Рок на дороге, стр. 5

Имелся у Шурика большой засаленный талмуд, в который он скрупулезно заносил все случающиеся на концертах и репетициях неполадки и подробно описывал методы их устранения. Последние страницы талмуда часто использовались в качестве полигона для скорых вычислений или каких #8209;то радиотехнических прикидок. Калькуляторы Шурик не любил, предпочитал считать по старинке, на бумаге, в столбик. Говорил, что так нагляднее. Мало кто из проспектовцев обращал внимание на то, что во время репетиций Шурик все чаще забивается в любимый угол у рабочего пульта и колдует над любимым талмудом, а рядом все время таинственно светится матрица его ноутбука, приросшего к глобальной сети.

Ну, колдует и колдует, здраво рассуждал каждый из проспектовцев. У каждого свои обязанности. Димыч пишет собственные песни, гранит песни Костика и Данила, придумывает гитарные партии. Малый воплощает придуманное Димычем. Андрюха наворачивает на басе, Игорь его поддерживает. Пашка #8209;клавишник обеспечивает красивый фон и вкрапляет в музыку изящные проигрыши. Костик с Данилом напрягают глотки. В общем, все при деле. Так почему бы Шуре #8209;оператору не колдовать над талмудом, если весь аппарат работает без сбоев и выстроен как следует? Да ради бога, колдуй!

Но в перерыве очередной репетиции Шурик вдруг выполз из своего угла с талмудом под мышкой, приблизился к попивающим «Янтарь» музыкантам и вдруг очень ровным и уверенным голосом заявил:

- Ну что? Всё еще хотите побывать в Бологом семьдесят девятого? Могу вас туда протолкнуть. Только ненадолго, меньше чем на двое суток. На дольше не получится.

Данил выронил банку с пивом. Костик насупился.

- Шура, - спросил Андрей Шевцов после некоторой паузы, - ты рехнулся?

- Зачем? - пожал плечами Федяшин. - Это действительно возможно, я посчитал. Вот, можете взглянуть…

Он продемонстрировал несколько испещренных формулами листков из талмуда. Большинство понимало там только плюсы да минусы, как приснопамятный парень из преисподней Гаг в настенной писанине увечного земляка Данга.

- Очень наглядно, - прокомментировал Димыч с ехидцей. - И что сие означает?

- А сие означает, что если через двадцать четыре дня оказаться в строго определенном месте в строго определенную минуту и запустить один приборчик - можно на двое суток провалиться в любой произвольный момент с мая по сентябрь семьдесят девятого. Через двое суток нужно будет оказаться примерно в этом же месте и инверсировать режим приборчика. Тогда вернемся. Если не сделать этого… короче, не ручаюсь я тогда за нас.

- Не, - вздохнул Андрюха с сожалением. - Ты все #8209;таки рехнулся.

Но Шурика невозможно было вывести из себя такой мелочью, как насмешка.

- Приборчик показать? - без тени смущения спросил он.

- А ты его хоть на кошках испытывал? - поинтересовался практичный Игорь.

- Нет. - Шурик отрицательно покачал головой. - Сейчас он просто не сработает - время не пришло. А такое время случается не чаще раза в тысячелетие.

- Угу, - хмыкнул скептик Димыч. - И, разумеется, нам немерено потрафило: это время подоспело именно сейчас.

- Именно так, - невозмутимо подтвердил Шурик. - Начало века как раз. Думаешь, случайно летосчисление многих народов привязано к Миллениуму?

- А оно привязано? - удивился Андрюха. - Ну, у христиан и исламистов - еще ладно. Но китайцы какие #8209;нибудь или евреи явно по #8209;своему считают годы.

- Китайцы обитают в соседней геомагнитной зоне. У них свои привязки к темпоральным каналам. А евреи просто хитрые и скрытные, - парировал Шурик. - Специально не так считают, чтобы нас с толку сбить.

- Угу, - обиделся Паша, в котором частично текла и еврейская кровь, - как обычно, во всем виноваты евреи и велосипедисты!

- Я не понял. - Шурик недовольно прищурился. - Вы хотите в Бологое на русский Вудсток или не хотите?

- Погоди. - Димыч допил пиво и ловко закинул банку в корзину с логотипом «Янтаря». - Расскажи #8209;ка поподробнее. Что, переходы во времени действительно возможны?

Не зря Димыч слыл среди друзей любителем и поклонником научной фантастики. Идею перемещения в прошлое он воспринял быстрее и легче остальных - не считая, разумеется, самого Шурика, для которого фантастики не существовало вовсе, существовали только реальности, частично данные нам в ощущениях, а частично пока не данные. Целью жизни Шурик давно уже считал перемещение реальностей из второй категории в первую.

Именно между Шуриком и Димычем спустя два часа состоялся короткий, но весьма содержательный разговор о невероятной затее. Димыч заявился в подсобку, где приятель по обыкновению что #8209;то паял; остальные музыканты удалились на перекур. Димыч не курил, поэтому и пришел раньше остальных.

- Выкладывай. - Димыч присел на старый корпус от гитарной мартышки - не так давно Федяшин выковырял из него начинку: динамик и прочие радиотехничности. Начинка ныне успешно обитала в другом корпусе, рассчитанном и собранном лично Шуриком. - Все, что ты затеял.

- С подробностями или без? - уточнил Федяшин.

- С подробностями. Но чтобы я понял.

Шурик закатил глаза, всем видом показывая: либо с подробностями, либо так, чтобы ты понял.

- Ну, ладно, ладно… - смягчился Димыч. - Совсем уж в дебри физики не лезь. Но понять я все равно хочу.

Шурик с сомнением покосился на свой талмуд, но потом махнул рукой и отвернулся. Похоже, он окончательно осознал, что его рабочие записи остальным решительно непонятны.

- Тогда я не буду тебе описывать современные представления о связях времени и пространства. Буду краток. Шесть лет назад один немец, физик Бертольд Нёрман вывел очень наглядную, но спорную зависимость. Основное, что из нее следовало, это то, что физическое тело способно покинуть основной вектор временного потока, сместиться относительно него и вернуться, но уже на ином отрезке. Другими словами, попасть в прошлое.

- Или будущее, - ввернул Димыч.

- Нет. В будущее невозможно сместиться. Понимаешь, будущее еще не наступило. Вектор туда просто не тянется, энергия на поддержание временного потока еще не затрачена. Так что…