Невеста-заложница, стр. 45

Неохотно оттолкнувшись от двери, Оливия побрела в сторону жилых покоев. Однако за первым же поворотом внезапно услышала:

— Да это, никак, наша малютка Оливия! Моя дорогая младшая сестричка!

Оливия испуганно подняла глаза. У нее упало сердце. Поперек дороги стоял не кто иной, как Брайан Морс, приемный сын ее отца. Значит, он все-таки приехал. А Порция похищена. Она обещала, что будет рядом с Оливией, но судьба распорядилась иначе.

Брайан Морс был довольно хлипким малым, с длинным худым лицом, маленькими карими глазами, холодными, как два камешка, и удивительной седой прядью волос, свисавшей на бледный узкий лоб.

«Порция ни за что бы не стала бояться», — подумала Оливия и сказала как можно увереннее:

— Я в-вовсе не ваша сестра.

— Ах, т-так в-вот м-мы какие с-сердитые? — грубо передразнил он, протянув руку, чтобы схватить Оливию за плечо.

Но та увернулась, прожигая его полным страха и отвращения взглядом.

— Не п-прикасайтесь ко мне:

— Да ты, никак, пляшешь теперь под новую дудку, младшая сестричка! — издевательски расхохотался Брайан.

— Нет! — Она неожиданно рванулась и проскочила у Морса за спиной, впервые в жизни больше всего на свете желая поскорее оказаться рядом с Дианой.

Брайан Морс не стал утруждать себя погоней и лишь проследил за ней с самодовольной ухмылкой. Она здорово выросла, даже стала походить на женщину. Такая высокая для своего возраста, с прелестной маленькой грудью. К тому же их короткая стычка в коридоре говорила о том, что девчонка осталась прежней пугливой тихоней, над которой так весело поиздеваться. А Брайан никогда не упускал возможности поразвлечься подобным образом.

Она никуда не денется… И улыбка Брайана стала еще шире при мысли о том, насколько уязвимее сделала Оливию пробуждающаяся в ней женщина. Если он не ошибается, четыре года назад достаточно было лишь пары слов, чтобы довести ее до грани истерики. Просто и весело — как будто отнять у ребенка любимое лакомство.

Молодой человек проследовал до кабинета Като, решительно постучал в дверь и вошел, услышав ответ.

При виде такого гостя Като даже привстал с кресла.

— Брайан, я так и не знал толком, следует ждать тебя или нет в сложившихся обстоятельствах.

— Эта война успела разрушить многие семьи, милорд. — Брайан, не колеблясь, пожал протянутую ему руку. — Но я уважаю ваше решение, хотя и не могу его принять.

— М-м-м. — Като в замешательстве жестом предложил Морсу сесть и уселся сам. В высказываниях его пасынка всегда трудно было к.чему-то придраться — такими они были скользкими. — Ох, прошу простить… — он вспомнил о долге гостеприимства и снова встал. — Выпьешь вина? — Из графина на столе Като наполнил два оловянных кубка и подал один гостю. — Надо полагать, твои слуги прибудут следом?

— Я приехал один.

— Вот как? — На лице Като отразилось недоумение. — В наши дни пускаться в дальний путь одному слишком опасно.

— Я здесь по личному поручению принца Руперта. — Брайан расплылся в довольной улыбке, отведав вино.

— Тогда лучше тебе о нем не распространяться, — отчеканил Като и спросил: — Как долго ты пробудешь у нас?

— Если мое присутствие нежелательно, вы можете сказать об этом открыто, милорд. — Брайану явно стало не по себе.

— Твое присутствие не совсем уместно в качестве роялиста, — неохотно пояснил Като. — Но как член моей семьи ты имеешь право находиться здесь столько, сколько пожелаешь.

— Мой визит носит исключительно светский характер. Я горю желанием засвидетельствовать почтение леди Грэнвилл. Мне до сих пор неловко, что я так и не смог присутствовать на вашей свадьбе.

Като отпил вина и кивнул. Ему было отлично известно — хотя Брайан мог о том и не знать, — что пасынок не присутствовал на свадьбе, потому что сидел в парижской долговой тюрьме.

— Я только что столкнулся с Оливией, — заметил Брайан. — Ни дать ни взять настоящая юная леди. Совершенно не похожа на ту малютку, которую я запомнил по последнему визиту.

— Да, — мрачно подтвердил Като. — Совершенно не похожа. — Он позвонил в колокольчик. — Тебе наверняка не помешает отдохнуть и переодеться с дороги… А, Бейли, проводи мистера Морса , в комнату для гостей и приставь к нему кого-то из слуг на время визита.

Слуга почтительно поклонился и встал возле Брайана, чтобы открыть перед ним дверь.

— Я сам провожу тебя к леди Грэнвилл, как только приведешь себя в порядок, — пообещал Като.

Наконец-то дверь кабинета закрылась за нежданным гостем. Маркиз задумчиво вертел в пальцах гусиное перо. Какого черта нужно этому типу на самом деле? Или ему приказано шпионить для принца Руперта? Он легко может подсчитать силы собранного в замке ополчения и определить его готовность вступить в войну. Но Като давно не делал из этого тайны. И вряд ли роялисты извлекут большую пользу из того, что успела узнать вся округа.

Иное дело, если им удастся пронюхать о сокровищах, припрятанных в подземельях замка Грэнвилл. Нельзя позволить им догадаться об истинных размерах суммы, собранной для парламента. И когда настанет пора переправить деньги по назначению, Брайана Морса следует во что бы то ни было удалить из замка.

Като с легкой улыбкой вновь протянул руку к кубку. Вряд ли его улыбку можно было назвать приятной. Отослав парламенту все деньги, маркиз убьет двух зайцев. Ведь Руфус Декатур давно из кожи лезет вон, стараясь наложить лапу на отцовское наследство, чтобы обратить его на пользу королю. И разве он не пойдет на все что угодно, лишь бы заполучить богатства, припрятанные в подземельях у Като? Такая приманка наверняка приведет Руфуса Декатура прямо во двор замка Грэнвилл. И если только Джеково отродье действительно невинная жертва в когтях у алчного разбойника, она получит свободу, когда Като поймает ее похитителя.

Глава 12

—Нам ни за что не поспеть в Ньюкасл до ночи, — заметил Уилл, с тревогой всматриваясь в мрачное небо, по которому неслись грязно-серые снеговые тучи.

— Да, вам придется сделать привал. — И Руфус через плечо оглянулся на растянувшуюся по дороге колонну конных. Лошади казались намного свежее своих седоков, которые то и дело зевали, протирали красные, воспаленные глаза или дремали прямо в седле.

Порция ехала с ним рядом. Она также выглядела сонной и вялой. И молчала почти всю дорогу — в полную противоположность Уиллу. Бедный юноша не смел поднять взор с той самой минуты, как с первыми лучами рассвета в общий зал спустился Руфус рука об руку с той, что разделила с ним ложе. Мальчишеское смущение Уилла выглядело тем нелепее, что и сам он не преминул воспользоваться гостеприимством одной из подопечных мадам Фанни. Впрочем, Руфус давно привык к тому, что все, имевшее отношение к Порции Уорт, выходило за рамки обыденности.

Вот и теперь Руфус отлично понимал, что молчаливое настроение Порции никак не связано с присутствием Уилла. Ибо с наступлением утра окончательно выкристаллизовался тот мрачный вопрос, от которого они пытались отвлечься на протяжении всей разгульной, бесшабашной ночи. Что теперь с ними будет? Станет ли Порция отныне просто счастливой пленницей, которая с готовностью откажется от свободы, поменяв ее на постель своего похитителя? Но девушка слишком мало напоминала тех, кто легко откажется от свободы и с готовностью будет подчиняться чужой воле. Она то и дело исподтишка посматривала на Руфуса, но ничего не могла прочесть по его лицу. С той минуты, как они встали, ни разу не выпало возможности потолковать наедине: Руфус был слишком занят, стараясь придать своему непроспавшемуся похмельному отряду вид регулярного войска. При этом он отнюдь не был добр. Однако никто из его солдат не пенял на громогласные проклятия, щедро рассыпаемые направо и налево взбешенным командиром.

Откуда-то сзади подъехал полковник Нис и пожаловался:

— Ох, голова раскалывается, как будто сам Тор заехал по ней молотом. — Он подобно Уиллу посмотрел на небо: — Похоже, сейчас пойдет снег.