. Впрочем, просто не смог бы…
Смешно!
А сейчас – вперед! Придется иметь дело с Уиллоу Донован, или как там ее… Собственно, это уже не имело для него никакого значения. Благо все приготовления были завершены.
Глава 30
Эрик давно не выглядел таким счастливым. Он хохотал, вертел головой, вис на руках Брэнда и Уиллоу и ни на минуту не закрывал рта с того самого момента, как узнал о поездке в Нью-Йорк.
Брэнд оказался прав. Мальчик слишком долго жил в заточении и теперь действительно был счастлив. Эрик то и дело принимался рассказывать Нельсонам о том, что скоро отправится в Нью-Йорк и что поедет на поезде. В конце концов бедный мистер Нельсон не выдержал, спрятался в сарае и не выходил оттуда до тех пор, пока не настало время запрягать лошадь и отвозить путешественников на станцию.
Правда, поначалу Эрик очень беспокоился за Шалуна. Но эту проблему скоро решили благодаря миссис Нельсон; она клятвенно обещала, что будет присматривать за псом, и мальчик, успокоившись, полностью отдался мечтам о грядущих событиях.
В вагоне Эрика интересовало буквально все. Вопрос следовал за вопросом, и Уиллоу наверняка не выдержала бы такого напора, если бы не Брэнд, время от времени приходивший на помощь.
Присутствие такого неугомонного и шумного ребенка, конечно же, не вызывало восторга у окружающих. Уиллоу не раз замечала откровенно неприязненные взгляды пассажиров, но оказалось, что ей ничего не стоило мило улыбнуться и с невозмутимым видом отвести глаза.
Выходило, что Брэнд и в этом прав. Уиллоу всегда очень переживала, когда думала о том, что скажут люди о ее брате, и лишь теперь поняла, что у нее не было особых причин для беспокойства. Да и Эрика мнение окружающих абсолютно не интересовало.
В Нью-Йорке же его восторгам не было пределов. Зная о достопримечательностях города по рассказам сестры, он тотчас же заявил, что хочет увидеть все, причем немедленно. Уиллоу даже пожалела о том, что имела неосторожность кое-что приукрасить в своих рассказах.
Эрику объясняли: мол, невозможно побывать сразу везде. Но мальчик упрямился, и Уиллоу оставалось лишь надеяться, что усталость вскоре даст о себе знать и энтузиазм ее брата иссякнет. Она посмотрела на Брэнда, взгляды их встретились, и Уиллоу рассмеялась – они понимали друг друга без слов!
В последнее время она часто улыбалась. После памятного свидания в старом сарае ее жизнь вообще сильно изменилась. Однако Уиллоу не предполагала, что события будут развиваться столь стремительно.
Но вовсе не мысли о скором замужестве – его, кстати, Уиллоу до сих пор побаивалась – делали ее такой счастливой. Это было нечто другое… У нее появилось ощущение, что Брэнд навсегда вошел в ее жизнь, стал частью ее жизни. Верный друг и мудрый советчик, он научил Уиллоу понимать таинственный язык любви, и лишь благодаря ему она теперь знала: идти вместе с ним по улице, идти, держа Эрика за руку, – это и есть настоящее счастье.
– Ну, с чего начнем? – спросил Брэнд, наклонившись к мальчику.
Уиллоу оставалось лишь вздохнуть. Ну разве можно задавать подобные вопросы ребенку, и без того до предела возбужденному? Ведь сейчас придется выслушивать перечень из трех сотен наименований! А ей сейчас хочется лишь одного: найти приют в ближайшей гостинице и улечься спать.
Эрик не растерялся.
– Хочу увидеть реку с большими кораблями. А еще экипажи с лошадьми. И глаз на вывеске. И еще встретиться с Робертом. И сходить в ту большую гостиницу, где ты останавливалась. А еще… – Мальчик умолк, переводя дух.
– Зря спросил, – пробурчал Брэнд в досаде. Уиллоу вовремя пришла на помощь:
– Кстати, заехать в агентство и показаться на глаза Роберту – неплохая идея. – Она подмигнула Эрику. – И ты увидишь ту самую вывеску!
– Да-да, замечательно! – Радости мальчика не было предела. Эрик пустился в пляс, и сестра с трудом его успокоила.
– Что ж, тогда едем, – согласился Брэнд.
До агентства было совсем недалеко, но, на радость Эрику, Брэнд нанял экипаж. Мальчик долго разглядывал длинноногую гнедую кобылу, затем, забравшись в экипаж, уселся на колени Брэнду, чтобы удобнее было смотреть в окошко.
Они не проехали и нескольких кварталов, когда вдруг услышали развеселую музыку. Трубили трубы, гремели барабаны, слышались крики и смех.