Двойная осторожность, стр. 56
Я поблагодарил блестящую мисс Квигли за долготерпение и поехал домой, к Касси.
— В чем дело? — немедленно спросила она.
— Проблемы, — устало ответил я.
— То есть?
— Анджело думает, что я его надул. Подсунул ему систему, которая не работает. Слишком часто проигрывает. Ну и вот, это действительно так. Вообще-то она в порядке, но на этих кассетах она изменена. Тед Питтс так потрудился над программами, что любой, кто захочет воспользоваться ими, получит фигу.
Я объяснил ей насчет перевернутых вверх ногами оценок за призы, из-за чего система выдает неверные результаты.
— Может, он и еще что-то переделал. Я этого выяснить не смогу.
Касси выглядела такой же ошеломленной, как и я.
— Ты хочешь сказать, что Тед Питтс сделал это нарочно?!
— Ну разумеется!
Я вспомнил, сколько времени он потратил на то, чтобы «сделать копии», — я ведь целый час сидел и беседовал с Джейн, оставив Теда одного по его собственной просьбе.
— Но зачем? — спросила Касси.
— Не знаю.
— Так ты ему не сказал, зачем тебе эти кассеты?
— Нет.
— Быть может, было бы лучше, если бы ты объяснил, как это важно, задумчиво сказала она.
— А может быть, он бы мне их и вовсе не дал, если бы знал, что у меня в чулане сидит под замком Анджело. В смысле он мог не захотеть, чтобы его втягивали в это дело. И большинство людей на его месте не захотели бы, при таком-то раскладе. А потом, если он такой же, как Джонатан, он бы все равно поменял оценки, просто затем, чтобы не дать Анджело нажиться. Я просто не знаю. Я, например, уверен, что, будь на моем месте Джонатан, он бы снова Анджело надул.
— Ты что, думаешь, Тед Питтс посоветовался с Джонатаном?
Я поразмыслил и покачал головой.
— Да нет, когда я приехал к Питтсам, еще и девяти утра не было. В Калифорнии был где-то час ночи. Даже если бы у Теда Питтса был его номер в чем я сомневаюсь, — вряд ли бы он стал звонить Джонатану посреди ночи... а потом, когда я сказал Джонатану, что отдал Анджело кассеты, он был неподдельно разочарован. Нет, видимо, Тед все же сделал это сам по себе.
— Ну, утешения в этом мало. Я кивнул.
Я подумал о том, как уверенно я заявился накануне в дом Гарри Гилберта. О господи, ну как можно быть таким наивным!
Если я предупрежу Анджело, чтобы он не пользовался программами на следующей неделе, он решит, что я его надул и теперь смертельно боюсь его мести.
Если я его не предупрежу, он скорее всего опять проиграется и укрепится в своей уверенности, что я его надул.
Если я вытяну из Теда Питтса верные ответы и передам их Анджело, он все равно решит, что я нарочно подсунул ему фальшивые программы, из-за которых он уже не раз проигрывал. А Тед Питтс бродит по горам в Швейцарии.
— Послушай, — сказал я Касси, — ты не хотела бы съездить в Австралию на полгодика?
Глава 19
— Нет, — ответила Джейн Питтс по телефону. — Мне ужасно жаль, но он путешествует и каждую ночь останавливается в другом месте. А часто вообще ночует в палатке. Это очень важно?
— Вопрос жизни и смерти.
— О господи... Я могу чем-нибудь помочь?
— С теми кассетами, которые он для меня переписал, что-то не так. Вы случайно не могли бы одолжить мне его собственные?
— Нет, не могу. Я очень извиняюсь, но я действительно не знаю, где он их хранит, а Тед терпеть не может, когда роются в его кабинете.
Джейн поразмыслила. Она была озадачена, но искренне желала мне помочь.
— Послушайте. Он непременно должен мне позвонить на днях, сказать, когда вернется. Хотите, я ему скажу, чтобы он вам перезвонил?
— Да, пожалуйста! — с жаром ответил я. — Или спросите, где его можно найти, я ему сам перезвоню. Скажите ему, что это действительно срочно. Попросите за меня, ладно? Скажите, что это нужно Джонатану, а не мне.
— Я ему скажу, как только он позвонит, — пообещала она.
— Это нечестно, — заметила Касси, когда я повесил трубку. — Это ведь нужно тебе, а не Джонатану.
— Ну, я не думаю, что Джонатану захочется рыдать на моей могилке...
— Вильям!!!
— Шутка! — поспешно сказал я. — Это шутка.
Однако Касси дрожала.
— Что ты собираешься делать?
— Думать, — ответил я.
Думал я в основном о том, что, чем больше Анджело проиграет, тем больше он разозлится, и что поэтому первым делом надо помешать ему играть.
Вряд ли мне удалось бы убедить Тэффа и остальных букмекеров принимать ставки от такой дойной коровы. Значит, остается источник финансирования — Гарри Гилберт. И что бы такое ему сказать, чтобы Анджело остался без денег и при этом не разъярился бы настолько, чтобы выместить свой гнев на мне?
Я могу сказать ему, что системы Лайэма О'Рорке более не существует.
Что я считал кассеты настоящими, но меня самого надули. Короче, я мог бы рассказать ему какую-нибудь полуправду, но неизвестно, поверит ли он мне и, даже если поверит, сможет ли он сдержать Анджело? Непредсказуемо.
Но на самом деле ничего другого мне не оставалось. Мне не особенно хотелось устраивать так, чтобы Анджело снова угодил за решетку. Четырнадцати лет любому за глаза хватит. Я с самого начала хотел только, чтобы он оставил меня в покое. Я хотел, чтобы он сдался, отступил, смирился... Блажен, кто верует...
За ночь я ничего умного не придумал. Голова у меня была занята более приятными вещами. Статья в «Спортивной жизни», прочитанная за завтраком, после часа, проведенного с лошадьми на Поле, заставила меня пожелать, чтобы Анджело сам разрешил мои проблемы, стукнув по голове кого-нибудь еще. В статье сообщалось, что букмекер Лансер, возвращаясь в пятницу вечером со скачек в Ньюбери, был ограблен на пороге собственного дома. У него украли бумажник, в котором было примерно пятьдесят три фунта. С Лансером все в порядке, полиция никаких следов не обнаружила. Бедный Лансер!
Я вздохнул. Ну, и кого подсунуть Анджело в качестве жертвы? Кроме меня самого, разумеется. Принимая во внимание джентльмена, который имел обыкновение лапать Касси за колени, я старался по возможности отвозить ее на работу сам. И в то утро, забросив ее на работу, я поехал прямиком в Уэлин-Гар-ден-Сити. Перспективы не радовали, но выбора не было. Я надеялся убедить Гарри Гилберта и Анджело, что годы нанесли системе Лайэма О'Рорке непоправимый ущерб, что ее больше не существует, что она накрылась раз и навсегда. Я собирался еще раз сказать им, что в случае любой попытки Анджело применить насилие он тут же окажется за решеткой; заставить их бояться этого...
Я был выше Анджело, а над стариком в коляске я буквально нависал. Я намеревался немного запугать их, убедить в своем физическом превосходстве и, во всяком случае, вселить в них ощущение, что пора отступить. Возможно, это окажет влияние даже на Анджело, хотя он-то наверняка сам с детства умеет запугивать людей.
Эдди отворил дверь и сразу попытался ее захлопнуть, когда увидел, кто к ним пожаловал. Я отпихнул его с дороги.
— Гарри не одет, — опасливо сказал он, хотя непонятно было, кого он боится, меня или Гарри.
— Он меня примет, — сказал я.
— Нет! Это невозможно! — Эдди преградил мне путь к одной из широких дверей, ведущих в холл, и таким образом указал мне, куда идти. Я решительно направился туда. Эдди попытался встать у меня на дороге.
Я отодвинул его, открыл дверь и оказался в коротком коридорчике, который привел меня в большую спальню. Первым делом в глаза бросалось большое окно, тоже выходящее на поле для гольфа. Гарри Гилберт лежал в большой кровати и смотрел в окно. Больной, стареющий, он все же почему-то не казался беззащитным даже в пижаме.
— Я пытался его остановить! — беспомощно вякнул Эдди.
— Забери поднос и выйди, — приказал Гарри Гильберт. Эдди взял с одеяла поднос с едой — видимо, я помешал Гилберту завтракать. — Закрой дверь!
Гилберт дождался, пока Эдди уйдет, и ледяным голосом осведомился:
— Ну?
— Я обнаружил, — начал я самым настойчивым и убедительным тоном, что система Лайэма О'Рорке несет в себе нечто вроде вируса. Она опаснее чумы. У всех, кто имеет с ней дело, случаются неприятности. Старая система прошла через слишком много рук и изменилась с годами. Так что, если хотите сберечь деньги, скажите Анджело, чтобы он больше ею не пользовался. На меня злиться бесполезно. Я добыл вам систему в полной уверенности, что она в порядке, и сам был в ярости, когда обнаружил, что она не действует. Позовите сюда Анджело, я ему сам это скажу.