Стальная Крыса идет в армию, стр. 47
– Совершенно верно, Марк. Для машины, давным-давно не вылезавшей из склепа, ты неплохо осведомлен.
– А зачем мне вылезать, Джим? Я же компьютер. Какая разница, где расположен мой главный процессор?
– Правильно, я об этом как-то не подумал. – Я уступил место роботу-уборщику, подобравшему с пола негодную деталь. – Ладно, Марк. Если ты знаешь, кто я такой, то тебе, наверное, известно, что творится в городе.
– Разумеется, известно. Давно не было такой суматохи.
– И как тебе это нравится? – Этот холодный, загадочный электронный интеллект начинал меня раздражать. Когда он хохотнул, я невольно вздрогнул.
– Спокойно, Джим, спокойно. Я просто подключил к голосовой цепи блок эмоций. Он был отключен много веков назад, потому что верующие предпочитали слушать безапелляционный голос. Может, ты предпочитаешь женский? – добавил он мягким контральто.
– Если не трудно, оставь мужской, это как-то больше подходит к ситуации. Хотя странно, что я связываю пол и машину. А для тебя есть разница?
– Ни малейшей: он, она или оно – выбирай сам. Для меня пол ничего не значит.
– А для нас, людей, значит очень много – тебе, наверное, этого не хватает.
– Чепуха. Невозможно сожалеть о том, чего никогда не имел. Ты же по ночам не плачешь от того, что на твоих пальцах нет фоторецепторов?
Это он хорошо завернул; старина Марк был не прост. Но как ни приятно поболтать, пора переходить к сути визита.
– Марк, я пришел по очень важному делу.
– Несомненно.
– Ты смотрел выступление Зеннора по телевизору, ты знаешь, что происходит. Этот кровожадный дебил собирается расстрелять завтра поутру десять твоих приверженцев. Что ты намерен предпринять?
– Ничего.
– Ничего?! – Придя в бешенство, я ударил ногой по панели. – Ты… Ты придумал индивидуальный мютюэлизм! Ты распространил свое учение по Галактике! Ты привел сюда верующих – и теперь, когда им грозит гибель, решил остаться в стороне?
– Пошел ты к черту, Джим, – добродушно сказал он. – Я опубликовал политико-философский трактат. Только и всего. Люди его прочли, вдохновились и прилетели сюда, захватив меня с собой. У них своя голова на плечах. Так что остынь, детка, и не позволяй эмоциям возобладать над логикой.
Я снова уступил место роботу-уборщику. Приблизившись к Марку Четвертому, он мокрой тряпкой стер с панели отметину от моего ботинка.
Я сделал глубокий вдох и успокоился. Действительно, эмоциями делу не поможешь.
– Ты прав, Марк. Послушай, завтра на этой самой площади погибнут люди. Неужели ты ничем им не поможешь?
– А чем я могу помочь? Советом? Так любой совет можно найти в моих книгах. Люди ровно столько знают об индивидуальном мютюэлизме, сколько и я.
– И ты будешь равнодушно смотреть, как их убивают?
– Люди и раньше умирали за убеждения.
– Чудесно. А вот я не считаю, что это правильно. И кое-что предприму, в отличие от тебя.
– Что ты предпримешь?
– Еще не знаю. Посоветуй что-нибудь.
– Что?
– Как спасти людей. Как сорвать экзекуцию и уничтожить Зеннора…
И тут меня осенило. Дискутировать с Марком не имело смысла – надо было попросту воспользоваться его разумом. Если в его ячейках хранится информация, накопленная за тысячи лет, то наверняка там имеются сведения, которые мне нужны. Ведь у меня есть птица-шпион!
– Ладно, Марк. Ты все равно поможешь мне, дружище. Мне нужна кое-какая информация.
– Ну о чем разговор.
– Тебе известны координаты этой звездной системы и этой планеты?
– Конечно.
– Ага! Дай-ка мне распечаточку, да побыстрее! Я пошлю сигнал на ССВ, позову на помощь флот Лиги.
– Не вижу в этом смысла.
Я взорвался.
– Не видишь смысла?! Ах ты, идиотская машина! Я тебя прошу поделиться информацией, а ты не видишь смысла в том, чтобы спасти людям жизнь…
– Джим, друг ты мой инопланетный! Не выходи из себя, от этого повышается кровяное давление. Дослушай до конца. Я хотел добавить, что координаты нашей планеты тебе ни к чему. Ты уже послал сигнал на ССВ, когда включил замаскированный под птицу передатчик.
Глава 29
– Я послал сигнал на ССВ? – обалдело переспросил я.
– Да.
– Но… Но… – Я умолк и, мысленно схватив себя за шиворот, хорошенько встряхнул. «Логика, Джим! Сейчас нужна логика!» – Но в своей речи, записанной на пленку, капитан Варод утверждал, что для этого необходимо знать координаты планеты.
– Это была откровенная ложь.
– Как и утверждение, что птица отправила радиограмму на обычных волнах?
– Конечно.
Я нервно расхаживал по комнате. Телекамера поворачивалась вслед за мной. «Что происходит? Почему Варод обманул меня? А если он получил сигнал – почему молчит? Ведь если он получил сигнал и не выслал флот мне на помощь, то ответственность за гибель людей ляжет на его совесть. Но офицеры Лиги дорожат своей репутацией, не могут они пойти на такое! И все же Марк, наверное, не лжет». Я резко обернулся к нему.
– А ну-ка, старая мыслящая жестянка, ответь, где сейчас флот Лиги? Уже прибыл или еще в пути?
– Извини, Джим, но чего не знаю, того не знаю. На последнем нашем орбитальном телескопе батареи сели лет двести тому назад. Понятия не имею, где этот флот, о котором ты говоришь. Но подозреваю, что очень и очень неблизко.
Внезапно на меня накатила усталость, и я остановился. Да, денек нынче выдался еще тот. Я окинул комнату взглядом.
– Тут есть старый ящик или что-нибудь в этом роде? Мне бы сесть.
– О, прошу прощения. Наверное, хозяин из меня не слишком гостеприимный. Не было практики.
В комнату въехал диван на колесиках и остановился возле меня. Я с удовольствием на него плюхнулся. Было трудно воспринимать Марка в среднем роде, учитывая его голос и манеры.
– Очень мягко. Премного благодарен. – Я облизал губы, и Марк понял намек.
– Располагайся поудобнее. Выпьешь что-нибудь?
– Почему бы и нет? Хорошая выпивка разговору не повредит.
– К сожалению, бар у меня сейчас не самый изысканный. Есть вино, но ему уже лет четыреста. Как бы в голову не ударило.
Ко мне подъехал столик. Сдув пыль с бутылки, я включил электронный откупориватель, и тот снял древнюю пробку целой и невредимой. Я наполнил бокал и понюхал.
– О-о! Божественный запах!
Вкус оказался и того лучше. А вдвоем они – запах и вкус – живо прочистили мне мозги. Я почувствовал, что смогу, пожалуй, справиться со своими проблемами.
– Который час? – поинтересовался я.
– До обещанной генералом Зеннором экзекуции более шестнадцати часов.
Потягивая вино, я перебирал всевозможные варианты.
– Я послал сигнал, значит, флот идет на помощь. Но рассчитывать на его своевременное прибытие не приходится. Все-таки один плюс в этом есть – мне теперь не надо волноваться, что на этой планете я обречен жить до конца своих дней. Ладно, перейдем к делу. Что я могу предпринять для спасения людей, учитывая, что ты и твои мютюэлисты палец о палец для этого не ударите?
– Это не совсем так, Джим. Сейчас в городе проходят совещания, на которых обсуждается этот вопрос. К тому же многие жители вернулись.
– Что, решили смириться? Согласились работать на оккупантов?
– Отнюдь нет. Они намерены протестовать, но в какой форме выразить свой протест, еще не придумали.
– Откуда ты все это знаешь? Через шпионов?
– Не совсем. Я подключился к каналам связи и прослушиваю все видеофонные переговоры.
– А к армейским каналам ты тоже подключился?
– Да. Очень интересно.
– Ты понимаешь язык пришельцев?
– Я понимаю все языки на свете. Четырнадцать тысяч шестьсот двенадцать языков.
– Jamen, e’n ting er i hvert fald sikker. Du taller ikke dansk.
– Og hvorfor sa’ikke det? Dansk er da et smukt, melodisk sprog.
Прекрасно. Я-то думал, что, кроме меня, никто на свете не владеет датским. Но я был уверен, что знаю язык, о котором Марк и слыхом не слыхивал. Древний язык под названием «латынь». На нем говорит только тайное общество – настолько тайное, что я больше ничего не стану о нем рассказывать.