Чернильное сердце, стр. 11

Только ни в одной из книг она не нашла ничего про рогатых куниц.

ОГОНЬ И ЗВЁЗДЫ

День тянулся очень долго. Отца Мегги видела всего один раз, когда Элинор вернулась и спустя полчаса накормила их спагетти с каким-то соусом из полуфабрикатов.

— Сожалею, но у меня просто не хватает терпения приготовить что-нибудь получше, — сказала она, ставя кастрюли на стол. — Может быть, наш друг со зверьком умеет готовить?

— С этим помочь не могу, — пожал плечами Сажерук.

— Мо умеет, — сказала Мегги, размешивая жидкий соус в тарелке.

— Он должен работать с книгами, а не на кухне, — сказала Элинор. — А вот как насчёт тебя?

Мегги пожала плечами:

— Я умею печь пончики. Но почему вы не пользуетесь кулинарными книгами? У вас ведь всё есть. Это наверняка поможет.

Элинор решила не отвечать.

— Да, кстати, одно ночное правило, — сказала она, прервав затянувшееся молчание. — Я не выношу свечей в своём доме. Огонь меня раздражает. Он очень любит бумагу.

Мегги чуть не поперхнулась. Похоже, её поймали. Конечно же, она захватила из дома пару свечей — они лежали сейчас в комнате на ночном столике, и Элинор наверняка их заметила.

Но Элинор обращалась не к ней, а к Сажеруку, который вертел в руках коробок спичек.

— Надеюсь, вы будете придерживаться этого правила, потому что, по всей видимости, нам придётся провести в вашем обществе ещё одну ночь.

— Если я могу воспользоваться вашим гостеприимством, то завтра утром я уйду, обещаю. — Он всё ещё вертел в руках спички; казалось, взгляд Элинор совсем не волновал его. — По-моему, у кого-то здесь неправильное представление об огне. Он и правда бывает диким зверем, но каждого зверя можно приручить.

Сажерук достал спичку, зажёг её и засунул пламя себе в рот. Когда его губы сомкнулись вокруг огня, Мегги задержала дыхание. Затем он снова открыл рот, вынул погасшую спичку и, улыбаясь, положил её на пустую тарелку.

— Видите, Элинор, он совсем не укусил меня. Приручить огонь проще, чем котёнка.

Элинор лишь поморщила нос, а вот Мегги не могла оторвать изумлённого взгляда от Сажерука.

Мо, казалось, совсем не удивился этому фокусу. Он сурово посмотрел на Сажерука, и тот быстро спрятал коробок в карман.

— Правило насчёт свечей я, конечно, буду соблюдать, — поспешно сказал он. — Не волнуйтесь.

— Хорошо, — кивнула Элинор. — Но это ещё не всё. Если вы сегодня опять исчезнете, то возвращайтесь не слишком поздно. В девять тридцать я включаю сигнализацию.

— Значит, вчера мне повезло. — Сажерук быстро сунул несколько макаронин в рюкзак (незаметно для Элинор, но не для Мегги). — Согласен, я люблю гулять по ночам. Это мне больше по вкусу, мир становится другим. Пустынный, тихий и таинственный. Сегодня я не собирался гулять, но всё равно хочу попросить вас включить сигнализацию попозже.

— И почему же, позвольте спросить?

— Я обещал устроить для юной леди маленькое представление, — он подмигнул Мегги, — а оно начнётся за час до полуночи.

— Ага! — Элинор вытерла губы салфеткой. — Представление. А нельзя ли перенести его на дневное время? В конце концов, юной леди всего двенадцать лет, и в восемь она должна уже быть в постели.

Мегги сжала губы. С пяти лет она ни разу не ложилась спать в восемь, но объяснять это Элинор она не стала. Она лишь удивилась, как спокойно Сажерук реагировал на враждебный взгляд Элинор.

— Но те фокусы, которые я хотел показать, не будут интересны днём, — сказал он, откинувшись на стуле. — Для этого мне и нужен тёмный покров ночи. Не хотите ли и вы присоединиться? Тогда станет понятно, почему это представление возможно только ночью.

— Соглашайся, Элинор, — сказал Мо. — Тебе понравится. Может, после него ты уже не будешь так опасаться огня.

— Я его не опасаюсь, а просто не люблю, — невозмутимо ответила Элинор.

— А ещё он умеет жонглировать, — добавила Мегги. — Восемью мячиками.

— Одиннадцатью, — поправил её Сажерук. — Но жонглировать можно и днём.

Элинор подцепила макаронину со скатерти и недовольно посмотрела сначала на Мегги, а потом на Мо.

— Ну, ладно. На представление я не пойду, а лягу, как всегда, в кровать с книгой в полдесятого, включив предварительно сигнализацию. Но если Мегги скажет мне точно, во сколько она пойдёт, я отключу её на час. Этого будет достаточно?

— Вполне.

Сажерук так низко поклонился, что коснулся кончиком носа края тарелки.

Мегги улыбнулась. Без пяти одиннадцать она постучалась в комнату Элинор.

— Войдите! — донеслось из-за двери. Заглянув в комнату, Мегги увидела, что Элинор сидит на кровати, склонившись над каталогом толщиной с телефонный справочник.

— Дорого, слишком дорого, тоже дорого, — бормотала она. — Запомни мой совет: никогда не увлекайся тем, на что тебе не хватит денег. Такая страсть будет грызть сердце, как книжный червь. Взять, к примеру, эту книгу… — Она так сильно ткнула пальцем в страницу каталога, что Мегги удивилась, как в ней не образовалась дырка. — Что за издание, да ещё и в хорошем состоянии! Мечтаю купить его уже пятнадцать лет, но это слишком дорого для меня.

Элинор со вздохом захлопнула каталог, бросила его на ковёр и спустила ноги на пол. К удивлению Мегги, на ней была длинная ночная рубашка в цветочек. В ней тётушка выглядела моложе — как девочка, которая однажды утром проснулась с морщинами на лице.

— Надеюсь, ты не станешь такой же сумасшедшей, как я, — пробормотала Элинор, надевая на ноги толстые носки. — Ведь ни у твоего отца, ни у твоей матери не было ничего подобного. А вот мой отец был так же помешан на книгах, как и я. Больше половины библиотеки досталось мне от него, а что он с этого имел? Книги спасли его от смерти? Наоборот, с ним случился удар во время книжного аукциона. Разве это не смешно?

Мегги не знала, что на это ответить.

— Моя мама? — спросила она. — Вы хорошо её знали?

Элинор фыркнула, словно вопрос был ей неприятен.

— Ну конечно, знала. Ведь твой отец познакомился с ней именно здесь. Разве он тебе не рассказывал?

— Он мало говорит о ней, — покачала головой Мегги.

— Может, так оно и лучше. Зачем бередить старые раны? Ты тоже её не помнишь? Тот знак на двери библиотеки нарисовала она. А теперь идём, иначе ты пропустишь представление.

Мегги пошла за тётей по тёмному коридору. В какой-то момент у неё возникло странное ощущение, что мама сейчас выйдет из какой-нибудь двери и улыбнётся ей. Во всём доме было темно, и несколько раз Мегги ударялась коленом о стул или маленький столик.

— Почему тут так темно? — спросила Мегги, когда Элинор дотронулась до выключателя в холле.

— Потому что я скорее потрачу свои деньги на книги, чем на лишнее электричество, — ответила Элинор и так сердито посмотрела на лампу, будто хотела приказать ей светить немного поэкономнее. Затем она потянулась к металлическому ящичку, спрятанному за толстой пыльной занавеской возле двери. — Надеюсь, ты выключила свет у себя в комнате? — спросили она, открывая ящичек.

— Конечно, — ответила Мегги, хотя это было и не так.

— Отвернись, — сказала Элинор, наморщив лоб. — Боже мой, эти кнопочки!.. Надеюсь, я все правильно нажала. Скажи мне, когда закончится представление. И даже не думай пробраться в библиотеку за какой-нибудь книжкой. Я ведь рядом, а слух у меня лучше, чем у летучей мыши.