Непотопляемый, стр. 7
Лайнер кивнул.
– А это значит, господа сыщики, – повернулся к остальным Турецкий, – что к послезавтрашнему утру, скажем, часам к десяти, я вправе ждать вас на том же месте, то бишь тут, с хотя бы в первом приближении сделанными планами расследования, как минимум включающими тактические рекомендации.
Он по очереди прищурился вначале на Померанцева, затем на Перову и усмехнулся:
– Возражений не последовало – уже радует!
– Вам, пожалуй, возразишь, – все-таки не удержался Валерий, но Турецкий сделал вид, что не слышит, и продолжил:
– Со своими оперативниками о времени и месте встречи сговаривайтесь сами, работаем дружно и, желательно, быстро... На данный момент, если ни у кого не возникло дополнительных вопросов, я вас больше не задерживаю!..
Олег Гнедич к Перовой подошел сам и с удовольствием убедился, что вблизи она еще симпатичнее. К тому же у Светланы оказалась удивительно изящная фигурка и, если верить ее первой реакции на Олега, приветливый характер.
Светлана искренне улыбнулась оперативнику, заявив, что, поскольку их уже представили друг другу, будет лучше, если они сразу в интересах сотрудничества перейдут, во-первых, на «ты», во-вторых, обойдутся без отчеств...
– Вот уж не думал, – усмехнулся Олег, – что в Генпрокуратуре процветает такая демократия!
– И правильно не думал, – подтвердила она. – Нигде она не процветает, кроме как у Александра Борисовича... Я просто душой отдыхаю, когда посчастливится с ним работать!.. Заходи, вот мой кабинет. – Выйдя из приемной Турецкого, они повернули направо по коридору и теперь стояли возле одной из дверей, на которой красовался ромбик с номером 14.
– Вообще-то, – Светлана вставила ключ в замочную скважину, – я его делю с одним коллегой, но он сейчас в командировке. Да входи же, наконец!..
Кабинет оказался небольшим, но уютным, здесь как-то сразу ощущалось присутствие женщины – благодаря не только довольно большому, почти в пол, зеркалу, но и множеству цветов на подоконнике, на тумбочке и даже на сейфе старого образца, очевидно, оставшегося здесь с прежних незапамятных времен.
Перова напоила Гнедича замечательным чаем и, договорившись, что именно он возьмет на себя труд доставить в Генпрокуратуру дело Вени-Моряка, тут же не слишком тактично глянула на часы:
– Вот и отлично! Давай, жду... До четырех успеешь?
– До четырех?.. – Олег покосился на смешной, какой-то детский розовый будильник тикающий на старомодном сейфе рядом с геранью. – Так времени-то уже почти два...
– А ты постарайся, – сдерживая улыбку, сказала Перова. – Постановление я тебе за пять минут напишу, допивай чай и – вперед! Нам еще над планом думать, учти!..
...Уже оказавшись на улице и оглядываясь по сторонам в поисках свободного такси, Гнедич внезапно рассмеялся – над самим собой: вот тебе и очаровательная блондинка! Не успел оглянуться, как моментально впрягла его, причем озаботив поручением, в общем-то не входящим в его компетенцию... Ну и ну!..
4
Последняя страница папки с надписью «Башкир» была перевернута, и Валерий Померанцев, вздохнув, кисло глянул на притихшую рядом с ним Галю Романову.
– Ну что, товарищ капитан? – поинтересовался он. – Сдается мне, и вам вся собранная здесь бумаженция оптимизма не внушает?.. Во всяком случае, к повествованию Лайнера не добавляет ни черта... Или почти ни черта.
– Погоди, Валера. – Галя аккуратно вынула из рук Валерия объемистую папку с делом и вновь открыла ее на первой странице. – Мне показалось... Точно, вот он!
На внутренней стороне пластиковой корочки, как обычно и бывает в папках такого образца, имелось что-то вроде еще одного отделения, своеобразный карман, показавшийся Померанцеву пустым. Однако пустым он на самом деле не был. Ловко запустив в него палец, Романова выудила из кармашка сложенный вчетверо листочек.
– Ну ты, опер, даешь!.. – восхищенно посмотрел на нее Валерий. – Как углядела-то?..
Он взял у Гали бумагу, развернул ее и увидел, что весь листок с внутренней стороны исписан мелким убористым почерком Познеева.
Романова, ничего не ответив, склонилась над записями одновременно с Померанцевым.
Судя по всему, покойный Николай Петрович делал на этом листочке пометки лично для себя, естественно, не заботясь о том, чтобы посторонний человек мог, если понадобится, понять, о чем именно идет речь... Неоконченные обрывки фраз: «Узнать насчет заказа, число, время...», «Она или?..» и прочее в том же духе. И еще раз: «Она?..» Дважды, через несколько строчек, повторялись чьи-то инициалы – «Л. Ю.», во второй раз, уже в самом конце записей, жирно подчеркнутые красным фломастером...
Галя разочарованно откинулась на спинку дивана, сидя на котором они с Померанцевым читали дело Башкира.
– Ничего не понятно, – тихо произнесла она, – разобраться в этом, по-моему, просто невозможно! Он для самого себя писал. Так что...
– Погоди-ка! – Валерий на мгновение уставился на Галю, как ей показалось, абсолютно бессмысленным взглядом, а затем схватил папку с делом, лежавшую рядом с ним тут же на диване, и принялся ее поспешно листать.
– Слушай, неужели ты... – начала было Романова, но Померанцев на нее шикнул.
– Молчи, Киса, молчи... – пробормотал он. – Молчи, грусть...
Галя невольно прикусила язык, а Валерий, найдя нужную страницу, буквально впился в нее глазами и через секунду хлопнул по папке рукой.
– Вот кто такая эта «Л. Ю.»!.. Смотри!..
Девушка с интересом глянула на страницу, в которую он ткнул пальцем: перед ней был протокол дознания из раздела свидетельских показаний, снятых на месте происшествия выездной бригадой отделения, на территории которого находился ресторан «Золотой орел». Показания одной из девиц, составлявших в роковой вечер компанию погибшим болгарам.
– Лидия Юркова, студентка... А?..
– Ну и что? – Галочка недоуменно посмотрела на следователя.
Показания девушки они только что прочли вместе, Романова их отлично помнила и не видела ничего, за что в ее словах можно было бы зацепиться. Самая что ни на есть заурядная история, изложенная двумя явно насмерть перепуганными девчонками, случайно ставшими свидетельницами убийства.
С болгарами, по их словам, подружки познакомились случайно – точнее, с одной из них, этой самой Лидией, студенткой третьего курса юрфака, платного отделения. Приняв приглашение в «Золотой орел», подружку она привела «для комплекта», чтобы второму гостю столицы не было скучно...
По словам Юрковой, знакомство с болгарами состоялось на Тверской, возле витрины бутика, у которой она стояла, разглядывая какие-то понравившиеся ей туфельки. А вечером того же дня Лидия уже оказалась с ними за столиком ресторана, не устояв перед возможностью побывать в одном из самых дорогих мест столицы... Когда еще такое выпадет?!
– Не понимаю, что тут такого, чтобы зацепиться? – снова повторила Галя, наблюдая за тем, как внимательно Валерий вчитывается в протокол дознания. – Банальнейшая ситуация... Смотри, она постоянно просит «не говорить папе»... Явно из «домашних девочек», причем из состоятельной семьи... Знаешь, сколько стоит один семестр по нынешним временам на нашем родном юрфаке?..
Валерий ничего не ответил, снова поглядев на Романову отсутствующим взором, закрыл папку с делом и опять уткнулся в листочек с заметками покойного Познеева.
Некоторое время в кабинете царила тишина. Галочка смиренно сидела на кончике дивана, отодвинувшись от Померанцева, усиленно работавшего мозгами в каком-то загадочном направлении.
– Слушай... – Он наконец отстранил от себя листок и повернулся к ней. – Как думаешь, почему у него слово «заказ» оба раза рядом с инициалами этой девицы?
– Случайно, наверное, – пожала плечами Галочка. – Он же все время размышлял над тем, что убийство заказное, вот и...
– Ни хрена! – довольно-таки грубо оборвал ее Валерий. – Я думаю, дело совсем не в этом!